Дизель и танк - Алим Онербекович Тыналин
За окном замелькали окраинные дома, булыжную мостовую сменила разбитая грунтовка. Впереди начинался самый сложный участок — дорога на Сергиев Посад.
— Температура пошла вверх, — предупредила Варвара. — Девяносто градусов.
Бережной чуть сбросил газ, выбирая путь между глубокими колеями. Его жесткие, натруженные руки уверенно держали руль.
Колонна растянулась по раскисшей дороге. Где-то позади натужно ревел мотор ярославского грузовика. А впереди «Форд» начал вилять, его заносило на скользкой глине.
Начиналось настоящее испытание.
За последними московскими домами шоссе резко изменилось. Укатанный снег вперемешку с глиной превратил дорогу в коварное месиво. Свинцовое небо нависало так низко, что казалось, вот-вот коснется крыш грузовиков.
— Похоже, оттепель усиливается, — Варвара протерла запотевшее стекло. — Температура воздуха около нуля.
Головной «Форд» впереди заметно сбросил скорость. Его колеса разбрасывали фонтаны грязи, оставляя глубокие колеи. За ним натужно пыхтел второй американец.
— Давление масла падает, — вдруг встревоженно произнесла Варвара. — Три и пять… три и две…
Я обернулся к кузову:
— Звонарев, проверьте маслопровод! Похоже, где-то подсос воздуха.
Молодой инженер ловко перебрался к двигателю, на ходу доставая инструменты. Травников с интересом наблюдал за его действиями.
Впереди колонна неожиданно остановилась. Красный «Фиат» застрял, его колеса беспомощно крутились в жидкой грязи. Итальянские механики суетились вокруг, пытаясь подложить доски под колеса.
— Держитесь правее, — посоветовал Бережной. — Там колея мельче.
«Полет-Д» уверенно обошел застрявшую машину. Я заметил, как угрюмо посмотрел нам вслед представитель «Фиата» Марелли.
— Нашел! — донесся голос Звонарева. — Ослабло крепление на масляном фильтре. Сейчас подтяну.
Велегжанинов молча протянул ему нужный ключ. Руднев, наблюдая за работой, что-то помечал в блокноте.
— Давление восстанавливается, — подтвердила Варвара. — Четыре атмосферы.
Дорога петляла между холмами, покрытыми редким лесом. Местами еще лежал почерневший снег, но в низинах уже блестели лужи талой воды. Впереди показался крутой подъем.
— Внимание всем, — предупредил я. — Сейчас будет сложный участок.
Первый «Форд» начал подъем. Его мотор натужно ревел, из выхлопной трубы валил черный дым. На середине склона машина вдруг заглохла и медленно покатилась назад.
— Придется помочь, — вздохнул я. — Бережной, подготовьте буксировочный трос.
Но американцы справились сами. Умело маневрируя между промоинами, они сумели преодолеть подъем со второй попытки.
— Наша очередь, — Бережной сосредоточенно всматривался в раскисшую дорогу. — Держитесь крепче.
«Полет-Д» начал взбираться по склону. Двигатель работал ровно, без надрыва. Варвара не отрывала глаз от приборов, тихо бормоча показания:
— Обороты тысяча восемьсот… температура девяносто пять… давление масла стабильное…
Травников быстро записывал цифры, иногда удивленно качая головой.
Когда мы преодолели подъем, я оглянулся назад. Остальные машины все еще боролись со склоном. Ярославский грузовик застрял, его пытались вытащить на буксире.
— До Мытищ еще километров десять, — сообщил Звонарев, сверяясь с картой. — Если темп не снизится, будем там через час.
Я кивнул. Первые испытания наша машина прошла успешно. Но это только начало долгого пути.
За Мытищами дорога превратилась в настоящее испытание. Глубокие колеи, наполненные жидкой грязью, больше напоминали окопы. Между ними торчали предательские камни, грозящие разбить картер или порвать маслопровод.
— Смотрите, второй «Форд» развернуло, — Варвара указала вперед, где американская машина стояла поперек дороги, увязнув по ступицы.
Наша колонна вынужденно остановилась. К застрявшему грузовику уже спешили механики с досками и лопатами.
— Температура масла поднимается, — предупредила Варвара. — Сто пятнадцать градусов.
— Нужно проверить помпу, — я перегнулся в кузов. — Руднев, осмотрите систему охлаждения.
Неожиданно сзади раздался треск и грохот — это ярославский грузовик, пытаясь объехать «Форд», съехал в кювет и накренился так, что казалось, вот-вот опрокинется.
— Придется помогать обоим, — вздохнул я, выбираясь из кабины в холодную морось.
Следующий час превратился в тяжелую работу. Команды объединили усилия. Одни копали, другие подкладывали доски, третьи тянули машины тросами. Травников, засучив рукава дорогого пальто, работал наравне со всеми.
— А вот и местные! — крикнул кто-то.
По раскисшей обочине к нам приближалась группа крестьян с лошадьми.
— Помочь требуется? — степенно спросил бородатый мужик в армяке. — Мы тут всех вытаскиваем, кто застрянет. За пуд муки лошадками выдернем.
Американцы быстро сторговались. Две крепкие лошадки играючи вытянули «Форд» на твердое место. Следом спасли и ярославцев.
Когда тронулись дальше, солнце уже перевалило за полдень. Дорога шла через лес, где талая вода превратила глину в скользкое месиво.
— Стойте! — вдруг крикнул Звонарев. — Под правым колесом что-то хрустнуло!
Осмотр показал треснувшую рессору. Велегжанинов молча достал инструменты, чтобы усилить рессору дополнительными пластинами на болтах. Работать пришлось под дождем, который зарядил всерьез.
— Еще километров двадцать такой дороги, — мрачно сообщил Руднев, изучая карту. — Потом должно быть лучше.
К Сергиеву Посаду подходили в сумерках. Из шести машин своим ходом двигались только три — наш «Полет-Д», головной «Форд» и АМО. Остальных пришлось буксировать.
— Первые километры преодолели, — тихо сказала Варвара, когда впереди показались купола Лавры. — Но какой ценой…
Я молча кивнул. Это только первая проверка на прочность. Впереди ждали новые испытания.
От Сергиева Посада тракт пошел через холмистую местность. Старая дорога, местами вымощенная еще при Екатерине, петляла между лесистых увалов. Временами открывались живописные виды на долины с деревеньками и церквушками.
— Смотрите-ка, — Варвара указала вперед, где дорога уходила в низину. — Там речка разлилась, весь луг затопило.
Действительно, талые воды превратили пойму небольшой речушки в настоящее озеро. Головной «Форд» остановился, не решаясь въехать в воду.
— Нужно промерить глубину, — я вылез из кабины.
Местные мужики, собравшиеся поглазеть на невиданные машины, охотно помогли найти брод. Самый старый из них, с окладистой седой бородой, покачал головой:
— Вчера еще можно было проехать, а за ночь вона как поднялась. Верст на пять в обход придется.
Объездная дорога оказалась еще хуже основной. На одном из крутых поворотов «АМО» занесло, и он съехал правыми колесами в канаву. При попытке выбраться лопнул карданный вал.
— Вот это уже серьезно, — покачал головой Руднев, осматривая поломку. — Без серьезного ремонта не обойтись.
Пришлось организовывать полевую мастерскую. Пока одни машины пробирались дальше, мы задержались помочь коллегам.
К вечеру добрались до Переславля-Залесского. Древний город встретил нас золотыми куполами соборов и пронизывающим ветром с Плещеева озера. Небо затянуло свинцовыми тучами, обещающими долгий дождь.
— До Ярославля еще больше ста верст, — отметил Травников, сверяясь с картой. — Успеем засветло?
