Дважды в одну и ту же реку не войти - Александр Юрьевич Санфиров
Сегодня, оказывается, была суббота и, семейство Климовых нужно было везти на дачу. А у Алефтины Ивановны было очень много рассады помидоров, огурцов и перца.
Меня тут же привлекли к их переноске. В этом процессе я не раз сталкивался с Юлей, дочкой Климова и каждый раз она делала вид, что это происходит нечаянно. Отец, конечно, ничего не замечал, а вот мама пару раз укоризненно качала головой.
Девчонка она была очень даже симпатичная, но у меня хватало соображения не флиртовать с ней на виду у командира.
Нагрузив полную машину баулов и рассады, климовское семейство загрузилось в машину, и мы направились за город.
— Это хорошо, что ты местный, — неожиданно выдал подполковник. — Не надо ничего объяснять.Васька был неплохой водитель, но пока ему растолкуешь куда ехать, язык сотрешь.
Я тем временем выехал за город и катил по новому асфальту в сторону деревни Машезеро.
Мне не довелось в первой жизни в это время побывать здесь, поэтому я с любопытством разглядывал небольшую карельскую деревеньку, стоявшую на берегу одноименного озера. На нем сейчас несколько человек вытаскивали невод. К сожалению, с дороги не было видно, что за рыба им попалась.
Как обычно, старые карельские дома поражали размерами. Все двухэтажные с огромными прирубленными сараями, в которых на втором этаже имелись ворота. В эти ворота в старые времена по помостам заезжали на телеге и разгружали сено прямо на сеновале.
Сейчас деревня оставляла жалкое впечатление. Никто еще не предполагал, что пройдет всего двадцать лет и все здесь будет застроено сотнями дач, в которых старая деревня просто растворится.
Климову повезло купить дом в хорошем состоянии, по крайней мере, на первый взгляд нижние венцы были еще целые. И место было просто классным, небольшой пригорок, практически на берегу озера.
Мы быстро разгрузили привезенные вещи, и Алефтина Ивановна понеслась ставить самовар, выхватив из кучи вещей старый сапог.
Климов же с задумчивым видом разглядывал меня.
— Не знаю, что с тобой делать, — признался он, наконец, — Ахрамееву я сообщил, что машину с водителем забираю до вечера воскресенья. Ты сам что хочешь, поедешь в часть, или у нас до завтра останешься.
— Хм, это он так тонко намекает, что надо помочь по хозяйству, — подумал я. — Напрямую сказать неудобно. Интересный мужик. На службе зверь зверем, а тут стесняется сказать, мол, поработай парень у меня на участке.
— Останусь, товарищподполковник, если вы не против, может, помогу чем, — сообщил я в ответ.
Климов повеселел на глазах.
— Вот и хорошо, — сказал он и сразу предложил:
— Пошли для начала чайку дернем, а потом посмотришь что тут у нас делается.
Он озабоченно оглядел меня.
— Только переодетьсятебе придется, есть тут у меня кое-что в запасе. А пш мы повесим на вешалку, чтобы не помять.
Мысленно я усмехнулся.
— Служака остается служакой, в первую очередь беспокоится о форме.
Мы сидели за столом и пили чай из самовара. Тот, закопченный, огромный, стоял посередине стола и тихонько гудел.
Вода из местного колодца была выше всяких похвал. В меня влез уже третий стакан крепкого чая. Юлька сидела напротив и беззастенчиво стреляла в меня глазами.
— Хм, может ее ночью на сеновал пригласить? — подумал я, после очередной стрелялки. — Такая домина, никто ничего не услышит, а девка сама напрашивается. Хрен с ним с Климовым. Не убьет же он меня, даже если узнает.
Но все же чаепитие было завершено. Алефтина Ивановна приступила к готовке обеда. Юля взяла какой-то учебник и в открытом купальнике отправилась на улицу, не обращая внимания на мамин укоризненный взгляд. Несмотря на легкую полноту, фигурка у нее была вполне ничего.
Я же, переодевшись в старую форму Климова, пошел вместе с ним на обход хозяйства.
Те, кто жил в этом доме раньше, явно не были дачниками. На участке не росло ничего, кроме единственного куста крыжовника. Два огромных картофельных поля завершали композицию.
— Вот, Санек,посмотри, тут я собираюсь сделать теплицу, — показал мне подполковник на кучу старых досок и бревен.
— Ну, что же хорошее место,- согласился я. — Солнечное, и колодец рядом. С поливкой проблем меньше будет,
— Да? — удивился Климов. — Я об этом и не подумал.
— Ты еще о многом не подумал,- мысленно засмеялся я, вспоминая свою многолетнюю дачную эпопею.
— Так, давайте товарищ подполковник я займусь ей. По крайней мере, за сегодня и завтра каркас сделать успею. Только бы инструмент бы мне, — предложил я.
Климов чуть не засветился от счастья, но, тем не менее, с подозрением спросил:
— Ты хоть справишься с этим делом, это не твои железки, тут думать надо, что да как.
— Все будет нормально, товарищ подполковник, — попытался я его успокоить.
— Что ты пристал товарищ подполковник, да подполковник, мы же сейчас не в форме, обращайся ко мне Анатолий Петрович, — немного раздраженно сообщил Климов и повел меня за инструментом.
Увидев его инструменты, я немного приуныл. Конечно, привыкнув в последние годы работать электроинструментом, вновь перейти на ручной труд — перспектива нерадостная. Но ничего не поделаешь, придется привыкать.
Взяв в руки видавшую виды ножовку, глянул ее прищурившись. Как и предполагал, никакого развода не было и в помине. Зубья стерты напрочь.
Климов только развел руками в ответ на мой взгляд. Пошарив в ящике, я нашел трехгранный напильник, насечка на нем еще была чуточку жива, разводки обнаружить не удалось, но ржавые плоскогубцы в ящике имелись.
— Для начала пойдет, а там посмотрим, — подумал я и приступил к разводке зубьев.
Заметив, что я занялся делом, Климов тоже решил приложить усилия к чему-нибудь и решительно снял со стены сарая, висевшую под стрехой, косу.
Даже не проверив, плотно ли забит клин, он попытался начать косьбу. И при первом же взмахе, коса слетела с косовища.
С кучей матов он схватил все прибамбасы и понес обратно в сарай. В течение минут двадцати оттуда раздавались громкие маты.
Я уже с лопатой в руках пытался очертить контур будущей теплицы, когда подполковник подошел ко мне.
— Слушай Сашок, может, ты что-нибудь посоветуешь, ни хрена у меня не выходит, — признался он.
Глянув на его работу,я еле удержался от смеха. Коса на косовище вместе с клином фиксировалась полоской жести вырезанной из консервной банки. Но у Климова никак не получалось как следует ее намотать и затем зафиксировать гвоздиком.
