Павел Дмитриев - Еще не поздно. Часть II. На распутье.
«Срочное сообщение из Московского полицейского управления! Только что совершено дерзкое ограбление отделения Сберегательного банка. Несколько человек, одетых в черные кожаные одежды и красные банданы, ворвались в помещение…»
(Интерфакс)«Не пора ли остановить Красных Шапок? Пока Великие Дома не знают, как противодействовать обнаглевшим скинам, за дело, похоже, взялись наши доморощенные робин гуды — Красные Шапки. Воспользовавшись неразберихой в Тайном Городе, дикари провели целый ряд грабежей, апофеозом которых стал налет на отделение Сбербанка, совершенный этими идиотами буквально несколько минут назад. Интересно, способен ли Зеленый Двор держать под контролем своих вассалов, или другим Великим Домам придется…»
(Тиградком) * * *Вилла «Каравелла».
Москва, Серебряный Бор,
28 сентября, четверг, 17:46
Цифры, цифры, колонки формул, грубо нарисованные от руки генетические цепочки, пометки, стрелочки, короткие промежуточные выводы и снова цифры, цифры, цифры… От обилия информации мог бы сойти с ума даже мощный компьютер, услужливо рисующий на экране все новые и новые символы, но Кара легко разбиралась в сложных хитросплетениях формул, и ее карандаш свободно летал по разбросанным на столе листам.
Расчеты не утомляли колдунью, напротив, занимаясь ими, она чувствовала себя по-настоящему довольной, с радостью отдаваясь любимому делу. Научные изыскания, творческий поиск, возбуждение, которое испытываешь, стоя на пороге неведомого, — все это было знакомо Каре не понаслышке, все это было пройдено, испытано, но азарт исследователя не отпускал, требуя все новых и новых побед. Этой увлеченностью колдунья заразилась еще в лабораториях Вавилова, великого ученого, погибшего в застенках империи.
Вавилов.
Кара отвлеклась от расчетов и потерла переносицу.
Прослышав об экспериментах профессора, Кара приложила массу усилий, чтобы приблизиться к нему, стать помощником и другом. Вавилов не мог открыть ей ничего нового. Все, чем он занимался, в Тайном Городе прошли давным-давно, но у него был редкий дар видеть вперед, предвосхищать правильные шаги, истинность которых подтверждалась на практике лишь через много лет. И Кара, пытаясь решить собственную задачу, жадно ловила советы ученого. Профессор ценил молодую энергичную сотрудницу и не догадывался, что уже тогда белокурая и соблазнительная Кара была едва ли не старше его самого.
Теперь профессора нет. Не осталось никого, с кем paботала колдунья под его руководством, а она по-прежнему жива, по-прежнему побеждает время.
Кара поднялась и подошла к зеркалу.
Время не щадит слабых и глупых. Профессор был умен, но слаб. Она, Кара, умна и сильна, но даже ей приходится отчаянно, прилагая все усилия, бороться с неумолимым временем.
Колдунья скинула халат, легкой шелковой дымкой опустившийся под ноги, и внимательно осмотрела свое тело. Она любила смотреть на себя. Морщинки вокруг глаз, суховатые кисти — и только. В сто восемь лет. Она по-прежнему желанна, по-прежнему способна одним взглядом зажечь в мужчине бешеную страсть. Она способна достойно ответить на нее. Кара вспомнила нежные ласки Нытика, сильные руки Мохаммеда и с улыбкой провела ладонью по большой, тяжелой, но все еще упругой груди.
Пока ей удавалось бороться со временем, но если быть точным — обманывать его. Кара всегда была честна сама с собой. Ее великолепная форма — результат невиданных ухищрений, планомерной работы и колоссальных усилий. Спорт, различнейшие диеты, целебная косметика и, самое основное, магия Черной Книги отдаляли наступление старости. Но только отдаляли, а Кара хотела ее избежать.
Радость должно дарить настоящее, а не воспоминания о прошлом!
Кара подняла пышные волосы, любуясь точеной шеей и плавной линией плеч.
Пришла пора выиграть очень важную битву. Нанести еще один удар неумолимому времени, а дальше… Дальше посмотрим, придумаем что-нибудь новенькое.
Сдаваться просто так Кара не собиралась.
Она снова накинула халатик и медленно подошла к зазвонившему телефону:
— Алло?
— Хозяйка? Это я, Мохаммед.
— Надеюсь, ты звонишь не из полицейского участка? — пошутила Кара. Голос негра пробудил воспоминания об их недавней встрече, настроив колдунью на игривый лад. — Тебе не нужен залог?
— Конечно, нет, — улыбнулся негр.
— У тебя все в порядке?
— Совершенно верно, хозяйка, — подтвердил Мохаммед. — Я думаю, подробный отчет об операции ты увидишь в ближайшем выпуске новостей.
— Я знала, что могу на тебя положиться, Мохаммед, — мягко проговорила женщина и почувствовала, как негр растаял от удовольствия. — Возвращайтесь.
— Слушаюсь, хозяйка.
Кара отключила телефон и, пройдясь вдоль стола, взяла массивный золотой браслет, принадлежащий когда-то фате Маре.
Акция, осуществленная магами в банке, была только первым шагом. Вывалившаяся из портала толпа, небрежно замаскированная под Красных Шапок, должна была всего лишь привлечь внимание москвичей, оттенить куда более серьезные события, которые подготовила для них Кара.
Тайный Город тщательно скрывается от человеческих глаз? Это хорошо получается только потому, что его никто не ищет. Пора изменить правила игры.
Колдунья надела браслет фаты Мары на руку и полюбовалась его изящными изгибами. Его делал прекрасный ювелир, обладающий тонким художественным вкусом. Каждая линия браслета радовала глаз, каждый камень занимал точно выверенное, продуманное место, формируя законченную картину. Браслет был настоящим произведением искусства, но его главная ценность с заключалась в другом — во власти, которую по прихоти фаты Мары он давал над грозными оборотнями — черными морянами. Полной, абсолютной власти, которая поражала даже видавшую виды Кару. Колдунья активизировала браслет и провела пальчиком по изумрудам:
— Дита, ты меня слышишь?
У черных морян не было повторяющихся имен, поэтому колдунье отозвался именно тот оборотень, которого она искала:
— Да, Кара.
— Где ты находишься?
— Там, где ты приказала.
— Отлично. Сколько у нас времени?
— Около десяти минут.
Кара присела в кресло, прошептала дополнительное заклинание и снова дотронулась до изумрудов. В глазах потемнело, голову пронзили неприятные уколы, но все это длилось какие-то мгновения. Через несколько секунд все, что видела Дита, появилось перед глазами колдуньи.
* * *Ночной клуб «Качели».
Москва, улица Тверская,
29 сентября, пятница, 02:11
Арт-директор ночного клуба «Качели» не баловал публику особыми изысками. Да и было бы кого. Основную массу посетителей составляли или уже сложившиеся бандиты, сверкающие бритыми затылками и толстыми «голдами», или бесперспективные спортсмены, которым оставалось сделать один-два шага, чтобы переместиться в вышеуказанную категорию. Программа в ночном клубе была соответствующая: стриптиз, разбавленный выступлениями виднейших представителей уголовно-кабацкой лирики, снова стриптиз. Но народу нравилось.
Ярославскый центра-а-ал,Ты мне жисть облама-а-ал,Ты мне жисть облама-а-ал,Ярославскый центра-а-ал, —
выводил с эстрады Гриша Квадратовский, и полупьяная толпа радостно подхватывала:
Я скакал и скака-а-ал,Ярославский центра-а-ал…
— Как называется твой номер? — поинтересовалась пышногрудая блондинка, поправляя чулок. — Я что-то не запомнила.
Маленькая брюнетка, к которой был обращен вопрос, продолжала молча красить губы, сидя на пуфике перед зеркалом.
— Эй, новенькая, я к тебе обращаюсь!
«Как же ее зовут?»
Брюнетка отложила помаду и медленно повернулась. Гримерная в «Качелях» была очень тесной, места хватило лишь на два зеркала, поэтому стриптизерши переодевались прямо перед выходом, а до этого проводили время на жестких стульях в крошечном холле между кухней и холодильником.
— Ты что-то сказала?
У новенькой танцовщицы были своеобразные черты лица, наводящие на мысль о жарком дыхании Востока. Глубокие черные глаза, четко обозначенные скулы, роскошные иссиня-черные волосы до лопаток и очень приятная улыбка, дополнительное очарование которой придавали два передних резца, немного крупноватых на фоне остальных зубов. Улыбаясь, девушка становилась похожей на кролика, ласкового кролика с полными, красиво изогнутыми губами. Вот только зачем она делает столь грубый, нарочито аляповатый макияж? Впрочем, клубный стилист настаивал именно на такой раскраске: публике нравилось.
«Как же ее зовут?»
Ярославский центра-а-ал,Я те душу отда-а-ал…
— Как называется твой номер?
