Санька-умник 2 - Сергей Анатольевич Куковякин
Именно — уже НОАК. В сорок шестом китайские коммунисты поменяли название своим вооруженным силам и стали называть их Народно-освободительной армией Китая.
Да, дела…
Кто бы мне дома сказал, что буду я нести ответственность за хранение сразу нескольких тонн опиума — никогда не поверил. Сейчас же это для меня — обыденная реальность. Только с одного из японских медицинских складов трофейная группа сразу как-то восемь тонн опиума изъяла, доставила их к нам, а от нас он уже в СССР пойдет для переработки… *
Некоторое время назад в разговоре с майором Петровым, я обмолвился о том, что как один из вариантов своего будущего, рассматриваю получение высшего фармацевтического образования в заочной форме.
— Правильно, правильно, Александр Ильич! — оживился мой непосредственный начальник. — Двумя руками поддерживаю такое начинание. Даже могу помочь с поступлением…
Так, интересно… В чем же может мне такая помощь заключаться?
Оказывается, в своем прошлом, работая в фармацевтическом высшем учебном заведении, майор имел отношение к организации приема на обучение.
— Я могу коллегам написать и мне необходимые книги для подготовки сюда вышлют, — пояснил мне Петров степень участия в моей судьбе.
Ну, а я уже грешным делом подумал, что он меня в химии или ещё в чем натаскивать для экзамена будет…
— Главное, образование будет по нашему профилю службы! — поднял вверх указательный палец своей правой руки майор. — Стране сейчас очень нужны грамотные офицеры!
Пока я с Николаевым чуму ликвидировал, заказанные учебники и пришли. Можно было начинать сдувать пыль с мозгов, которая там за время одной и второй моих войн накопилась.
Эх, грехи наши тяжкие…
Почему в моей здешней жизни, то — яма, то — канава…
Может, в прошлой, я всю свою долю удачи уже использовал?
Месяца я над книгами не просидел, как меня в Цзямусы перевели. Вроде так правильно название этого города произносится.
Тут — тыловая база НОАК, а соответственно сюда от «северного соседа» бурным потоком поступает горючее, одежда, обувь, медикаменты и всё другое необходимое.
Сам СССР на голодном пайке сидит, а с КПК — делится. Причем, многим — безвозмездно.
Здесь, на берегу Сунгари, и будет протекать моя дальнейшая служба.
Где? Официально — опять же на медскладе.
4-я полевая армия НОАК сейчас в южные районы страны довольно уверенно движется, а там — малярия. Китай нужных медикаментов не производит, вот СССР данную армию ими и снабжает.
По бумагам, я — на складе гвоздями прибит. Где нахожусь в реальности — замнем для ясности.
— про восемь тонн опиума — не выдумка автора, такая информация имеется в одном из источников, который был использован при написании данной главы.
Глава 38
Глава 38 Встреча с подполковником Черновым
На моих глазах творилась история.
Непосредственно в боях я не участвовал, но о том, что происходило, знал.
НОАК на глазах превращалась в настоящую армию с авиацией, артиллерией, танками.
Как мне позднее стало известно, технику из моего бывшего танкового батальона китайским товарищам так и не передали. Обучили на ней будущих китайских танкистов, а потом батальон вернулся в СССР.
Скорее всего, обиделись тогда на нас коммунисты, но что уж теперь.
Интенданты о многом осведомлены. Гораздо больше во многих отношениях, чем те офицеры, что непосредственно на фронте ротами и батальонами командуют.
Умея свести даже отдельные факты в боле-менее полную картину и проанализировать её, я пришел к выводу, что очень-очень не все японские трофеи мы КПК в Маньчжурии в сорок пятом передали, а в большом количестве к себе вывезли, пару лет хранили в складских комплексах, не утилизировали и не продали, хотя было кому. Спрос на оружие, пусть бывшее в употреблении, был огромный.
Тут не о чукче-эскимосском конфликте сорок седьмого года речь, а об индо-пакистанских столкновениях, гражданской войне в Греции, первой арабо-израильской войне… Восстания, перевороты, военные столкновения вспыхивали то там, то тут на планете беспрерывно.
Сейчас эти трофеи шли обратно в Маньчжурию для НОАК.
Я могу и ошибаться, человеку это свойственно, но в текущий момент думал именно так.
Передавала наша страна КПК и кое-какую советскую технику. У меня глаза на лоб полезли, когда я здесь Т-34 увидел. Не много их было, но всё же…
Тылы за наступающей армией движутся, так и я за хэйлунцзянцами следовал. Среди населения Китая кого только нет, а 4-я полевая армия НОАК в своем большинстве как раз из хейлунцзянцев и состояла.
Впрочем, откуда другим-то людям для её формирования взяться? Не из-под Пекина же?
В марте сорок восьмого именно этой армией был взят Сыпин. Без потерь не обошлось, было много раненых и спать мне было некогда. Медслужба без соответствующего обеспечения только добрым словом может помочь, а от этого, сами понимаете, толку мало.
В ноябре того же года завершилась победой Ляошэньская операция и была освобождена вся территория Северо-востока. Противник потерял более полумиллиона солдат и много техники. Ну, как много… Это по их меркам. Тут у той и другой сторон, участвующих в гражданской войне, соотношение между танками и живой силой, совершенно другое, чем у нас в Великой Отечественной было. Мало тут танков. Да и те, что у коммунистов, что у гоминьдановцев — японские, далеко не самые лучшие.
Все мои задумки о высшем образовании и разработке лекарственного препарата были отложены в дальний ящик. Не до того сейчас.
Гора с горой не сходится, а вот здесь, в Китае, я знакомого летчика встретил. Был он сбит над нашими позициями в сорок четвертом и к нам в медсанбат попал. Там я с ним и познакомился. Эвакуировать его в глубокий тыл не требовалось, так он до возвращения в строй у нас и находился.
Коллеги-летуны, извините за просторечие, его к себе хотели забрать, но в нашем медсанбате у него любовь случилась. После чего Василия Чернова от нас было ломом не выкорчевать. Нет, своё лечение он не затягивал, выписался как положено в срок, но никуда в другое место для восстановления здоровья не перевелся.
Тут, гляжу — знакомое лицо.
Летчик, тоже лоб морщит, вспоминает, где он этого явно русского парня, то есть — меня, в форме НОАК видел.
— Да
