Павел Дмитриев - Еще не поздно. Часть II. На распутье.
— На кого ты работаешь, наемник?
— Это неважно.
— Действительно, неважно, — скривилась старушка. — На Темный Двор по обыкновению или на Орден, важно другое — ты работаешь на нелюдей! Тебя покупают за их проклятое золото, а Кара — человек. Настоящий человек, которого ты называешь челом! Вот что важно! Ты живешь, как в тумане, ты и подобные тебе променяли свою семью, пошли в услужение нелюдям, а Кара… У Кары есть цель! Есть идея, ради которой она живет! Она…
Кортес громко высморкался и медленно сложил платок.
— В целом понятно, уважаемая Варвара Ильинична. К сожалению, у меня всегда вызывали смутное подозрение люди, живущие ради идеи.
— Потому что у тебя никогда ее не было, — старушка обличительно выставила на наемника указательный палец. — А ведь я слышала, что ты служил в имперской военной разведке! Ты сражался за великую идею…
— Не будьте наивной, Варвара Ильинична, — поморщился Кортес. — Фанатизм и профессионализм несовместимы. Но раз уж мы заговорили о моем прошлом, то хочу заметить, что я никогда не работал на имперскую разведку просто так. Моя деятельность щедро оплачивалась.
— В этом-то и беда таких, как ты, — вздохнула старушка. — Вы все меряете золотом.
— Просто я не скрываю свои интересы.
— Просто они у тебя низменные, а у Кары — высокие цели, о которых ты, наемник, знаешь только понаслышке. Мне жаль тебя.
— Тогда из чувства жалости расскажите, что вы знаете о Каре.
— Я закончила, наемник, — отрезала Варвара Ильинична, — убирайся.
Старушка сделала попытку подняться, но холодный голос Кортеса вернул ее в кресло:
— Я еще не закончил!
— Что?
— То, что слышала, старая дура! — Карие глаза наемника сверкнули так, что Варвара Ильинична вздрогнула. — Ты что думаешь, это все игры?
Ошарашенная Варвара Ильинична беззвучно открыла рот — никогда в жизни с ней не говорили столь грубо.
— Сопливые рассказы о величии челов можешь оставить для внуков! Если бы у тебя была хоть капля соображения, ведьма недоделанная, ты бы поняла, что я делаю тебе одолжение! Твоя Кара заварила серьезную кашу и собирается спрыгнуть при первом же удобном случае, а ты, идиотка, и такие же вроде тебя будут платить по ее счетам! Вас словно выращивали в теплице, нет совсем никакого понимания! Идея ей привиделась!
— Я ничего не скажу.
— Не скажешь мне — скажешь следователям Великих Домов, — пожал плечами Кортес. — Они с тобой церемониться не будут. И с детьми твоими. И с внуком.
— Никто их не тронет.
— Тронут, тронут, — успокоил старушку наемник, внезапно переходя на более мягкий тон. — Вы ведь уже слышали, что Сантьяга под подозрением? Кара устроила? — Старушка молчала. — Кара. А теперь подумайте, Варвара Ильинична, что произойдет, если ее провокация удастся и Темный Двор будет вынужден казнить комиссара? — Наемник был почти вкрадчив. — Вы думаете, навы забудут об этом? Вы плохо знаете Темный Двор? Сантьяга — их любимец, живая легенда, в случае его смерти навы будут копать до тех пор, пока полностью не разберутся в ситуации. Пусть не сразу, но они докопаются. Вы в это верите, Варвара Ильинична? — Старушка верила. — А когда они докопаются, пощады не ждите. Вы знаете обычаи Темного Двора — навы убивают всех, кто причастен к смерти их соплеменника. Поголовно. До седьмого колена. Тем более каких-то челов. Темный Двор был самым малочисленным Великим Домом Тайного Города, и насильственная гибель навов наказывалась чрезвычайно жестоко.
— Они не будут…
— У навов очень сильно развито чувство семьи.
Дверь в кабинет приоткрылась.
— Варя, — обеспокоенно поинтересовался хозяин дома, — у вас все в порядке? Громкие голоса пугают Никиту.
Кортес и старушка одновременно посмотрели на нахмурившегося малыша.
— У нас все в порядке, — вымученно улыбнулась Варвара Ильинична, — просто поспорили о делах. Скоро закончим.
Дверь закрылась.
— Каков реальный уровень Кары? — осведомился Кортес. — По моим оценкам, очень высокий, но я хотел бы услышать мнение профессионала.
— Не меньше, чем фата Зеленого Дома, — почти неслышно прошептала старушка.
— Громче, пожалуйста.
Варвара Ильинична вздохнула:
— У нее очень высокий потенциал. Я думаю, что ее способности и возможности превышают уровень жриц Зеленого Дома.
Это заявление ставило Кару на одну доску с ведущими магами Тайного Города. Кортес пошевелил пальцами:
— Откуда в ней это?
— Не знаю. Когда мы познакомилась, Кара уже была сложившейся колдуньей. Она старше меня. Намного старше, но прилагает массу усилий для сохранения молодости.
— Тридцать лет назад она только появилась в Тайном Городе?
— Нет. Она скрывает от Великих Домов свои истинные возможности, имитировала свою смерть и была вынуждена снова зарегистрироваться. Пройти обучение, получить лицензию, ну и так далее.
— Вы ей помогли.
— Да.
— Где она живет?
— Не знаю, — старушка подняла глаза, — честно, не знаю. Она мало кому доверяет.
— Разумно, — Кортес задумчиво погладил волосы. — Варвара Ильинична, расскажите, что еще вы знаете о Каре. Любые подробности.
— Мы не часто общаемся, — пожала плечами старушка, — в последнее время вообще только по телефону.
— И все-таки?
— Она очень не любит нелюдей, такое ощущение, что в прошлом они ей здорово досадили.
— Она не рассказывала, как именно?
— Нет, но ее ненависть ощущается почти физически.
— Занятно. Что-нибудь еще?
— Она работала с профессором Вавиловым.
— С генетиком?
— Да.
— Но зачем? В Тайном Городе работают с генами сотни лет.
— Вавилов был необычайно талантлив, возможно, Кара искала у него идеи.
— Хорошо. Чем она занимается сейчас?
— У Кары есть группа сторонников, людей, которые работают на нее, верят ей и выполнят любой ее приказ. Иногда я сама направляла к ней наиболее одаренных ребят из тех, что приходили в школу.
— Вы помните имена?
— Нет, но можно поднять архив, — старушка вздохнула. — Совсем недавно, недели три назад, я отправила к Каре очень талантливую девочку, Ларису Кузнецову.
— Очень талантливую?
— У нее не менее высокий, чем у Кары, уровень, — Варвара Ильинична повертела в руке золотой «паркер». — А может быть, и больший. Гораздо больший.
— Гораздо больший, — усмехнулся Кортес. — Среди челов появляются сильные маги?
Старушка вздрогнула, сняла и снова надела очки и посмотрела на наемника с неожиданным блеском в глазах:
— Вы можете смеяться, Кортес, можете служить Великим Домам и брать у них плату, но подумайте о том, что наших колдунов преследовали и уничтожали сотни лет. Они страдали и от нелюдей, и от своих соплеменников. Их жгли на кострах и убивали в магических поединках. Их почти не осталось. А ведь именно благодаря им Тайный Город низведен до уровня законспирированной общины! Благодаря им планета принадлежит людям! И если вы станете уничтожать последних, то что будет завтра?
Старушка закончила свою речь, снова сняла очки и посмотрела на наемника. Ответ не заставил себя ждать.
— Вы хорошо разбираетесь в магах, Варвара Ильинична, — очень мягко произнес Кортес, — но очень плохо в людях. Вы романтичны и доверчивы. Вы из тех, кого урки называют «лохами». Определение грубое, но верное. Это — первое. А второе — вам почему-то кажется, что положение, которое занимает человек в обществе, или его личные качества, или высокие цели, которые он якобы преследует, могут дать ему право не платить по своим счетам. Это — заблуждение. Любой человек, сколь бы силен и нагл он ни был, может только уклоняться от ответственности, до тех пор пока не столкнется с более сильным игроком, который напомнит ему о старых счетах и заставит платить. Так было и так будет, поверьте, Варвара Ильинична, так будет.
Когда Кортес ушел, Варвара Ильинична еще около получаса молча сидела за столом и неотрывно смотрела на стоящий перед ней телефон. Несколько раз заходил муж, но тихо уходил, осторожно прикрывая за собой дверь и безмерно удивляясь про себя непривычной задумчивости обычно веселой и доброжелательной Варвары Ильиничны.
Звонить или не звонить?
Впервые в жизни Варвару Ильиничну поставили перед таким сложным выбором. Впервые в жизни ей было по-настоящему страшно. Все, что было до этого, мелкие переживания из-за мелких проблем, меркли на фоне того гнетущего ужаса, который она испытала во время разговора с Кортесом. Варвара Ильинична слышала рассказы о жестокости боевых магов, о беспощадности наемников и о кровавых стычках между Великими Домами, но все это было только рассказами, казалось далеким и нереальным. Казалось до тех пор, пока не коснулось ее лично. Кортес был прав: жизнь старушки протекала в уютной теплице, была надежно защищена от всего, но теперь… Теперь покой нарушен, и надо сделать выбор: оставаться в этой теплице или выйти на свободу, на волю, под грозовые ливни и штормовые ветра. Варвара Ильинична вспомнила холодные глаза Кортеса и вздохнула. Она не сомневалась, что в случае необходимости наемник не задумываясь убьет и ее саму, и ее мужа, и ее внука. Звонить или… Не звонить.
