Когда время штормит (СИ) - Августин Ангелов
К этому времени, сопоставив кое-какие факты, Давыдов уже начал подозревать, что имеет дело не с военными моряками Российской Федерации, а с военно-морскими силами СССР, на что указывал, хотя бы, флаг эсминца. И что теперь прямо подтвердил прибывший офицер. А значит, всякое сопротивление было бы просто бессмысленным. Эти товарищи сопли жевать не станут. И последствия неподчинения им могут обернуться очень плохо. Вот только непонятным Давыдову оставалось то, как же они попали сюда? И он задавал сам себе вопросы: «Или они из прошлого вынырнули, или, наоборот, „Богиню“ занесло этим штормом во времена Советского Союза? Но, тогда причем тут английские пираты? Или их тоже этот шторм с непонятным свечением в воздухе сюда притащил? Так это что же получается, мы попали не в простой шторм, а в ситуацию, когда штормит и само время? Но, разве время может штормить?» Впрочем, ответов Геннадий пока не находил.
* * *
Продвигаясь по палубам парусника в поисках раненых, Дмитрий Ефремов, сопровождаемый снайпером и пулеметчиком в качестве охраны и двумя санитарами-добровольцами из аварийной партии, Айвазяном и Михалевичем, поднялся на ют по деревянному трапу. Здесь, похоже, располагалось корабельное начальство. Несколько человек, скошенных пулеметными очередями и распростершихся на палубе, выделялись более дорогой одеждой, камзолами из качественного сукна и перстнями на пальцах. Один из них имел на шее поверх стального нагрудника даже кружевной воротник. А вместо абордажных сабель вооружены эти офицеры были шпагами.
Голова человека средних лет с бородкой клинышком, которую обрамлял воротник из кружев, была окровавлена, но, Ефремову показалось, что, в отличие от остальных, он еще дышит. Так и было. Присев рядом, склонившись к нему, осмотрев рану и пощупав пульс, врач понял, что перед ним еще один раненый, а не убитый. Пуля прошла по черепу этого мужчины по касательной. Разорвав кожу над виском, она вырвала клок волос, оставив кровавую полосу над левым ухом, но не причинив смерть, а лишь вызвав сильное сотрясение мозга с потерей сознания. Дмитрий сразу же сообразил, что перед ним персона важная, возможно, что и сам командир галеона, и Ефремову даже показалось, что он уже где-то видел это лицо, а потому врач немедленно позвал своих санитаров, приказав перенести раненого на «Богиню» со всей осторожностью.
Глава 14
Пока катер шел от «Вызывающего» к «Богине», Яков Соловьев успел быстренько опросить одного очень интересного человека и даже, можно сказать, завербовал его. Этим человеком оказался Тимур Рашидов, помощник капитана яхты, вытащенный из воды матросами с катера. Оказывается, он прыгнул с кормы яхты за борт, когда один из пиратов попытался зарубить его абордажной саблей. А то, что это именно пираты, у Рашидова сомнений даже не возникало. Ведь, с его слов, прямо у него на глазах эти бородатые люди с парусника под английским флагом сразу же застрелили двоих матросов из палубной команды «Богини». Потому Тимур, недолго думая, сиганул за борт и поплыл к советскому катеру.
Расспросив Рашидова, Соловьев сразу узнал много интересного. Например, про трехцветный флаг, под которым шла яхта. Со слов Рашидова, к власовцам прогулочное судно не имело ни малейшего отношения. А о том, что предательская армия генерала Власова во время войны использовала подобный старинный торговый триколор Российской Империи вместе с Андреевским флагом русского флота, нагло позаимствовав эти исторические символы для целей своей пропаганды, Рашидов слышал. Но, власовцам сам он совсем не симпатизировал, наоборот, был готов сотрудничать с советскими моряками, поскольку считал развал Советского Союза ужасной геополитической катастрофой.
Если этот хитрый татарин Тимур не врал, то СССР погиб в конце двадцатого века. Огромная страна проиграла американцам холодную войну, экономически надорвавшись в гонке вооружений и распавшись на отдельные государства, в каждом из которых произошел контрреволюционный переворот с реставрацией капиталистического строя. А яхта «Богиня» шла под флагом капиталистической страны с названием Российская Федерация, существующей в двадцать первом веке на той же территории, где раньше находилась Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика. Все это казалось невероятным, но, особист чувствовал, что Рашидов не врет. А чутье к распознаванию лжи у Якова Ефимовича имелось на уровне профессиональной интуиции.
Да и много чего, конечно, могло произойти за несколько десятков лет. После того, как был объявлен предателем и ликвидирован сам Лаврентий Берия, Соловьев уже ничему не удивлялся. А товарищ Хрущев казался ему не слишком симпатичным. На самом верху после кончины Сталина явно произошла какая-то нездоровая грызня, сродни перевороту, что было понятно всем думающим людям, способным не только наблюдать перемены в руководстве, но и анализировать их. Впрочем, о своих выводах, в связи с перестановками в советском правительстве, Яков Ефимович предпочитал помалкивать.
Но, в этот момент, услышав слова Рашидова, он снова подумал, что отказ от сталинских методов и неправильное управление самой большой социалистической страной в условиях постоянного противостояния Западу, конечно, могло привести к чему угодно. Даже к развалу и гибели государства. Вот только ни Соловьев, ни Рашидов не понимали, как же могли так перемешаться времена, что люди из первой четверти двадцать первого века встретились с людьми из середины века двадцатого? Объяснить такое можно было лишь тем, что необыкновенное природное явление, которое наблюдалось днем, каким-то образом повлияло и на само время.
* * *
Опустив ствол ручного пулемета, Геннадий Давыдов, опираясь о фальшборт галеона, смотрел сверху вниз на корму «Богини», где уже вовсю начал командовать сотрудник КГБ, прибывший с эсминца. Лысоватый и немного полноватый мужчина небольшого роста в черном вахтенном кителе капитана третьего ранга, но без головного убора внимательно рассматривал компактные автоматы, которые отдали ему оба бармена-охранника. А вооруженные матросы, находящиеся в его подчинении, взяли на прицел пленников. Те из пиратов, кому посчастливилось не получить в абордажной стычке ранений, по-прежнему стояли на корме яхты.
Заметив на себе взгляд Давыдова, кэгэбэшник поднял на него глаза и громко проговорил:
— А вы, как я понимаю, командир этих самых орлов-автоматчиков в маечках и тапках? Так спускайтесь сюда, поговорим.
Давыдов подчинился
