Москва(-90) - Михаил Леккор
После визита к президенту страны он сразу же направился на большой митинг в Старо Място. Вот что хорошо при относительно слабом государстве и активном обществе, так это то, что не надо озабочиваться с организацией публичных мероприятий. Сами попросят и даже спасибо скажут. Если, конечно, политически совместимы. А так еще и обругают ни за что, только что ты есть.
Объявление о том, что на митинге появился большевик, и к тому же великий князь было встречено оглушительным свистом и неодобрительными криками как справа, так и слева. И это единение оказалось так неожиданно для обоих сторон, что наступила оглушительная тишина. Как говорится, грех не пренебдеть. Отодвинув за свою спину Марию Федоровну, та не захотела не уйти, как жена, и не смогла статься в посольстве, будучи телохранительницей и секретарем, он решительно двинулся к микрофону.
Да здравствует ХХ век его технической цивилизацией! Митинг был хорошо снабжен разными техническими приспособлениями, и надо было перекрикивать громкий ропот толпы. Т переводчики были не нужны. Чехи и словаки те же славяне. Необходимо только говорить четко и членораздельно, и общий подход понятен.
Митинг поначалу был важен для Сергея Александровича, как своего рода лакмусовая бумажка для определения настроений общества. Плохо, когда глава государства колеблется и мнется, еще хуже, когда общество не знает, что ему делать и куда идти. Тогда народ неизлечимо болен.
Ну раз ему дали слово. Безусловно, что посол будет очень недоволен и выскажет все, если он осмелится, естественно. Ранг дипломата в идеале подразумевает сугубо нейтральное отношение ко всем внутренним событиям. И ходить на митинги сотрудникам посольства было нельзя. Но он-то не классический дипломат и плевать ему на все ограничения, то он не только придет на это словоблудие и даже скажет кое-что!
Митинг, конечно, не кулуарная встреча, тут много не скажешь, особенно секретного и прямого, но у Сергея Александровича было что сказать, как влево и так вправо.
Он говорил здесь о том, что русские и западные славяне это вечные друзья и они не должны боятся удара с Востока (почти верно, ибо с топором против комаров не пойдешь), что большевизм, как идеология, куда лучше нацизма, поскольку он не делит народы на исторические и второстепенные (унтерменши – недочеловеки), а после этого не стремится уничтожать последних (это правдиво). И что плохой мир всегда лучше хорошей войны, а старый друг всегда лучше хороших двух. Тут он почти открыто сказал не только об СССР (России), но и об англо-французских союзников и собравшиеся ответили на это одобрительным ропотом.
В общем его медлительная, хотя и не очень длинная речь, наполненная яркими примерами и интересными сравнениями, с одной стороны, заметно сбросили накал страстей, люди стали думать не только чувствами, но и головами, с другой стороны, интерес и уважение к СССР.
Это было не очень хорошо для организаторов, а организовывали мероприятие правоцентристские профсоюзы и союз католических организаций, и митинг был поспешно распущен.
- Сюда бы роту агитаторов, - мечтательно сказал Сергей Александрович, - и страна, почитай, стала бы наша. Только зачем?
Такая откровенно циничная реприза очень быстро дошла до публики, которая в этом городе включала только Марию Федоровну.
- Послушайте, вы, господин из подворотни, как вам не стыдно! - воскликнула она, - не смейте более трогать наше чистое большевистское учение! Как вы…
Она бы еще ругала и отчитывала и не как секретарь председателя, это было бы невозможно даже для нее, и как жена мужу. Но потом друг заметила лукавую улыбку и поняла, что он всего лишь дразнит ее ненароком.
- Ах ты гад такой! - вначале агрессивно, а потом уже почти ласково вскричала Мария Федоровна, неловко стукнула его в грудь, и застенчиво прижалась.
Они ушли в сторону от шумной площади, оставшись практически одни в старинной пражской улочке. Поэтому и не стыдились своих чувств.
А через буквально несколько минут на них напали. Из очередного дворика, соединенного с улицей небольшим проходом, внезапно выскочил незнакомец и с ходу начал стрелять из пистолета.
Сергей Логинович, наш паданец, циник, оратор и бонвиван, в общем, замечательный человек, только хлопал ушами, глазами и чем еще могут мужчины. Он, наверняка бы был убит, поскольку с нескольких метров, почти в упор, застрелить может и плоховидящий. Спасла его жена, слабенькое существо, которое он сам должен был защищать от всех неведомых врагов. Хотя, именно она ведь служила охранником, каталась, понимаешь, по Европе.
Великий князь Сергей Александрович в раздумье поднял шляпу, сбитую с головы на мостовую. Увидел причину этого – оказывается, пуля, которая должна была попасть в голову, под влияние руки жены, дотянулась только до шляпы. Хм, поздравляю тебя, товарищ попаданец, сегодня ты как-то не умер, хотя вроде бы должен.
- Спасибо, милая, ты спасла меня, - искренне поблагодарил он жену.
- Пошли уже, - вместо робкого ответа и застенчивого взгляда буквально залаяла она. Еще бы дубиной дала по голове и утащила в подворотню. Тоже вариант спасения!
Последним акцией из запланированных была относительно некрупная – до 30 человек – встреча с представителями местной русской общины. Русские, понятно, что из бывшего белого лагеря или, как максимум, из числа беглецов из большевистской России. То есть положительных чувств к большевику они не испытывали. И как бы даже его статус великого князя его может и не спасти. Генерал граф А.А. Игнатьев, бывший военным агентом России во Франции до Гражданской войны, когда в прошлой реальности перешел на сторону большевиков, подвергся всеобщему порицанию. Родная мать запретила пересекать порог родительского дома, а брат выстрелил в него, к счастью попав только в головной убор (бедная шляпа!).
А тут какой-то великий князь, который сильно запятнал свою честь сотрудничеством с большевиками. Может, просто расстреляют из пистолетов и винтовок и холодно распрощаются? Дадут ли хоть говорить милостивые государи?
- Все пришли! - сказал Сергей Александрович, радуясь тому, что его голос не дрожал. Впрочем, жену он обмануть не сумел, та понимала, что пришли, в общем-то, к врагам.
Глава 15
Вот же ж! - вспоминал очередной неприличный промах попаданец и головой хотелось биться о стенку вагона от полноты души. Или о
