Андрей Бондаренко - Славянское реалити-шоу
Егор остановился, непринуждённо держа руки в карманах комбинезона, только когда до странной группы оставалось метров пятнадцать-семнадцать.
– Привет тебе, Вожак! Ведь именно так сейчас следует тебя величать?
– Так и зовут, ты не ошибся, Вождь. И тебе – крепкого здоровья на много лет! Как поживает твоё уважаемое славянское племя? Не ждёте ли, случаем, прибавления? – лукаво щурясь, спросил Савелий.
– Ждём прибавления, – демонстративно равнодушно ответил Егор, стараясь выглядеть абсолютно спокойным.
– Понятно. Мы тоже ждём, – убогий небрежно кивнул головой в сторону двух крайних самок, которые выглядели поупитаннее других койотов. – Уже скоро у них будут щенки. Здесь всё происходит гораздо быстрей, чем в Большом Мире…
«Только этого нам и не хватало!» – всерьёз ужаснулся внутренний голос. – «Вдруг, это распространяется и на людей, и девчонки будут рожать в разгар лютой зимы? Вот это будет засада из засад! Да что там, самый натуральный кошмар!».
– В ту нашу встречу с тобой – койотов было гораздо больше. Надеюсь, ничего не случилось плохого? – вежливо поинтересовался Егор.
– Нет, хвала добрым и мудрым Богам, всё хорошо! Просто два отряда я отправил на юг. На разведку.
– А что там, на юге?
– Сам хочу узнать. Просто чувствую, что там что-то происходит. Скоро узнаю.
– Расскажешь потом?
– Почему бы и нет? – глаза Савелия по-прежнему блестели нездоровым горячечным блеском. – Ладно, давай поговорим про охоту. Подходи поближе! – видя, что собеседник медлит, Савелий сделал рукой резкое движение, и койоты послушно попятились назад, отползя метров на тридцать пять, остановились.
Егор подошёл к Савелию: нестерпимо пахнуло диким зверем, стало окончательно ясно, что всё лицо душевнобольного – до самых глаз – покрылось короткими рыжеватыми волосками.
– Да! – подтверждающее кивнул головой Савелий, видимо, правильно истолковав взгляд Егора. – У меня даже хвост начал расти. Маленький такой, сантиметра четыре всего…. Хочешь – покажу? Не хочешь, как хочешь. Дело твоё…. Как я в первый раз спарился с самкой, так с тех пор он и растёт…. Да и на четвереньки всё чаще хочется встать…
– Так это у волчиц от тебя будут щенки? – изумился Егор.
– От меня. От кого же ещё? Я же – главный…. Давай лучше поговорим про охоту, – вожак койотов, отломив от ракитового куста тонкую сухую веточку, принялся ловко наносить на снег план местности: – Вот это – ваш Чёрный холм, пещера. Это – Чёрное озеро. Здесь – непроходимое болото. Чуть дальше – неглубокая ложбина, ещё одна. Между ними – высокая острая гряда….
Через пятнадцать минут подробный план предстоящей охоты был составлен, согласован и утверждён, переговоры высоких договаривающихся сторон – к взаимному удовольствию – успешно завершились…
Сразу после обеда Егор отвёл жену в сторону, рассказал ей о беременных волчицах (самках койотов), и о том, что они будут щениться, по словам Савелия, гораздо раньше срока, отведённого – в таких случаях – природой.
Сашенция сразу же нахмурилась:
– Странно это всё! Очень странно…. Хорошо, в ближайший же банный день я внимательно осмотрю всех девчонок, подробно переговорю с ними. Может, тогда и прояснится что-нибудь…. Кстати, ты, любимый муж, когда баню доделаешь до конца? Пока одни только обещания…. Сквозит там очень неуютно из-под двери. Да и нормальные скамейки смастерили бы с мужиками, а то сидеть на этих занозистых чурбаках – мученье сплошное и издевательство изощрённое …
– Всё сделаем, родная! Всё поправим! Вот поохотимся завтра, а после и с банным залом разберёмся – по полной программе…
– Да уж разберись, милый, пожалуйста! – с непонятными интонациями попросила Санька. – Нам же всем, в смысле – девчонкам, именно там и предстоит рожать…
– Ничего себе, настроение подняла! – Егор смущённо покачал головой.
Охота получилась – как охота. Обычная, в общем: со старательными загонщиками и меткими стрелками на номерах.
Егор и Генка Федонин залегли на высоком и длинном гребне, по сторонам которого тянулись два относительно узких распадка (или ложбины, тут уж как кому нравится). У Егора в руках находился автомат Калашникова, у Федонина – бельгийский карабин, презентованный Пугачём. Гребень был покрыт густыми молоденькими ёлочками (идеальное место для засады!), распадки же, наоборот, представляли собой ровные каменистые пустоши, поросшие редкими кустиками брусники и черники, слегка запорошёнными первым снегом.
– По твоей ложбине, Гена, койоты погонят косуль, – объяснил Егор. – Завалишь, сколько сможешь, но не больше трёх…. По моему распадку пойдёт небольшое лосиное стадо. Нам рогач отходит, Савелию с подчинёнными – две самки. Так вот договорились…. Прекращаем болтать! Лежи спокойно, наблюдай и не зевай. Я метров на пятьдесят в сторону отойду, там позиция удобней…. Удачи!
Чуть подмораживало, утреннее солнце пряталось в светло-сиреневых облаках, воздух был холодный, северный, явственно пахло родниковой водой. Абсолютная тишина тоненько звенела и – словно пухлой ватой – плотно закладывала уши. Весь открывающийся взгляду природный пейзаж прочно ассоциировался со словами «студёный» и «хмурый»…
Егор внимательно наблюдал за своим распадком, старательно вслушивался в тишину, размышлял о событиях, произошедших за последние два с половиной месяца. Мысли, приходящие в голову, упрямо подталкивали к одному и тому же неприятному выводу: – «Всё происходящее с ними – чей-то изощрённый, жестокий и хорошо спланированный эксперимент…».
Оставалось понять сущую ерунду, пустяк, всего-то ничего: – «Кто же конкретно стоит за всем этим? И какие преследует цели? Локальные, например, или конечные…». А вот вариантов сколько-нибудь разумных ответов что-то не наблюдалось. Никаких вариантов, собственно. Только неразрешимые вопросы – без малейших намёков на разумные ответы…
Наконец, сразу с нескольких сторон донёсся тоскливый вой – это четвероногие загонщики приступили к выполнению своих прямых должностных обязанностей. Ещё через десять-двенадцать минут Егор заметил на входе в лощину неясные крохотные фигурки, которые в скором времени преобразовались в лосиное стадо, состоящее из шести голов.
Первым по распадку уверенно следовал, нервно поводя тёмными ноздрями и с недоверием оглядываясь по сторонам, большой, буро-пегий лось. К его тугим бокам испуганно жались две ещё совсем молоденькие самки – палевые, с редкими чёрными проплешинами. За ними неуклюже семенили два смешных голенастых лосёнка. Замыкала же походную колонну старая горбатая лосиха. Отстав от лосиного стада метров на сто тридцать, неторопливо и вальяжно трусили, изредка негромко подвывая, три красных койота – словно бы подгоняя преследуемых.
«Жалко, конечно, дуриков парнокопытных!», – известил внутренний голос. – «Но в нынешней конкретной ситуации ни до слюнявых сантиментов, самим бы дожить до весны…. Ты, брат, кстати, уже определился по персоналиям? Кого пощадишь из взрослых лосей?».
Подумав секунд десять, он тщательно прицелился и плавно надавил на спусковой курок. Хватило всего трёх выстрелов: бил одиночными, со ста пятидесяти метров, сверху вниз, целясь под левые лопатки. Рогач и две молодые самки неподвижно застыли на бело-сиреневом снегу. Койоты тут же остановились, но не убежали, а сели на свои куцые хвосты и завыли с удвоенной энергией.
Старая лосиха, оставленная Егором в живых совершенно сознательно – как идеальная нянька для маленьких лосят, уверенно рванула вперёд, огибая по широкой дуге тела своих погибших сородичей. После недолгого замешательства и лосята, неуклюже подпрыгивая, устремились следом за ней.
Через несколько минут остатки лосиного стада окончательно скрылись из вида. С той стороны, где в засаде лежал Генка, загремели новые выстрелы…
Трофеи разделили – в полном соответствии с предварительными договорённостями. Свою часть добычи славяне освежевали, разделали, разрубили на крупные куски (всё это время койоты дисциплинированно сидели в сторонке, тоненько поскуливая), перетащили в пещеру.
– Сашка – часовая! Сеня и Петро, займитесь жилами и сухожилиями, – велел Егор. – А вы, девчонки, обработайте шкуры: тщательно и старательно соскоблите весь жир и кровь, помойте, ненадолго повесьте у тёплой печи, пусть подсохнут немного. Потом сделаем крепкий дубильный раствор, замочим…
– Что будем потом делать со шкурами? – поинтересовалась Вера Попова.
– Можно всем обшить валенки отдельными кусками, чтобы в сильные холода было теплей, а во время оттепелей обувь меньше промокала, – предложил Егор. – Можно использовать и по-другому. Потом решим…. А сейчас мы с Генкой пойдём оборудовать баню, давно уже обещали.
Баня располагалась в одной из подземных прямоугольных ниш: три метра на три с половиной. Из камней и специальной красной глины они – три недели назад – выложили четвёртую стену, предусмотрев место для дверного проёма. Наспех – из подручного материала – сколотили некое подобие дверной коробки с хлипкой дверцей. Вот, собственно, и вся баня…
