Карамазов. Книга 2 (СИ) - "Гоблин (MeXXanik)"

Тайная магия относилась к красному цвету силы. И способности серий были в основном вспомогательными.

— Это и есть основной, — буркнул Иван. — Но владеет он им на уровне Легенды.

У меня аж челюсть от этой информации отвисла. Наставников, которые могли обучать тайной магии, во всем мире были единицы.

— Да ладно? Что же ты раньше молчал? Когда он сможет прийти?

— Сегодня. Только…

Иван замялся, словно бы не зная, как сказать что-то очень важное.

— Что? Да не томи ты, ирод! Говори! Он проигрался и должен много денег? Или под наблюдением охранки?

— Нет. У него есть одна маленькая… странность.

— Ну, кто из нас без них. Ладно, пригласи своего братца на разговор. Как говоришь, его зовут?

— Иван, — ответил бывший начальник дружины.

— Твой тезка, значит. Буду ждать.

Я покосился на манекены, словно намекая, что разговор окончен. И боец кивнул:

— Я свяжусь с ним. И дам вам знать.

Дружинник развернулся и направился к дверям. Я же прошел на тренировочную площадку и сел на коврик, погружаясь в транс.

Сознание заволокло дымом. И я словно оказался в доме, заполненном ядовитым смогом. Шагнул вперед, и из марева передо мной появился энэнра:

— Давненько тебя не было видно, — растянув губы в усмешке, начал он. — Решил поучиться чему новому?

— Все так.

— Ну, ученье свет, — протянул сотканный из дыма дух. И отступил в сторону:

— Проходи.

Передо мной возник стол, на котором, как на ткацком станке красовались полупрозрачные серые нити. Энэнра встал у стола и принялся плести узоры, создавая сеть. Я осторожно начал повторять за ним, соединяя атаки в связки.

Знаков плетений в школе энэнра было немного. Но меняя местами знаки, можно было получить новую комбинацию. Обычно это делалось под надзором учителя — наставника. У меня же этот процесс проходил спонтанно. Впрочем, иногда мне подсказывал дух дыма. Но подобное случалось крайне редко. И только когда у него было хорошее настроение. Так что учился я в основном методом проб и ошибок.

Это была долгая и кропотливая работа. Она могла занять весь день. Особенно учитывая, что в состоянии глубокой медитации время текло по-другому. Порой я мог создать серию интуитивно. А иногда выходило так, что мой фантом разваливался на части или атаковал своего создателя. Подобные казусы очень веселили духа.

Ладно, начнем.

Я завязал знак, и над столом появился фантом. Уменьшенная копия того, что я призывал во время боя. Я напитал плетение силой, и фантом послушно выполнил заложенную команду. Отлично. Посмотрим, с чем это можно скомбинировать.

Сегодня работа шла на удивление легко. И узоры — знаки получались на загляденье красивыми. Даже сложные плетения добиваний давались быстро, словно я вязал эти узелки не один десяток раз.

Новая серия легла в арсенал, а за ней еще одна. Для надежности я попробовал их, и фантом послушно выполнил команды. Вроде все гладко. Даже окон нет.

Я оторвался от стола и вытер со лба пот. Пора выходить из транса.

Медитативное состояние отпускало медленно и неохотно. Словно бы я выныривал из густой патоки. Но Дом Дыма растворился, а я вновь оказался во дворе.

Рядом со мной стоял дворецкий.

— Давно… ты… здесь? — прохрипел я.

— Нет, мастер, — Мейхэм протянул мне руку, помогая встать. — К вам пришла гостья.

— Кто? Кристина Михайловна?

— Нет. Но мадам Юсупова недавно звонила. Была недовольна тем, что вы ей вчера с ней не связались.

Последнюю фразу дворецкий произнес с видимым осуждением.

— Позвоню, — поспешил успокоить я Мейхэма. — А кто пришел?

— Виктория Ильинична.

— Хм…

Признаться, Викторию я увидеть не ожидал. Ну, посмотрим, с чем пришла соседка.

Муромцева ждала меня в холле. Она сидела в кресле и, задумчиво уставившись в окно, пила поданный Мейхэмом чай. Девушка не стала менять прическу и прятать дерзкие красные пряди волос. Виктория была одета в джинсы, футболку и поверх которой лежали ремни портупеи. Эту деталь гардероба девушка наверняка считала удобной. Каждая кожаная полоска подчеркивала ее фигуру.

— Ты же не возражаешь против дружеского визита? — спросила она у меня.

— В тяжелые времена только такие встречи и нужны, — ответил я, не зная, стоит и обнимать гостью.

Она все решила за меня и протянула руку. Я пожал крепкую ладонь и оказался в объятьях Виктории. Княгиня отстранилась и наморщила носик.

— Я ожидала чего-то большего.

— Что? — не понял я.

— О тебе ходят слухи, Карамазов. Поговаривают, что ни одна дама не может устоять против твоей харизмы.

— Ну…

— Бессовестно врут, — усмехнулась нахалка, отходя на пару шагов. — Хотя сила у тебя наверняка вкусная. В городе не найти другого энэнра.

— Круглов тоже владеет этой энергией, — принял я ее правила игры.

— Он не такой, — девушка нахмурилась.

— Ты имеешь что-то против бастардов? — с сарказмом протянул я. — Княгиня обрела коготки?

— У меня всегда будут зубы и когти, милый, — девушка прошлась по гостиной прислушиваясь к звукам, которые издавал паркет. — Странно, что полы скрипят даже в доме богачей, — пробормотала она.

— Влажность высокая. Мы живем на острове, — пожал я плечами.

— А мне кажется, что дело в наших предках, которые под конец жизни начинают понимать, что все становится скверно. Они готовы отдать фамилию выродкам, которых и за людей не считали. Ирония судьбы.

Я на это лишь улыбнулся.

— Мне тоже большую часть прожитых лет пришлось прожить с клеймом позора рода…

— Мой ответ «нет», — резко перебила меня Виктория и в ее зрачках блеснула молния. — Я ничего не имею против бастардов. Никогда не понимала этих игр с чистотой родословной. Семьи вырождаются из-за того, что не желают пускать в свои жилы свежую кровь.

— И чем же плох мой друг? — вернул я разговор в интересующее меня русло.

— От него веет смертью, — неожиданно выдала Виктория.

Стало ясно, что она привыкла к прямоте и не считает нужным интриговать. Всегда ценил в людях эту черту и потому не стал играть.

— О чем речь?

— Разве ты не замечаешь в нем этого? — гостья устроилась в кресле, закинув ногу на ногу. — Будто кто-то проводит кромкой ножа по твоей коже. Именно так я ощущаю его силу. Она не режет меня. Но стоит дернуться…

Девушка не договорила и прижала пальцы к губам, словно не позволяя себе произнести следующие слова.

— Он пугает тебя? — я подошел ближе.

— Нет, — Муромцева покачала головой, словно пытаясь убедить в сказанном саму себя. — Настораживает. Что-то в нем неправильное.

— Есть такое, — не стал я спорить. — Этот гад почти не пьянеет.

Муромцева засмеялась и хлопнула себя по бедру.

— Ну вот же, признак того, что он не от мира сего. Никогда не доверяла тем, кто не может нажраться в хлам и выложить все свои секреты.

— Он мой человек. Я ему верю.

За смехом гости все же угадывалось напряжение.

— И он не причинит тебе вреда, — мягко произнес я.

— Тогда и я не трону его, — пообещала Виктория. — Но ты ведь понимаешь, что я пришла не для того, чтобы обсудить с тобой нашего общего знакомого.

— Понимаю.

— Поговаривают, что у вас в доме есть девушка…

— Так бы сразу и сказала, что ты по дамам, — поддел я гостью. — А то придумала, что у меня харизмы маловато.

— Алексей, ты и вправду хорош, уверяю, — улыбнулась княгиня. — Но ходят слухи, что тебе служит некто с силой молний.

— Все так, — тут же насторожился я.

— Эта стихия очень капризная и довольно редкая.

— Знаю.

— Мало кто в Союзе способен грамотно обучать владению ею. А если говорить точнее, почти некому сделать это. Мне пришлось пройти через очень болезненный опыт, — она поежилась, подцепив пальцами и слегка оттянув в сторону ремень на плече.

— К чему ты ведешь?

— Я могу помочь. И более того, хочу это сделать.

— Уж прости, но я должен спросить, зачем тебе это?

— Все логично. Я хочу получить опыт взаимодействия с молниями другого человека и сделать тебя обязанным.