Москва(-90) - Михаил Леккор
Прохожий, сам только что пытавшийся атаковать, мгновенно превратился в подвывающую жертву. Согнутый в глубоком поклоне, зафиксированный в неудобной позе, он застонал не только от боли, но и неподобающего положения. И это было еще не все!
Гориллоподобный охранник, быстро вернувшийся к месту схватки, схватил его голову за волосы и заставил поднять лицо, так, чтобы он больше не смотрел на асфальт, чего он там нашел (!), а на стоящего перед ним человека, то есть искомого великого князя, к которому он так бестолково рвался.
Тогда как второй охранник, тоже стремительно подлетевший к ним, быстро, но квалифицированно обыскал чужака. Находки он показал Сергею Александровичу, как старшего на данный момент. Ничего необычного – старый револьвер, документы – немецкий ausweis, немного денег – местные марки, кажется, чешские кроны и даже несколько советских рублей, упакованные в старенький porte-monnaie.
Сергей Александрович или, по-другому, Сергей Логинович, задумчиво кивнул. Явный белоэмигрант – Алексей Логинов, судя по документам. Он, похоже, навострился его убить, а еще однофамилец! Это, по крайней мере, не вежливо. Показал второму охраннику на револьвер – это забрать. Остальное моно было отдать, как неопасное.
В межвоенное время ребята из белоэмигрантов кем только не были в Европе. Быстро, квалифицированно и безжалостно, это к русским убийцам и другим, приравненным к ним господам. Дошло до того, что ими был убиты король Югославии Александр I и министр иностранных дел Франции Луи Барту в 1934 году. И что, он должен будет войти в общий ряд политических убийц? Покорнейше благодарю! Там, в СССР, его чуть не убили товарищи из НКВД, здесь господа, скорее всего, из РОВС. Объединились, сволочи против него, такого белого, мягкого и беззащитного. А вот хрен вам!
- Логинов Алексей, я вами недоволен. То, что вы проникли ко мне с целью моего убийства, это понятно и не обидно, но ваша грубость и бестактность меня обижает. Передайте вашему начальству, что я, великий князь Сергей Александрович, всеми вами оскорблен. Совсем здесь, в варварской Европе, охамели!
Белоэмигрант заметно осунулся. Ладно бы его ругали большевики, но вот великий князь, русский аристократ высшей пробы, за которых они воевали и умирали, а теперь вот бедствуют в богом проклятой Европе! Впрочем, он ведь сам напал на него…
Мир, видимо, смело катится в полном составе в сумасшедший дом, если подучается такая вот катавасия – великий князь, очень даже возможный кандидат на императорский трон России, на службе у богопротивных коммунистов. И ведь не дворником, не золотарем! Его превосходительство, не менее, а то и его высокопревосходительство?! А они что тогда защищали и защищают?
Меж тем, небольшое столкновение на одной из центральных улиц Берлина привлек внимание правоохранительных немецких служб. К ним подошел полицейский.
Очень хорошо! - почти обрадовался Сергей Александрович, - вот и нашлось, куда деть этого незадачливого убийцу.
- Я – советский дипломат с охраной. А вот этот господин, похоже, собрался меня избить, а потом ограбить.
Логинов что-то буквально пискнул, собираясь возражать на это громогласное заявление несбывшейся жертвы.
- Что-то не так? - удивился Сергей Александрович, голосом выделил, - или, наоборот, сначала ограбить, потом избить?
Белоэмигрант, видимо, понял, что его отмазывают. Ведь одно дело, если его обвиняют в попытке убийства и совсем другое – в уличном хулиганстве. Так он и сам выберется, а то и просто отсидит несколько месяцев в тюрьме. Притих и тихо ушел с полицейским. Туда же направился и гориллоподобный охранник – письменно оформить все случившееся.
- Что же, Мария Федоровна, спасительница моя, пойдем в посольство? - обратился Сергей Александрович к жене, - по-моему, мне надо дать несколько спешных и обязательных распоряжений.
Глава 14
Из Берлина он, после долгого размышления, поехал все же не в Париж, а в Прагу. Пора было хоть немного уточнить с белоэмигранткой массой, а то ведь они и сами начнут шевелиться. Ладно, Алексей Логинов был неумеха, а если следующие просто издалека расстреляют? Да и с Чехословацкими властями надо было как-то налаживать диалог.
При чем в Белград ехать нет необходимости и даже опасно. В Белграде и в Болгарии находятся самые стойкие и боеспособные, а, значит, и злые на большевиков кадры. Главу одного из большевистских Комитетов они, наверняка, просто убьют, не думая переговорить, пусть это и великий князь и даже возможный кандидат в императоры России.
А вот в Праге находятся более умеренные эмигранты. Условно, конечно. Тоже убьют, но есть хоть слабая надежда, что поговорят. Не зря же говорят, что Прага – культурный и научный центр русской эмиграции.
Так что поедем! Проинформировал немецкие власти, в том числе самого фюрера А. Гитлера, о смене направления маршрута. Это и с политической зрения необходимо, главный нацист мог попросту обидеться. И с технической стороны – европейская железнодорожная сеть в Центре и на Западе была хоть и пуста, но с очень напряженным движением. Если вдруг в сторону от основного маршрута, то ведь и не получится.
Сказал это и на общем собрании делегации. В Прагу ехать было довольно опасно и туда отправлялись исключительно добровольцы. Остальные же, не более 50% от общего количества – больше не хватало финансов, ехали в Париж в советское посольство. Им там тоже хватало работы и с дипломатическими советскими сотрудниками, и с французскими государственными органами и, наконец, с белоэмигрантским окружением.
Тут дела были больше родственные, монархические. Последний законный император Николай II, как известно, был расстрелян в 1918 году с семьей, хотя в эмиграции об этом многие не знали, а еще большее число не верили. Все же один из Романовых – великий князь Кирилл Владимирович – в 1924 году объявил себя Императором Всероссийским в изгнании. Кто-то его не принял, кто-то, наоборот, согласился, все равно вдали от Родины все это выглядело театральным актом.
Но все же и такой император был важен. А тут появился Сергей Александрович, внук Константина Николаевича, который в свою очередь был старшим сыном второго ребенка Николая I. По сравнению с ним Кирилл Владимирович был только вторым сыном Владимира Александровича, являвшего третьим сыном Александра II. Было о чем поговорить, ведь с династической позиции Кирилл резко уступал линии Николая Константиновича,
