Михаил Гуткин - Попадать, так с музыкой

Утром мы вскочили ни свет ни заря — привыкли по меркам нашего городка. Разогрели остатки вчерашнего ужина и неплохо позавтракали. К 8 часам пришла кухарка-уборщица, Вася пошел в наркомат, а я уселась у телефона. Без четверти девять позвонил Трофимов и сказал, что через пять минут он будет с машиной у подъезда.

Я выскочила и первым делом, как обещала супругу, спросила Трофимова:

— Товарищ капитан, у меня в сумочке лежит вальтер. Ничего, что я его буду носить с собой?

Да, не ожидала, что такой простой вопрос его озадачит. Программер бы сказал, что у капитана пошел процесс обращения к жесткому диску для просмотра всей базы ответов. Наконец, ответ был найден:

— Товарищ нарком ничего про ваше личное оружие не говорил, поэтому на ваше усмотрение.

— Если на мое усмотрение, то буду носить его с собой.

— Хорошо. А теперь садитесь в машину — мы едем в МЭИ.

И мы поехали. Хотя я примерно представляла маршрут, но все вокруг было совершенно иначе. Только один знакомый дом на Садовом кольце. Когда мы проезжали мимо него, капитан сказал:

— А вот это дом-великан. Он тут самый высокий.

Ха, знал бы он, как в мое время смотрится этот дом, зажатый между даже не самыми высокими домами. Дальше мы покатили какими-то закоулками и, наконец, выехали на Красноказарменную улицу. Надо же, в 1941 году здесь ходят трамваи, и в наше время это тоже самый популярный транспорт для подъезда к институту. Ой, как бы не показать, что я тут уверенно ориентируюсь. А вот и семнадцатый корпус. Судя по виду, его отстроили совсем недавно. Вся облицовка на месте, покраска — тоже. Опа! А ведь дом-то построен не полностью. Главное здание с колоннами есть, а по бокам дополнительных корпусов еще нет. Значит, они появятся потом, наверное, после войны. Народ снует туда-сюда. Правда, студентов не очень много, так как идет зачетная сессия. Но это даже к лучшему. Не следует мелькать перед множеством студентов.

У входа нас встретил худой и высокий человек:

— Товарищ капитан, здравствуйте. Начальник первого отдела Ковалев. Иван Иванович[27] поручил мне организовать вашу беседу. Простите, а как называть вашу спутницу?

— Это младший лейтенант НКГБ Елена Сергеевна. Так ее и представляйте.

Ой, как интересно! Никто меня никуда не оформлял, а тут представляют даже не сержантом, а сразу младшим лейтенантом! Вряд ли Трофимов это сам придумал.

— Понял, идемте, я вас провожу.

Мы поднялись на второй этаж, повернули направо и пошли по хорошо знакомому мне коридору. В мое время здесь находился радиотехнический факультет. Интересно, нет ли где-нибудь на стендах фотографии моего прадеда? Но поскольку шли мы быстро, ничего рассмотреть я не успела. Свернули за угол и спустились по небольшой лестнице на первый этаж. Там наш сопровождающий открыл дверь без номера, и мы вошли в комнату, явно не предназначенную ни для лекций, ни для лабораторных занятий или семинаров. Четыре стола с выгородками. У каждого стола стул. В углу стол со стойкой. И в противоположном углу комнаты видна еще одна дверь, которая в данный момент заперта.

Глава 26

Ковалев быстренько составил у одного стола два стула вместе (наверное, для нас с капитаном), напротив поставил еще один стул, положил стопку бумаги, причем каждый листок имел вверху штамп, положил несколько карандашей, сказал: «Я сейчас» — и исчез. Через пару минут он вернулся с еще более высоким и еще более худым человеком.

— Товарищи, позвольте представить вам Андрея Леонидовича Зимова. Андрей Леонидович, это товарищи из органов, которые хотят с вами поговорить. Я не буду вам мешать.

С этими словами Ковалев исчез, а я первый раз в жизни увидела, как человек может в момент поменять цвет лица от розового до совершенно серого. Ну и болван этот Ковалев! Нужно срочно исправлять ситуацию, иначе вместо беседы придется вызывать скорую. Я взяла на себя инициативу, поскольку Трофимов тут присутствовал исключительно для солидности.

— Андрей Леонидович, во-первых, здравствуйте. Меня зовут Елена Сергеевна, а это Александр Александрович. — На всякий случай я изменила имя-отчество и у капитана — он не возражал. — Вас нам рекомендовал ваш ректор как молодого и подающего большие надежды ученого, с которым мне нужно обсудить некоторые важные вопросы.

Уф, цвет лица у него стал приближаться к нормальному. Значит, можно переходить к делу.

— Мы будем говорить о триодах и о полупроводниках.

— Простите, — подал немного хриплый голос Зимов, — чтобы нормально вести беседу, я должен знать, насколько вы разбираетесь в этих предметах.

— Неплохо разбираюсь, — нагло заявила я.

Впрочем, для текущего времени, может, это было не такое уж наглое заявление. Но Зимова мое заявление не убедило. Он взял один из листков, карандаш, что-то чиркнул и пододвинул листок ко мне:

— Вы можете сказать, что это такое и что тут нужно делать?

— Товарищ Зимов, — не выдержал Трофимов. — Что вы себе позволяете?

Но тут я его перехватила:

— Не волнуйтесь, Александр Александрович. Вопрос Андрея Леонидовича вполне правомерен. Он ведь действительно должен знать уровень знаний собеседника, чтобы беседа была результативной.

Зимов согласно кивнул, а я посмотрела на лист и мысленно усмехнулась. Как раз из моей весенней сессии.

— На этом листке вы, уважаемый Андрей Леонидович, — затараторила я, — написали линейное дифференциальное уравнение с правой частью. Такое уравнение решается в два этапа: на первом этапе находимо общее решение однородного уравнения без правой части с помощью составленного характеристического уравнения. У полученного уравнения, — тут я прикинула, — будут два действительных корня. Значит, в общем решении будут две экспоненты: одна с первым корнем, а вторая — со вторым. Теперь на втором этапе находим частное решение уравнения с правой частью. В правой части стоит многочлен. Для таких правых частей есть готовые формулы, которые я не помню, поэтому для нахождения частного решения собираюсь использовать метод вариации произвольных постоянных…

— Достаточно, — прервал меня Зимов. — Будем считать, что экзамен по математике вы сдали на «отлично». Я уже понял, что говорить мы сможем на одном уровне. Надеюсь, что ваш коллега не обидится, если что-то для него будет непонятно?

— Не обидится, — успокоившись, заявил Трофимов и, как мне показалось, слегка отключился. И правильно. Это не его епархия — зачем забивать голову.

— Андрей Леонидович, прежде всего должна предупредить, что все, что вы здесь услышите, является совсекретной информацией. Как эту информацию вы сможете использовать, скажу в конце беседы. А теперь давайте поговорим о полупроводниках и устройствах на их основе.

— Простите, — снова перебил меня Зимов. — Вы хотите говорить о кристадинах?

— Нет, хотя вопрос о кристадинах, возможно, мы и затронем. Для начала посмотрите на эту картинку.

Я нарисовала классическую картинку границы контакта полупроводников с донорной и акцепторной примесями из моего учебника по физике[28] и изложила буквально на пальцах принцип работы полупроводникового выпрямителя. Зимов в процессе моего объяснения согласно кивал, а потом заявил, что они так все и рассказывают студентам, хотя мое объяснение выглядит нагляднее, и что, с моего позволения, в дальнейшем они будут придерживаться именно такого представления теории полупроводниковых выпрямителей. Я сказала, что против этого возражений нет, и перешла к самому главному.

— А что будет, если между двумя полупроводниками с одинаковой, например, электронной проводимостью поместить третий полупроводник с другой, в нашем случае с дырочной, проводимостью?

— Ничего не будет. Вы просто получите два выпрямителя, включенные навстречу друг другу, и тока не будет, независимо от полярности.

— Подождите, Андрей Леонидович. Ведь если есть три полупроводника, то нужны и три провода. Давайте мысленно подключим к промежуточному полупроводнику третий провод и заодно сделаем этот полупроводник очень тонким — такая тоненькая пластиночка. Тогда, меняя в очень небольших пределах напряжение на промежуточном полупроводнике, мы будем менять толщину перехода вплоть до полного ее исчезновения. При этом мы получим значительные изменения напряжения на концах. То есть эффект усиления, аналогичный эффекту усиления на ламповом триоде. Только в случае с лампой мы регулируем напряжение катод — анод, меняя напряжение на сетке, а здесь управляем с помощью промежуточного полупроводника.

Судя по загоревшимся глазам Зимова, идею он схватил и стал мысленно прокручивать в голове разные варианты. Потом снова задумался.

— Но ведь для этого нужно иметь очень чистые полупроводники, а как обеспечить нужную чистоту? Это ведь далеко не просто.