Радик Соколов - Холера. Дилогия (СИ)
— Ну, это дело понятное, — поддакиваю я. — У нас всю жизнь так, то сидим на заднице, «кокосы» чешем, то в одну секунду: «Полундра! Родина в опасности!!!» И всех, способных носить оружие — в стой. А уж умеет — не умеет, там и разберемся.
— Вот-вот, — соглашается Филипочкин. — Вот когда для штабных все из КХО и КХСС[59] выгребли, тогда и стало ясно, что у нас тут тоже может что-нибудь нехорошее случиться, а обороняться толком и некому. И парней из ГБР назад уже не вернешь, они там увязли накрепко. Вот к нам «Рысь» и прислали.
— А теперь, выходит, освободились ваши?
— Угу, все, кто жив остался, — хмуро кивает мой собеседник. — Как думаешь, легко им пришлось в самом начале, вообще без какой-то нормальной информации?
— Я не думаю, я знаю. Нагляделся уже. Сперва в Ивантеевке на тамошние ГНР, потом тут, на Гагарина, на то, что от как минимум полубатальона Внутренних войск осталось, а с полчаса назад еще и из Академического ОВД мужика одного встретили. Вон он, копченый весь. Тоже, говорит, один из всего Отдела в строю остался…
— Полная задница… Прямо как на войне — один из целого Отдела…
Да уж, не поспоришь с капитаном, действительно, похоже. Помню, когда-то, много лет назад в Чечне меня, салагу зеленого, но уже успевшего в Грозном кровушки хлебнуть, в госпитале молодая симпатичная девочка-журналистка спросила: «Что такое война?». С трудом подавив поднявшуюся в душе бурю, максимально спокойным тоном я ответил тогда: «Война, это когда заказанный утром на батальон ужин ест неполный взвод». Уж не знаю, чего от меня хотели услышать, но интервью это я по телевизору так и не увидел. Сейчас вокруг почти то же самое, даже страшнее, потому что на обычной, нормальной войне и друзья, и враги умирают насовсем. А тут… Тут то, что еще несколько минут назад было твоим боевым товарищем, запросто и с удовольствием перегрызет тебе глотку, стоит лишь чуть-чуть зазеваться.
— Что-то ты совсем загрустил, — качает головой Филипочкин, глядя на мою мрачную физиономию. — Пойди-ка лучше горячего похлебай, авось отпустит.
Дельная мысль, черт возьми. Перекусить плотно и на боковую, а то в глаза будто толченого стекла насыпали — почти двое суток на ногах.
г. Москва, Калужская площадь, 22 марта, четверг, ночь
Осуществить мои глобальные планы удалось лишь наполовину. На ту, что касалась «плотно пожрать». А вот насчет поспать — не обломилось. Едва мы закончили ужин и завалились спать, как снова пожаловали гости со стороны Большого каменного моста[60]. Ну, может и не сразу, это я так, приврал для красного словца. Но то, что я и четырех часов проспать не успел, как за плечо меня затрясла одна из «валькирий» Филипочкина. Зевая, словно бегемот из африканского болота, во всю тактическую ширину пасти и с реальным риском вывихнуть лишнюю челюсть, плетусь по застеленному мягко ковровой дорожкой коридору в сторону центрального входа. Самочувствие — полный аллес: башка, словно чугунная, вниз клонится, в глаза как будто мелкой пыли сыпанули. Но как бы фигово не было, идти нужно. Гаркуша снова сам приехал, значит дело у него серьезное, которое даже по рации не обсудишь.
У «альфонсов» серьезные изменения. На смену красивым «Тахо» и «Эксплореру» пришли обычные армейские бронетранспортеры-«восьмидесятки» с эмблемами Московского округа Внутренних войск — трафаретным белым соколом в красном кругу… Да и вид у полковника Гаркуши и его подчиненных уже совсем не такой щегольский, как утром. Скорее — наоборот. Черные комбезы все в пыли и грязи, остальная экипировка выглядит не лучше. Лица у всех усталые, в разводах смытой потом гари и пороховой копоти. На нескольких белеют пропитанные кровью повязки. Интересно, это еще что за новости? Вроде, после ранений, нанесенных зомби, перевязки делать просто бессмысленно, все равно не поможет. Значит, схлестнулись не с покойниками, а с людьми. Интересно, с кем это? «Альфа» — контора серьезная, мало кто им на равных противостоять сможет. А тут, по всему видать, с вполне сопоставимым по силам противником бились.
— Ну, снова здорова, морда омоновская, наглая, — подмигивает мне Гаркуша, физиономия которого украшена несколькими свежими, едва-едва запекшимися глубокими царапинами, словно ему взрывом добрую пригоршню щебенки в лицо швырнуло. Наткнувшись на мой вопросительный взгляд, полковник вяло отмахивается.
— Не вникай, уже все кончилось. Были тут крысюки одни, решили под шумок страной порулить напоследок. Можно подумать, без их хунты доморощенной проблем у нас мало…
— И что? — знаю, вопрос идиотский, но ничего другого просто в голову не приходит.
— И все… — явно цитирует «бородатый» анекдот полковник. — Успенского читал? «Это были Гога и Магога. Они больше не будут».
Трилогию о Жихаре я читал и цитату вспомнил. Вот, блин, нормальные тут у нас за спиной дела творятся. Только вчера утром о государственном перевороте думал и, вот, пожалте, барин. Переворот заказывали? Получите, распишитесь. Правда, как я понял «альфонса», ничего у неизвестных мне заговорщиков не вышло.
— И что, вы их всех того, что ли?
— Ну, может и не всех, пожал плечами Гаркуша. — Но самых борзых и опасных — точно. А тех, что потрусливее, но пошустрее и в бега подался — все равно отловят. Мы уже со «смежниками» из Спецназа ГРУ какой-никакой контакт наладили. Им, если что, до Шереметева ближе, встретят как родных, блин. Ладно, не о том я сейчас с тобой поговорить хотел. Дорогу к вашим областным складам знаешь?
— Это на Пожарской-то[61]? Разумеется, знаю. Сколько раз туда перед командировками за всякой «вещевкой» катался.
— Вот и хорошо. Тут со всей этой чехардой очень нехорошие вещи происходить начали, — Олег Степанович понижает голос и мне, чтоб лучше слышать, поневоле приходится придвинуться чуть ближе. — Если коротко, довольно много сотрудников милиции вместо того, чтобы выполнять ту работу, за которую им Родина деньги платит, как только запахло керосином, мгновенно «масть сменили».
Я только понимающе хмыкаю в ответ. Тоже мне, новость. А то я сам не понимаю, сколько у нас сейчас «в рядах» всякой сволочи, что в органы пришли с одной единственной целью — власть получить, и под это дело бабла урвать.
— Ну, да, — морщится в ответ Гаркуша. — Америку я тебе явно не открыл. Так вот, это шакалье начинает создавать реальные проблемы. Сам понимаешь, у них остался служебный транспорт, связь, спецсредства, оружие. Они продолжают носить форму, в конце концов. И при всем при этом начали творить форменный беспредел. Грабежи, убийства, изнасилования. Как будто нам обычных бандитов мало, так теперь еще и с этими, мать их, «оборотнями в погонах» разбираться… Но даже это не главное. Основная проблема в том, что в отличие от простых «бандосов» эти знают слишком много такого, чего лучше бы им не знать…
— Например, место нахождения и планировку наших складов, — заканчиваю я начатую полковником мысль.
— Именно. И где стоят, и что лежит, и даже кто и как сторожит… Буквально несколько минут назад на связь вышли парни из охраны складов на Пожарской. Говорят, очень странное, тихое, почти незаметное, и оттого — весьма нехорошее шевеление вокруг них сейчас началось. А свободных сил у нас, как назло — кот наплакал. Вот и решили вас к этому делу подтянуть.
— Товарищ полковник, побойтесь бога, люди двое суток на ногах, да в таком режиме… Д а они у меня сейчас с тюфяков даже под угрозой расстрела не поднимутся.
— Поднимутся, — уверенно тянет он. — Все предусмотрено. На, вот, раздай личному составу. Строго по одной штуке, не больше.
С этими словами Гаркуша протягивает мне небольшой опечатанный конверт, в котором на ощупь чувствуется что-то настолько напоминающее стандартный блистер с таблетками, что, скорее всего, им и является.
— Это что?
— Это, Грошев, коктейль «Будильник» и «Озверин» в одном флаконе. Эфедрин, бензедрин… еще куча каких-то «…инов». Короче, я тебе не учительница химии. «Боевой коктейль», специально для нашей «конторы» Военно-медицинской академией разработанный. Повышает выносливость и работоспособность, подавляет чувство усталости, повышает болевой порог… При всем при этом не туманит сознание и не вызывает привыкания. Правда, здорово нагружает «пламенный мотор», поэтому часто употреблять нельзя ни в коем случае. Бери, давай, я, можно сказать, с мясом от сердца отрываю — запасы у нас небольшие, а новые, боюсь, еще не скоро сделают.
Принимаю у Гаркуши конверт и засовываю его в нагрудный карман куртки, пытаясь сообразить, стоит ли, вообще, этим подарочком пользоваться. С одной стороны, отношусь я ко всякой подобной «химии» без доверия. С другой, уж кем-кем, а наркоманами бойцов Спецназа ФСБ считать глупо. Думаю, в этом вопросе полковник со мною откровенен. Если сказал, что вредная штука, но не наркота, значит так и есть. И задача перед нами ставится серьезная. Мало ли, кто там вокруг складов сейчас хороводится. Ладно, если из числа дезертировавших «пепсов» гопники бестолковые, из тех, что в бандиты по конкурсу не прошли и в менты подались. Этих опасаться стоит только гражданским, да и то самым робким и безоружным в придачу, потому как в большинстве своем наша доблестная патрульно-постовая служба боевой подготовкой, мягко говоря, не блещет. А если какие-нибудь «опера»? Из того же Уголовного розыска, например… Да еще и в плотной «кооперации» с бывшим своим «подотчетным контингентом»? Бандиты-то нынче тоже разные, особенно те, которые из отрицаемых официальными властями «этнических группировок». Ну, да, конечно: «Преступность национальности не имеет»… Сама преступность — разумеется, это общественное явление. А вот у преступников пресловутый «пятый пункт» никуда не подевался. Мало того, они по признаку этого самого пункта в «стаи по интересам» сбивались, сбиваются и будут сбиваться, что бы там с высоких трибун популисты-политики не вещали. В связи же с происходящим последние лет пятнадцать-двадцать по всему Кавказу, в рядах банд из «горячих южных парней» все больше и больше таких, что почти любого «пэпээсника» на завтрак сожрут сырым, без соли и перца. Потому, что в отличие от доблестного правоохранителя, который и в армии-то не служил, а от нее «кося» в милиции отсидеться пришел, вполне реальный и весьма солидный боевой опыт имеют. Раньше их боязнь под суд попасть и на «кичу» загреметь сдерживала, а сейчас, когда государству, похоже, окончательная амба приснилась, с цепи сорвутся — к гадалке не ходить. Нет, в охране складов тоже парни не промах, далеко не те «Яшки с палками» что у вокзалов бабушек с семечками гоняют, но тут, помимо качества, все крепко упирается в количество. А, судя по тому, что решили нас привлечь, у потенциальных нападающих в нем перевес серьезный.
