Дизель и танк - Алим Онербекович Тыналин
Но я слишком рано загадывал. Впереди нас ждали и размытые мосты, и топкие участки дороги, и еще немало испытаний…
За Переславлем дорога пошла вдоль берега Плещеева озера. Свинцовые волны с шумом накатывали на берег, ледяной ветер пронизывал до костей.
— Надо было валенки взять, — поежилась Варвара, плотнее закутываясь в шарф. — Ноги совсем замерзли.
Внезапно двигатель начал работать с перебоями. Я прислушался. В ровном гуле появились странные металлические щелчки.
— Давление топлива скачет, — встревоженно сообщила Варвара. — Похоже, вода в системе.
Пришлось останавливаться. При осмотре обнаружилось, что от постоянной тряски треснула крышка топливного фильтра, и туда попадали брызги из-под колес.
— А вот это скверно, — нахмурился Руднев, разбирая фильтр. — Запасной крышки у нас нет.
Но тут неожиданно выручил Травников. Порывшись в своем портфеле, он достал жестяную коробку из-под монпансье:
— А если попробовать из этого сделать? Металл вроде подходящий.
Велегжанинов внимательно осмотрел коробку и кивнул. Через полчаса импровизированная крышка была готова.
Двинулись дальше. Впереди показался крутой спуск к реке. Размытая дорога петляла между камней, а внизу виднелся деревянный мост, наполовину затопленный талой водой.
— Бережной, только осторожно, — предупредил я, заметив, как ходят под колесами «Форда» трухлявые бревна настила.
Наша машина начала медленный спуск. На середине пути правое заднее колесо вдруг провалилось в промоину, скрытую лужей. Грузовик накренился так, что казалось — еще немного и опрокинется.
— Всем в кузов, на левый борт! — скомандовал я.
Команда быстро перебралась к дальнему борту, уравновешивая машину. Бережной, стиснув зубы, начал потихоньку сдавать назад.
— Температура сто двадцать! — доложила Варвара. — Масло вот-вот закипит!
Но тут из-за поворота показалась телега, груженная сеном. Возница, увидев наше положение, быстро развернул лошадей:
— А ну, залезайте все на сено! Сейчас вытянем!
Общими усилиями машину удалось вызволить из ловушки. Крестьянин, отказавшись от денег, только попросил посмотреть мотор у его соседа:
— У него «Фордзон» который год не заводится. Может, подсобите?
Пришлось задержаться в деревне на час. Зато получили взамен десяток вареных яиц и теплый каравай ржаного хлеба.
До Ростова оставалось еще верст тридцать. Небо постепенно прояснялось, но впереди ждали новые испытания.
Древние стены Ростовского кремля остались позади. Дорога пошла через открытые поля, где весенний ветер гнал поземку по остаткам почерневшего снега. Здесь старый тракт был хорошо укатан, и наша колонна смогла наконец набрать приличную скорость.
— Масло сто градусов, давление стабильное, — докладывала Варвара. — Похоже, двигатель наконец прогрелся как следует.
Впереди показался затяжной подъем. «Форд» уже карабкался по нему, оставляя глубокие колеи. Неожиданно из-за поворота вылетели сани, запряженные тройкой. Американцы резко вильнули в сторону, и их занесло.
— Держитесь правее! — крикнул я, заметив, как «Форд» начал сползать к обочине.
В этот момент что-то громко хлопнуло в нашем двигателе. Звук был такой, словно лопнула пружина.
— Глуши мотор! — Варвара метнулась к приборам. — Давление масла падает!
Бережной успел заглушить двигатель до того, как он успел перегреться. При осмотре выяснилось, что лопнул шток масляного насоса.
— Это все вибрация, — покачал головой Руднев, разбирая насос. — Я давно говорил, что нужно усилить крепление.
К нам подъехали сани. Бородатый ямщик, виновато разводя руками, предложил помощь:
— В версте отсюда кузница есть. Там Михеич — мастер знатный. Все что хошь сделает.
Кузнец действительно оказался умельцем. За два часа он не только изготовил новый шток, но и предложил остроумное решение для усиления крепления насоса.
— У меня тут много всякой техники бывает, — пояснил он, вытирая закопченные руки. — И «Фордзоны», и «Интеры». Всякого насмотрелся.
Когда тронулись дальше, солнце уже клонилось к закату. На горизонте показались купола ярославских церквей. «Форд» впереди прибавил ходу — явно торопились засветло добраться до города.
— Масло девяносто градусов, давление четыре атмосферы, — в голосе Варвары звучало облегчение. — Похоже, насос работает даже лучше прежнего.
Травников, не прекращая писать в блокноте, заметил:
— А знаете, такие поломки тоже полезны. Теперь мы знаем слабые места конструкции.
Последние километры дались особенно тяжело — усталость сказывалась на всех. Варвара, обычно оживленная, лишь молча отмечала показания приборов. Бережной, не отрывая взгляда от темной дороги, всматривался в конус света от фар.
В Ярославль въезжали в сгущающихся сумерках. Древний город встретил нас перезвоном колоколов и огнями первых фонарей. Первый, самый трудный день пробега подходил к концу.
Фонари показались впереди россыпью желтых огней. В свете вечерней зари еще угадывались силуэты древних церквей. Наша потрепанная колонна медленно втягивалась в город по Московскому тракту.
— Хорошо дошли, — негромко произнес Травников, делая последние пометки в журнале. — Три машины своим ходом — это серьезный результат для такой дороги.
За нами, покачиваясь на буксире, плелся многострадальный «Фиат». Его команда выглядела совершенно измотанной. Где-то позади, в темноте, еще тащились остальные.
— Давление масла три и восемь, — в голосе Варвары слышалась усталость. — Температура восемьдесят пять. Мотор отработал отлично.
Нас встречала делегация местного автоклуба. Они организовали ночлег в здании бывшей гостиницы купца Кашина на Власьевской улице — двухэтажном особняке с колоннами. Рядом устроили импровизированные боксы для машин в каретных сараях.
— Завтра с рассветом технический осмотр, — объявил старший наблюдатель Петровский. — Всем командам привести машины в порядок.
В просторной столовой нас ждал горячий ужин. Команды, забыв о соперничестве, делились впечатлениями. Даже итальянцы оживились, когда подали наваристые щи.
— А знаете, — вдруг сказал нам представитель «Форда» Джонсон, — ваша машина сегодня всех удивила. Особенно на подъемах.
Я поблагодарил за комплимент.
В выделенной нам комнате Варвара уже раскладывала на столе карты, готовясь размечать завтрашний маршрут. Звонарев с Рудневым спорили о регулировке клапанов. А Велегжанинов, не говоря ни слова, методично раскладывал инструменты для утреннего осмотра.
За окном накрапывал весенний дождь, смывая грязь с наших усталых машин.
Глава 12
Дальше в путь
Проснулся я еще затемно. За окнами купеческого особняка едва брезжил серый мартовский рассвет. Лепные потолки бывшей гостиницы Кашина тонули в полумраке, но даже в этом неверном свете была заметна их потускневшая роскошь.
Варвара уже не спала. Сидела за массивным дубовым столом, склонившись над картами. Ее тонкие пальцы быстро делали пометки карандашом, размечая предстоящий маршрут.
— До Вологды около двухсот семидесяти верст, — произнесла она, не поднимая головы. — Самый сложный
