Совершенно несекретно - Дмитрий Валерьевич Иванов
— Годами мечтаем о тракторе, теперь мы их, очевидно, никогда не получим — это он критикует то, что часть техники будет отдана новым фермерам. — Создаётся впечатление, что кому-то хочется поссорить рабочий класс с крестьянством!
— Да тебе, придурку, и хочется! — в сердцах говорю я. Хоть и вслух, но тихо. — Дай-дай! А просто «дай» не получится — надо у кого-то другого забрать, чтобы тебе отдать…
— Тихо, Толя, — успокаивает меня Леночка, которая сегодня особенно довольна — аж светится!
Ясно чего она. Видно мытая! Дальше слушаю вполуха, но отметил, что сейчас президиум даёт выступать сразу группам депутатов, и уже есть большие — например, колхозная насчитывает якобы четыре сотни депутатов. Ну-ну.
Вышел очкастый и губастый ростовский депутат и просит гарантий безопасности по строящейся атомной станции в Волгодонске. «А нужна ли она вообще?» — вопрошает с трибуны мой земляк. Тоже идиот, честно говоря. Теперь вообще каждый второй мнит себя экспертом по радиации, только дозиметр в зубы и — вперёд, лекции читать. Впрочем, это объяснимо — после Чернобыля массы людей опасаются мирного атома.
— Тихо, тихо! Наш выступает! — пихает меня в бок Ленка, ведь на трибуне их первый — Нишанов.
Верный соратник Горбачёва, говорит ровно, гладко, аккуратно сглаживая острые углы — опытный аппаратчик, что тут скажешь.
Я молчу, хоть и тянет пошептаться с соседкой. Но может, кто за Ленкой следит? Скажут потом — мол, сидела, болтала, Нишанова не слушала! Оп-па, а вот в данный момент нас точно снимают! Хлопаю в ладоши особенно энергично. Ленка тоже не отстаёт.
После перерыва дали слово моему, как многие думают, другану — Ельцину. Тот с радостью «пнул» Горбачева за события в Тбилиси и высказался против привилегий депутатам и чиновникам. Да вообще предложил отменить номенклатуру. Причем жёстко так, по-мужски. Народ в зале оживился, и хлопает уже не из вежливости, как Нишанову, а по-настоящему, с азартом.
Ещё из интересного: только что окончательно утвердили состав Верховного Совета. Добавили туда двух карабахцев, укравших места у ленинградцев, армянина и азербайджанца. Ну и самого Ельцина.
Сегодняшнее заседание клонится к финалу. Все уже порядком устали — и президиум, и зал. Выступающий последним депутат вдруг указал на очевидное, о чём до этого никто не сказал: на Съезде не выступали автономные области и республики. Надо сказать, после вала критики на армию, КПСС и даже КГБ — это выступление несло некий конструктив. Хотя, если честно, после предложений вроде «КГБ — под народный контроль», я уже ничего хорошего от речей депутатов не жду.
Горбачёв, видно, тоже обрадовался такому ходу и с радостью сообщил:
— Товарищи, у нас на сегодня записались в прения 469 депутатов, а выступили уже 250. Но справедливо замечено! У нас и области, и автономии молчат… И две республики — Молдавия и Туркмения — тоже слова не получили. Считаю, предложение дать возможность выступить национальным образованиям — правильным!
«Надеюсь, не все должны будут выступать… А то от Хакасии вполне меня могут запрячь» — заволновался я.
— Толя, иди сюда, — окликает меня Шенин на выходе.
А ведь стоит и караулит кого-то! Неужели заставит выступить? Чего-чего, а вот этого мне сейчас совсем не хочется…
— Ты позвони в Красноярск завтра с утра — там ЧП на стройке случилось. Кто-то из твоих людей пострадал… Драка, что ли. Не волнуйся, ничего серьёзного, никто не умер, просто лично проконтролируй!
Я аж выдохнул от облегчения — уж думал, сейчас и правда в президиум потащит. Но в Красноярске уже десять вечера, даже больше, и на работу смысла звонить нет. А вот Лукарь… у того в подчинении летёха есть — сын моего зама. Он может и знать, что там стряслось.
Звоню из гостиницы:
— Слышал, как не слышать. Драка на национальной почве — грузины и осетины. Твой зам пытался разнять… Получилось. Но трое в больнице с переломами челюстей.
Я замираю:
— Какой зам? У меня их два.
Уж не родственничек ли мне такую свинью подложил? Но нет, оказалось — Сергей Верхоенко, бывший шахтёр со Шпицбергена, а теперь — мой зам.
— Выпустили его уже из милиции, но дело всё равно завели. Вопрос решается. Я деталей не знаю, уточни у него завтра сам.
Ладно терпит до утра!
Глава 17
Утром первым делом набираю Аньку. После пары общих фраз — ну, не к делу же сразу переходить — я задаю главный вопрос про драку.
— Да он говорит, с испугу руками махать начал. Их там много было. Ну, тех, кто дрались. Сначала словами хотел их остановить, но получил по лицу… Ну и сам ударил в ответ. А ты же знаешь, какой он здоровый… Мне поговорить с пострадавшими, пока я не уехала в отпуск?
— Там Лукарь уже пообещал сгладить ситуацию. Что ещё нового?
— Да всё по-старому. Купила вот билет себе на поезд. Но если кто сорвёт мне поездку на юг с Виктором… я не знаю, что с ним сделаю!
Анька сейчас крутит роман с детским врачом из Новосибирска, и он её на Чёрное море позвал отдохнуть. Отпустил секретаршу без разговоров — может, наконец-то у девчонки наладится личная жизнь! И я в самом деле не завидую тем, кто посмеет ей помешать…
— Замечательный мужик, меня вывез в Геленджик! — пропел я строчку из хита будущего.
Кстати, я знаю её почти наизусть. Скоммуниздить у Шнура песенку, что ли, и раньше в народ пустить?
— В Адлер, Толя, не в Геленджик, — поправила меня Аня. — Я уже завтра из Новосибирска выезжаю. В Нск на самолёте, а там с Витей на поезде. Купе у нас в поезде «Адлер — Новосибирск». Ой, «Новосибирск — Адлер»! Прокатимся по Транссибу, а потом — на Чёрное море…
И в этот момент меня, будто током шарахнуло. Кровь прилила к голове, ладони вспотели… Анькины слова про поезд по этому маршруту вызвали в памяти страшную ассоциацию. Где-то в Челябинской области столкнутся поезда «Новосибирск — Адлер» и «Адлер — Новосибирск». Или не столкнутся… Газ взорвётся! Скопится в низинке из треснувшей трубы, и в момент встречи этих составов рванёт так, что сотни людей погибнут… Стоп! А дата аварии? Надо, напрячься и вспомнить!
Так… именно тогда я выиграл восемьсот рублей, угадав 11 номеров из 13 в «Спортпрогноз». Одним из матчей, результат которого не угадал, был матч Англия
