Андрей Уланов - Принцесса для сержанта
Сказал – и вышел. А Эррилин остался в кресле сидеть, и вид у него при этом был далеко не на вчерашние двадцать.
* * *Кое-какие мысли по поводу – на чем мы полетим – у меня были. Точных сведений об уровне развития местного воздухоплавания мне, конечно, никто не сообщал. Зато я видел, чего в замке под чутким руководством Рудольфа Вельта соорудить пытались. Вельт этот, хоть и не летчик, а зенитчик, до войны в аэроклубе поучаствовать успел, вот и здесь загорелось ему чего-нибудь эдакое соорудить. Тоже мне… Отто Лилиенталь. Построили они, нельзя же не сказать, летало. И оно, как говорил рядовой Петренко, «таки летало и гордилось». Правда, больше ничего путного делать не умело.
Колин всю дорогу от ветки, где завтракали, рассказывал, как его двоюродный братец однажды на орле прокатился. Очень красочно рассказывал: и про ветер в лицо, и про ощущения захватывающие, и восторг несравнимый… только вот когда его братец во второй раз с орла съехал, потому как за перья толком ухватиться не мог, руки скользили, я уже не выдержал.
– Стоп! – говорю. – Сколько раз всего за полет этот твой родич с орла падал?
– Четыре, – с мечтательным таким видом отвечает эльф. – Чувство свободного полета, прежде чем орел иновь подхватывал его, было…
– Спасибо, достаточно.
Может, думаю, пегас и в самом деле еще не худший вариант?
Эх, У-2 бы нам, а еще лучше – ЯК-6, «дугласенок». Четыре пассажира штатно, ну а где четыре, там и пятый уместится, было б желание. Требования к посадочной минимальные – к партизанам летал, а там аэродромы известно какие…
Ладно.
Зато когда мы пришли, я еще одну важную вещь понял. Эльфы – существа не только возвышенные и романтичные, а кое в чем очень даже рациональные, не хуже гномов.
Дело в том, что пришли мы как раз к той ветке, откуда начинался водопад. Имелись на ней небольшое озерцо и рядок ангаров типа «конура собачья». И в ангарах этих…
Сначала я решил, что это просто пеликан. Гигантский, само собой. Потом присмотрелся внимательнее… нет, чего-то не вытанцовывается. Что перьев в помине нет, это еще ладно – может, линька у них или просто разновидность такая. А вот пасть зубастая, как у хорошего крокодила…
И тут я вспомнил, где и когда точно такую же зверюгу видел. В школьном учебнике зоологии, на картинке. Обитала зверюга на Земле в незапамятные времена, конкретно – в мезозойскую эру и звалась птеродактилем. В переводе на русский – крылатый ящер, крокодил с крыльями. У нас эти зверушки ледникового периода не перенесли, вымерли как класс, а здесь, судя по всему, сохранились. Пережиток прошлого… с зубками в палец длиной.
Вот семерка этих крокодилов в конурах и сидела.
– Вас, что ли, везти надо будет?
Занятно – я думал, заведовать этими крокодилами эльфа поставят. Во-первых, потому, что зеленые они, а во-вторых, как-никак, гидроаэродром этот на верхушке дворца эльфийского короля базируется.
Оказалось же, гном. Весь в кожаном и ремнях, словно комиссар с Гражданской, только на голове шапочка ручной вязки, с цветочками. И очки – либо наши летные, либо слизаны один к одному.
– Нас, почтеннейший, – говорит Ариниус, глядя при этом на крокодилов так, словно они уже у него чего-то ценное отгрызли… бороду, к примеру, или колпак. – Надеюсь, вам уже сообщили, куда именно нужно будет лететь?
– А то, – задорно так отзывается гном. – У нас все по правилам. Уже и план полетный составили. Сейчас предсказатель погоды сводку выпишет, и можно будет начинать вьючить!
Я на крокодилов посмотрел… потом на мешки наши… особенно на мешок Фигли, который самого гнома по объему раза так в три превосходил, а по весу, так и во все пять. Да и у меня – «ППШ» с патронами, пистолет, гранаты… плюс эльфы нам полезного снаряжения подкинули: плащи маскировочного окраса, костюмы лохматые, типа Колиного, еще кое-чего по мелочи… про Дарин меч я уже просто молчу.
– Товарищ летчик, – окликаю, – вопрос один есть. Как у твоих подопечных с грузоподъемностью дело обстоит?
– Намана обстоит, – «успокаивает» меня гном. – Мы хоть и не драконы, но тоже кой-чего могем. Полсотни ластов каждый мой зубастик запросто утащит.
В ласте, сколько я помнил, кило три наших было. Считай, на круг выходит полтораста… ну, жить можно. Это если данный оптимист не врет. Ну а если его зверюга в полете возьмет, и ласты эти склеит?
– Всего пятьдесят ластов? – обеспокоенно спрашивает Фигли. – Маловато будет.
– Намана.
– Кому «намана», – ворчит наш гном, – а кому и лететь.
– А я, думаешь, вам отсюда на прощанье платочком махать буду? – ухмыляется «летун». – Не боись, друже, усе учтено. Разуй глаза и глянь, сколько зубастиков видишь?
– Ну, – с неохотой бурчит Фигли, – семь.
– Угадал, гы. Али грамотный, счету обучен?
Интересно, думаю, он это из-за полета предстоящего такой… шутник или постоянно? Если второе… ох, не люблю я подобных шутников.
Фигли, похоже, от них тоже да-алеко не в восторге.
– Да уж… – скрипит зубами. – Обучен изрядно. Получше многих.
– А раз обучен, так и считай. Один крокодил для меня, пять для вас… а седьмой, воо-н тот, пятнистый, в дальней конуре, он для кого, по-твоему? А? Вот на нем-то наш излишек, гы, и запорхает.
Фигли, не говоря ни слова, ухнул свой мешок на пол, прошел к дальнему от нас ангару, присел на корточки и начал тамошнюю зверюгу разглядывать пристально.
– Запорхает, говоришь? – недоверчиво говорит он. – А с чего у него цвет такой облезлый, словно старая покраска проступать начала?
– Есть такое, – охотно признается гном. – Это все из-за болезни. Бедолага два месяца от еды отказывался, в спячку впасть пытался.
– Что-о-о?
– Да не волнуйся ты так. Сейчас он вполне нормальный зубастик, вчера четверть оленей туши заглотал как миленький.
– Но-о-ормальный?! – Фигли, кажется, понемногу вскипать начинает, на манер чайника. – Эта плешивая туша – но-о-ормальный?!
– И потом, – словно не слыша его, говорит «летун». – Коли зубастик в самом разе не до конца отъелся… ведь не хочешь, чтобы заместо вещичек он кого-нибудь из твоих приятелей уронил? А?
– Никого он не уронит! – рычит Фигли. – Потому что я сейчас пойду прямиком к королю Эррилину и там…
– Никуда ты не пойдешь!
Свершилось!
Я едва-едва вздох радостный сдержал.
Командир в отряде должен быть. Один. С непререкаемым, как говорит старший лейтенант Светлов, авторитетом.
И когда сейчас Дарсолана гнома срезала – вроде бы и негромким, но хорошим таким, правильным командирским голосом, я чуть от радости не подпрыгнул и не заорал: «Молодец, Дара!», – что есть глотки.
– Никуда ты не пойдешь, – повторяет принцесса, хотя явно видно, что у Фигли желание куда-то там идти уже отсутствует как факт.
– Мы полетим. Сейчас. На этих… животных. А ты, почтенный, – разворачивается она к «летуну», – позаботься о том, чтобы это случилось как можно скорее.
– Эта… – растерянно бормочет он. – Ваше величество… я ж сказал, как токо предсказатель сводку притащит, так сразу! Предполетный инструктаж токо проведу, а там, Светлых богов помяня, и отчалим. О, а вона и предсказатель…
Метеорологом здешним, как оказалось, работал мальчишка лет семнадцати. Судя по коричневой мантии, в звездах, облаках, луны на всех стадиях, от серпа до диска, не одежда, а натуральнейший планетарий! – колпаку с кисточкой и взмыленному виду, магик-подмастерье. Прибежал, вытаращился на Дару, «летуну» какой-то свиток сунул – и был таков.
Гном же свиток развернул, прочел внимательно… покивал секунд двадцать с довольным таким видом и спрятал эту, с позволения сказать, метеосводку куда-то за пазуху.
Ну-ну, думаю, посмотрим, чего этот юный Мерлин напророчил. И верно ли. Лучше бы, конечно, верно, – потому как, сдается мне, по части требований к месту посадки наши звероящеры весьма привередливы. Где попало на вынужденную с ними не сядешь. А даже если и сядешь, то уж точно не взлетишь – самим придется выбираться и еще крокодилов выволакивать. На сапоги-то их пустить наверняка никто не даст, слишком уж имущество ценное.
Ладно.
Предполетный инструктаж гном провел, что называется, с огоньком. Чувствовалось – и репетировал он эту речь долго, да и выступал с нею не раз… раскланиваясь под бурные аплодисменты.
Одна фраза мне особо запомнилась.
– И главное – гнусная скотина всего боится! Пока ей штурвалой промеж глаз не врежешь – ничего не сделает. Тварь!
«Штурвалой» на местном летном жаргоне именовалась недлинная такая увесистая дубинка – ею крокодил и управлялся. Очень просто – по какому боку колотишь, туда и сворачиваем, чем сильней удар, тем круче крен. Соответственно, если лупить по рылу, идем на снижение, а но загривку – набор высоты. По-моему, проще и в самом деле некуда, одна только проблемка – шкура у крокодила толстая, так что «управлять» надо действительно от души, иначе и крыльями шевелить забудет.
