Дважды в одну и ту же реку не войти - Александр Юрьевич Санфиров
— Товарищ лейтенант, немедленно вызвать сюда начальника караула, — приказал полковник.
Через минуту на гаупвахту влетел запыхавшийся сержант.
— Начальник караула старший сержант Яхонтов, товарищ подполковник, — представился он.
— Товарищ сержант, приказываю вам произвести замену часового. А ты голубок, — повернулся он к часовому,- после снятия с поста сдашь оружие начальнику караула и поясной ременьтоже. Отдохнешь на губе пару суток.
Тут он повернулся к улыбающемуся солдату за решеткой и тихо произнес:
— Ты чего лыбишься, сынок, мать твою, чему так рад? Что своего товарища под монастырь подвел? Ты этому радуешься бл…?
Он снова повернулся к лейтенанту.
— Товарищ дежурный, откройте камеру.
Лейтенант с обреченным видом открыл замок.
Климов схватил караульного, уже снятого с поста и без оружия, и втолкнул в камеру.
— Ну ка, сынок, дай этому нарушителю в морду, я приказываю!
Караульный не веряще смотрел на офицера.
— Бей, я что тебе сказал! –заорал тот еще сильней.
Растерянный солдат легонько шлепнул товарища по щеке.
— Кто же так бьет, разве это удар, мать твою, бей сильнее.
Караульный размахнулся и уже чувствительно заехал противнику по морде.
Климов расслабился.
— Ну, вот это уже кое-что.
Затем он уставился на арестованного.
— А теперь, ты, дай этому говнюку в морду!
Через несколько секунд в камере ожесточенно били морды друг другу оба рядовых.
— Все, закончили, — приказал подполковник спустя минуту. — Развести их по камерам. Пусть посидят, подумают, как дальше службу нести. А мы пройдем, посмотрим, кто тут еще отдыхает.
Из следующей камеры несло перегаром так, что можно было опьянеть. Троица стройбатовцев в расстегнутых гимнастерках без подворотничков со страхом взирали на Климова. Они, видимо, были в курсе, кто это такой.
— Ого! Какие «редкие» гости! — радостно воскликнул подполковник,- Три солдата из стройбата заменяют экскаватор! Сегодня мы это в очередной раз проверим. Быстро сюда две лопаты.
Он открыл камеру и закинул туда две совковые лопаты. Троица кинулась на них, как коршуны, мутузя, друг дружку.
— Встать смирррна! — скомандовал Климов. Троица вскочила. Два счастливца прижимали к телу драгоценные лопаты. Третий понуро глядел в пол.
— Ага! Так ты, парень, у нас лентяй! Почему без лопаты? Работать не желаешь? — заорал наш комендант. — Сегодня работаешь ассенизатором, давно у нас сральник не выгребали. А вы ребята молодцы! Сразу видно, трудяги! Будете до обеда заниматься строевой подготовкой.
Парни переглянулись. По их лицам трудно было сказать, предпочли бы они чистить туалет, или четыре часа заниматься шагистикой.
С утра, раздав люлей, Анатолий Петрович Климов превратился в милейшего человека, и, до обеда не беспокоил никого своим присутствием.
Меня тоже никто не трогал. От скуки пришлось заняться машиной. Благо, что ветоши я припас изрядно.
Отвлекали только маты сержанта, командующего стройбатовцами.
Те дружно топали по закатанному асфальтом двору комендатуры, пот тек с них градом. Наверно выходило вчерашнее спиртное. Но строевого шага у них все равно не получалось.
Около часу дня подполковник вышел на крыльцо и оглядевшись крикнул мне:
— Сапаров, заводи машину, поедем на обед!
Когда мы подъехали к ДОСу, я думал, что Климов сейчас отправит меня в часть.
Но тот смог удивить.
— Давай, пошли, пообедаем у меня,- сказал он, улыбаясь. Глядя на его румяное улыбчивое лицо, было трудно поверить, что всего несколько часов назад он заставил двух солдат драться друг с другом.
— Товарищ подполковник, может, не стоит, — сказал я. — Неудобно, вроде бы. Лучше я в части пообедаю.
— Неудобно штаны через голову надевать, — ответил тот. — Не дергайся, пойдем, никто тебя не съест.
Я особо и не стеснялся, но для приличия стоило слегка поупираться.
Моему появлению никто не удивился. Жена Климова такая же полная женщина лет сорока, приветливо улыбнулась и поздоровалась в ответ на мое приветствие.
Накормили меня от всей души, так. что я с трудом вылез из-за стола, в душе надеясь, что это не последний раз. Алефтина Ивановна готовила не хуже моей мамы. Хотя до Гиви Хорбаладзе ей было далеко.
Вторая половина дня прошла без особых приключений. Я отвез Климова в штаб армии, затем в нашу часть, после чего домой. На ужинопоздал, и пошел в роту.
В курилке одиноко сидел старшина Пузенко и курил самокрутку с махрой.
— Как день прошел?- полюбопытствовал он.
— Вроде нормально.
— Ты чего из парка идешь? В столовой не был?
— Не был, опоздал, — признался я.
Старшина хмыкнул.
— Ты, где служишь, сынок, в хозвзводе. Бегом в столовую, подойдешь к поварам, они найдут, чем накормить сослуживца.
После роскошного обеда есть мне не очень хотелось, но отказываться от предложения еще меньше. Поэтому я двинул в сторону столовой. Действительно, повар встретил меня дружелюбно и навалил здоровую миску тушеной картошки с тушенкой.
Я ел и вспоминал первую службу. Тогда мы питались рагу из смеси гороха и квашеной капусты, а вместо мяса на стол нам ставили миску, в которой в комбижире плавали десять кусочков свиного сала с кожей. Иногда даже со щетиной.
— Мда, такая служба мне нравится больше, — думал я заедая сладкий чай ломтем белого хлеба.
К сожалению, через неделю мне пришлось оставить Климова без водителя. Ротный приказал каждое утро отправляться в карантин и вместе с остальной молодежью готовиться к принятию присяги. Я естественно, не сообщил ему, что уже принимал, однажды, присягуи повторно ее принимать не стоит, только в это никто не поверит, и отправят меня в одно хорошее заведение для дураков. Поэтому я стойко переносил строевую подготовку, кроссы в противогазах, разборку и чистку оружия. Тем более, что в отличие от своего призыва, мне это нужно было делать всего неделю. А ночевал я в роте, поэтому был избавлен от такой сержантской забавы, как Отбой — Подъем, и так раз пять-шесть, по утрам и вечерам.
Присяга, по крайней мере, для меня прошла без фанфар. В эти годы еще не было моды на эту церемонию приезжать родителям. Тем более, что почти все призывники направлялись подальше от родных мест.
На следующий день после присяги мое появление у ДОСа Климов встретил радостным воплем. И даже не доставал с открыванием капота.
— Отлично! — воскликнул он. — Все думал, что опять не повезет.
— Чего он так радуется, — думал я, но спрашивать не торопился.
Все выяснилось после
