Г. Носовский - Шахнаме: Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков
Рис. 4.13. Юный Иисус среди книжников. Поздняя картинка Гюстава Доре. Взято из [71:1]
Вернемся к Шахнаме. Далее начинается новая история. Заль влюбляется в красавицу Рудабе. У них рождается сын, знаменитый Ростем (Рустам). Однако оказывается, что по сути ничего нового тут нет. Дело в том, что этот сюжет и вообще все начало жизнеописания Ростема – это еще одно фантомное отражение легенд об Андронике-Христе. Получается, что иранский Эпос вновь – и уже в который раз! – «идет по кругу», возвращаясь к евангельскому Благовещенью, Непорочному Зачатью и Рождеству Христову. На сей раз прозвищем «Заль» Фирдоуси вновь называет Духа Святого и, в то же время, Христа. То есть, как мы покажем, фактически возвращается к уже знакомому нам евангельскому повествованию. Перейдем к подробностям.
3. СКАЗАНИЕ О ЗАЛЕ И РУДАБЕ – ЭТО ОТРАЖЕНИЕ ЛЕГЕНД О ДУХЕ СВЯТОМ, ХРИСТЕ И БОГОРОДИЦЕ. БЛАГОВЕЩЕНЬЕ И НЕПОРОЧНОЕ ЗАЧАТЬЕ
3.1. ВЗАИМНАЯ ЛЮБОВЬ ЗАЛЯ И РУДАБЕ
Мы подошли в большому разделу Шахнаме, охватывающему около 84 страниц в издании [876:2в], стр. 174-258. Это – «Сказ о Зале и Рудабе» и «Сказ о рождении Ростема». Перед нами – один из центральных сюжетов первого тома поэмы, как по объему, так и по насыщенности событиями. Именно здесь на страницах Эпоса впервые появляется образ знаменитого иранского героя Ростема (Рустама). Забегая вперед, скажем сразу, что образ этот многослойный. Но первый и самый яркий слой – это, как мы вскоре увидим, сведения об Андронике-Христе. Именно этим объясняется то большое значение, которое приобрел образ Ростема в иранской мифологии, истории, поэзии. Впрочем, современные почитатели героя Ростема, скорее всего, уже забыли о подлинном христианском происхождении этого образа.
Итак, что же сообщает Фирдоуси? Царь Заль захотел объехать от края до края отцовский удел. Взял с собой испытанных витязей и отправился в путь. Заль захотел посетить Индию, Кабул, Денбер, Мерг и Май. Прибыв в Кабул, он встречается с кабульским царем Мехрабом, который, опасаясь доблести Заля, встречает его подчеркнуто вежливо. Устраивается пир. Заль проникается симпатией к Мехрабу. И тут один из придворных Мехраба сообщает Залю: «Такую растит он красавицу-дочь, с которой и солнцу тягаться невмочь» [876:2в], с. 174-176.
Далее следует подробное и красочное описание дочери Мехраба по имени Рудабе. Кстати, РУДАБЕ означает, попросту, «рослая», «стройная» [876:2в], с. 625. Так что это снова – прозвище, а не имя в современном смысле. Фирдоуси перечисляет достоинства Рудабе. «Услышав о деве прекрасной такой, Заль разум утратил, утратил покой. Ведь если прекрасен отец, как весна, – какая же дочь от него рождена?» [876:2в], с. 176.
В то же время, Заль отказывается посетить дом царя Мехраба, поскольку считает его язычником: «Дотоле Мехраб не был знатными чтим, рожденным от дива, считался чужим; другой был он веры, другим шел путем» [876:2в], с. 178. Тем самым, некоторый отблеск «язычества» падает и на Рудабе, дочь Мехраба. То есть она рассматривается как «не совсем своя». То есть, прекрасная девушка, но с неким «изъяном», поскольку рождена от «не совсем правильного» отца. Тем не менее, заочная любовь Заля к Рудабе растет, хотя он еще ее не видел.
В это время царь Мехраб рассказывает своей жене и дочери о красоте и достоинствах посетившего их Заля-Дестана. Рассказ подробен и красочен. В то же время отмечается изъян Заля: «Кудрей белизна – вот единый порок, другого никто отыскать бы не мог. Ему эти белые кудри к лицу, они лишь сильнее влекут к удальцу» [876:2в], с. 180.
Выслушав рассказ отца, Рудабе загорается любовью к Залю, несмотря на то, что ни разу его еще не видела. «Любовь я узнала, я страстью полна, тоскою по Залю охвачена; мне покоя она не дает и во сне. Мне сердце и разум зажег он огнем, со мной его образ и ночью и днем» [876:2в], с. 180.
Прервемся на миг и осмыслим сказанное. Выше мы уже поняли, что именем «Заль» иранский Эпос называет Бога-Сына, то есть Христа, которого некоторые авторы путали с седовласым Богом-Отцом. Отсюда и белизна-седина волос молодого Заля. В то же время мы уже неоднократно сталкивались с тем, что различные авторы путались, и иногда отождествляли Бога-Отца с Богом-Сыном и Духом Святым, поскольку все трое составляют христианскую Троицу. В средние века было много дискуссий о том, как понимать единство Троицы и в то же время ее разделение на три божества.
Поэтому не исключено, что в данном повествовании прозвищем «Заль» иранские авторы назвали Духа Святого или Бога-Сына. Но в таком случае возникает естественная мысль, что красавица Рудабе, влюбившаяся в Заля, является отражением Девы Марии, которую охватила любовь к Духу Святому. А встречное влечение Заля к Рудабе – это стремление Духа Святого к Марии Богородице. Если это так, то, кстати, становится понятным и имя РУДАБЕ. Оно могло произойти от славянского РОД + БОГ, то есть РОДИЛА БОГА, то есть, попросту, БОГОРОДИЦА.
Подчеркнем, что взаимное влечение Заля и Рудабе вспыхнуло еще тогда, когда они не видели друга друга. Может быть, в такой преломленной форме отразился христианский догмат о том, что Дух Святой бесплотен, то есть как бы невидим.
3.2. ОСУЖДЕНИЕ НЕКОТОРЫМИ ЛЮДЬМИ ВЗАИМНОЙ ЛЮБВИ ЗАЛЯ И РУДАБЕ
Служанки Рудабе возмущены любовью Рудабе к Залю. «Служанки внимали, не веря ушам: Как, дочь венценосца, и этакий срам! И, как дьяволицы, разгневаны, все вскочили, воззвали к царевне-красе: "Владычица наша, венец красоты! … Ужель опозоришь родительский дом? Иль ты распростилась навек со стыдом? Отринул Дестана отец, не забудь. – тебе ли объятья пред ним распахнуть? Припомни, где вырос – у птицы в гнезде; перстом на него указуют везде. Рождала ль когда беловласого мать? Родившись, он должен ли род продолжать? К седому ли рваться с такою красой… Тебе бы с такой красотой неземной, на небе четвертом СТАТЬ СОЛНЦУ ЖЕНОЙ!"» [876:2в], с. 180-181.
Выслушав их речи, Рудабе разгневалась и сурово отчитала служанок. Те, поняв, что чувство царевны искренне и глубоко, сказали, что любят Рудабе и сделают все, чтобы ее желанье исполнилось. Они во всем помогут ей.
На первый взгляд, перед нами – в общем обычные споры вокруг будущего замужества. Одни осуждают, другие хвалят. Однако в данном случае все-таки проступает иной мотив. Вспомним, что элемент скепциса прозвучал уже ранее в отношении как
Заля-Дестана, так и Мехраба, отца Рудабе. У обоих иранский Эпос отмечает «изъяны». И вот теперь, как только встал вопрос о будущей (причем пока всего лишь предположительной) свадьбе Заля и Рудабе, сразу же вскипает буря эмоций, среди которых громко звучит тема бесстыдства и как бы порочности чувства, охватившего Рудабе. В чем дело? Откуда крики о позоре, о том, что царевна «распростилась со стыдом»? В конце концов, пока что еще ничего не произошло, поэтому рассуждения о позоре выглядят не очень понятными.
Однако, если взглянуть на все это с точки зрения новой хронологии, картина сразу проясняется. Ведь мы сейчас находимся, скорее всего, внутри потока евангельских событий, связанных с Девой Марией и Духом Святым. Мы уже неоднократно сталкивались с тем. что далеко не все религиозные течения рассматривали Благовещенье и Непорочное Зачатье как чудо. О чуде говорят, в основном, христиане. А вот, например, иудейская, раввинская точка зрения, совсем иная [307]. Резко негативная. В лучшем случае, скептическая. По мнению некоторых иудейских авторов, Дева Мария – порочная женщина, родившая Иисуса вне брака не то от некоего проходившего мимо римского солдата, не то подвергшаяся насилию со стороны «нехорошего человека». Именно поэтому в раввинской литературе Христа именовали не иначе как «мамзером», то есть рожденным во грехе. Как следствие, некоторые иудейские авторы сообщали будто бы даже о предложении раввинов казнить Деву Марию. Мы подробно обсуждали эту тему в книгах «Царь Славян» и «Царский Рим в Междуречье Оки и Волги».
Выходит, что аналогичная версия просочилась и на страницы иранского Эпоса. Тут мы тоже видим откровенное осуждение красавицы Рудабе и героя Заля. Причем осуждение напрямую связано с их взаимным влечением, которое некоторые объявляли позором. Хотя никакого реального повода для «позора» Заль и Рудабе не давали. Отношения их были чистыми и пока что платоническими.
Обратите, кстати, внимание, на мнение служанок, что Рудабе должна стать СОЛНЦУ ЖЕНОЙ. Вероятно, здесь тоже есть намек на Непорочное Зачатье, рис. 4.14.
Рис. 4.14. Непорочное Зачатие. Хусепе де Рибера. 1636 год. Взято из [981:1], с. 776
Интересно также, что служанки советуют Рудабе: Ты ТАЙНУ свою разглашать берегись» [876:2в], с. 182. А ведь действительно, соединение Духа Святого с Девой Марией считается в христианстве ТАИНСТВОМ.
3.3. БЛАГОВЕЩЕНЬЕ
Возвращаемся к рассказу Фирдоуси о Зале и Рудабе. Несколько служанок Рудабе богато одеваются и направляются к шатрам Заля и его воинов. Их видит Заль и посылает к ним своего раба, чтобы тот разузнал – кто такие? Раб встречается с девушками и выясняет, что они служанки царевны. Между ними вспыхивает бурное обсуждение достоинств Заля и Рудабе. В итоге, служанки сообщают о любви Рудабе к Залю. Обрадованный раб спешит к своему господину с радостной вестью. Выслушав, Заль вновь отправляет слугу в девушкам со словами: «Еще попроси их побыть на лугу. Пусть, маков нарвав, дожидаются там. Пока не прибавим алмазов к цветам… ОТНЕСТЬ ЦАРЕВНЕ ИМ НАДОБНО ТАЙНУЮ ВЕСТЬ» [876:2в], с. 186.
