Штрафбат Павла Первого: Штрафбат Его Императорского Величества. Спецназ Его Величества. Диверсанты Его Величества. Заградотряд Его Величества - Сергей Николаевич Шкенев
– Павел? – Мария Фёдоровна опять обеспокоена.
Ах да, нынче траурное мероприятие, и улыбаться нельзя совершенно. Даже злорадно. Тем более – злорадно.
Документ 10
«Петербургские ведомости»
– Сего июня 7 числа отлучился без ведома надв. сов. Павла Кирил. Кревати дворовой его крепостной человек Николай Козмин сын Вздорнев, которой приметами: росту малаго, сухощав, лицем бел, волосы имеет светлорусые, глаза в прикос, платье на нем камзол и штаны серонемецкаго сукна, а от роду ему 22 года. Ежели где таковой окажется с видом каким бы то ни было или без виду, то задержав его представить в надлежащее присутственное место для доставления к помянутому советнику Кревате, 2 адмиралтейской части 1 кварт. в дом под № 25.
– 4 адмиралт. части в 1 квартале под № 41 продается семья людей: муж с женою и двумя детьми, сыном 6 и дочерью 8 лет. Отец их хорошей кучер, а мать исправная прачка и знает поварничать и портняжить.
– В 1 линии в доме под № 244 есть заморская треска рыба, продажа которой поручена артельщику Кузьме.
– Пропала лягавая собака кобель, у которой шерсть белая рединькая с крапинками, а глаза в темных круглых пятнах, как в очках. Ежели кто, поймав, приведет на Невской прешпект, в дом Михайлова, под № 11, тому дано будет 25 рублей.
– В Малой Коломне, на речке Пряшке, в доме купца Шестова продается 15 лет мальчик, поведения хорошаго и которой пишет изрядно. Цена оному 300 р.
– На В. О. у Тучкова мосту в Ржевском трактире под № 292 у капельмейстера Ганзина продаются 6 мальчиков, кои по полутору году были в учении, из коих двое играют на скрипках, двое на флейтах и двое на волторнах. О цене же оных спросить у вышеозначеннаго капельмейстера Ганзина».
Документ 11
«От генерал-лейтенанта и всей артиллерии инспектора графа Аракчеева всем селитренным поставщикам, желающим ставить в артиллерию на Шостенские пороховые заводы селитру, объявляется, что им притеснений: как в приеме оной селитры, так и в заплате за оную из казны денег делано не будет потому, что на помянутых заводах денег ныне состоит 84,900 р., да ассигновано из казенных палат 106,375 р., а на случай многой поставки селитры, есть ли будет оной суммы недостаточно, то из артиллерийской экспедиции в скорости еще доставлено будет. А дабы выдача денег и проба селитры была без замедления делана, то предписано от его сиятельства начальнику заводов брать подписки от самих поставщиков селитерных, котораго числа прибудет на заводы, когда сделается проба селитры и когда выдача денег последует, и оныя подписки представлять к нему, следовательно всякой поставщик и властен будет в оных подписках объяснять, есть ли ему от заводов какое притеснение или остановка в выдаче денег сделана будет, да самим графом будет усмотрено время, сколько продерживаемы они бывают на заводах. Сего иуля 15 года 1799.
Глава 11
В доме купца третьей гильдии Александра Фёдоровича Белякова царил переполох. Как и положено приличному переполоху, он сопровождался бестолковыми метаниями разом побледневшей жены, ревом испуганных детей и захлёбывающимся лаем цепных кобелей в палисаднике. А утро так прекрасно начиналось… чтобы закончиться стуком в двери. Суровый офицер в зелёном мундире непривычного кроя и странном кивере, напоминающем богатырский шлем, нетерпеливо забарабанил буквально минуту назад. Но этого времени оказалось достаточно для возникновения в купеческой душе смятения и ужаса. Вести, приходящие с оказией из столицы, тому весьма способствовали.
– Открывай! – надрывался служивый.
Александр Фёдорович смотрел на незваного гостя с высоты второго этажа, по обычаю поставленного поверх каменных подклетей, и лихорадочно размышлял о причинах столь неприятного визита. Уж не суздальские ли монахи, многие годы безуспешно оспаривающие у Подновской слободы славу огуречной столицы и право поставлять сей деликатный овощ к царскому столу, подсуропили?
– Открывай, говорю! Надобность государева!
А делать-то и нечего, попробуй такому не открыть.
– Иду-иду!
Купец тяжело вздохнул, перекрестился на образа в красном углу и заспешил вниз по лестнице, не доверяя столь важного дела домочадцам. Лишь на ходу многозначительно посмотрел на супружницу, понятным движением разъяснив порядок приёма важной государственной персоны.
Тяжёлая дубовая дверь с толстыми железными полосами поверх досок без скрипа распахнулась, и гвардеец упёрся взглядом в сияющее невиданным радушием лицо купца. На купчину, как предполагалось ранее, тот никак не тянул – худощав слегка, солидного брюха нет, и волосы лампадным маслом не смазаны.
– Милости просим, Ваше Высокопревосходительство, заглянуть в нашу скромную обитель.
Начинается. Иван Петрович Кулибин особо указывал на известную скромность нижегородцев – одну из разновидностей гордыни. Местные купцы и промышленники, строя хоромы, вызывающие зависть столичных князей с графьями, упорно именуют их домами. В Нижнем Новгороде нет дворцов – даже у губернатора, быстро проникающегося сим духом.
– До высокопревосходительства мне ещё лет триста служить. – Гвардеец решительно остановил поток славословий и представился. – Гвардейской дивизии прапорщик Акимов, честь имею! Ты Беляков будешь? Распишись в получении письма.
Александр Фёдорович с опаской взял в руки пакет, украшенный пятью печатями, и с вопросительными интонациями предложил:
– Так, может, подниметесь, ваше благородие? Там и перо с чернильницей, и всё остальное, к ним прилагающееся…
Прапорщик молча, но благосклонно кивнул и проследовал за хозяином по чуть поскрипывающим, начищенным речным песком ступенькам. Наверху уже поджидала хозяйка с расписным подносом, на котором заманчиво так располагалась высокая серебряная стопка в окружении крохотных огурчиков.
– Это что сие означает?
– Так ведь оно по старине положено.
– По старине? – Акимов с подозрением глянул на потемневшие от времени иконы. – Уж не раскольничаешь ли ты?
Глаза купца потухли, чтобы тут же вспыхнуть какой-то потаенной грустью:
– Да куда уж нам, ваше благородие. Капиталы раскольничать никак не позволяют – маловаты оне.
– Маловаты?
– Вот истинный крест!
– Разберёмся! – Гвардеец с лихостью, выдающей опыт, опрокинул стопку, вдумчиво зажевал огурчиком и хотел было поставить её обратно. Но поднос исчез вместе с хозяйкой. – Э-э-э… Куда?
– В карман. Соизвольте принять небольшой… Ой!
Аккуратная, без членовредительства, но сильная оплеуха опрокинула купца на пол. Прапорщик навис сверху грозовой тучей:
– Взятка? А знаешь ли ты, образина, что взятки придуманы англичанами для нанесения ущерба государству Российскому?
– Виноват, ваше благородие… – Беляков с трудом сел и прислонился к высокой голландской печке. – Так это что, таперича совсем… никому? И даже?..
Акимов подбросил в руке злополучную стопку:
– Давал, значит?
– Как же без того? В коммерческом деле без того вообще никак.
– Списки составишь – кому, сколько, как часто. Понял? Грамоте разумеешь?
– Без неё тоже нельзя. Еленка, подай перо с
