Николай I Освободитель // Книга 10 - Андрей Николаевич Савинков
В общем, взять сырую нефть европейцам было просто неоткуда. Нет, была еще нефть в Валахии, где ее тоже потихоньку начали качать в районе Плоешти лет десять назад, в Венгрии что-то черпали, но вот незадача, эти страны тоже входили в Таможенный союз и тоже ввели аналогичную экспортную пошлину. Куда не кинь всюду клин.
Обращаясь же к языку цифр, за пятнадцать лет добыча нефти в России выросла ровно в три раза. В 1840 году в империи добыли чуть меньше миллиона тонн сырой нефти, а в 1855 году этот показатель пробил отметку в три миллиона, что составляло в общемировой добыче данного ресурса какие-то скромные 85%.
Если же говорить глобально, то прогресс России, столь впечатляющий для непосвящённого человека, был совсем не случаен. Мы заняли место сразу нескольких промышленных стран из моей истории. Промышленность Австрии была фактически уничтожена еще во время Восточной войны, когда мы физически вывозили оттуда заводы и вообще все оборудование, которое вообще смогли. Да и разрыв связей с отколовшимися провинциями на пользу им пойти не мог. Пруссия тут не смогла стать точкой кристаллизации германских земель и тоже как промышленный гигант не состоялась. США, потеряв — или правильнее сказать, не получив — выход к Тихому океану, не сумев полноценно победить Мексику, вынужденные вкладываться в боеспособные военные силы и не имея бесконечного притока ликвидности от калифорнийского золота хоть и продолжали активно развиваться, российского темпа поддерживать не могли. Про Турцию, Италию и Китай даже говорить нечего.
Получается, что, став сильнее, мы автоматически сделали слабее всех вокруг, разве что Французы, избежав череды революций и сумев удержать за собой часть завоеванных еще Наполеоном территорий, были явно сильнее себя из другой истории.
И в этом была своя глубокая философская логика, первое шутливое правило экономики гласит, что «всего на всех не хватит, потому что „всего“ мало, а „всех“ много». Прямым выводом отсюда можно считать то, что раз где-то сильно прибыло, в другом месте должно заметно убыть. Нет, общий баланс экономической мощи планеты тут был очевидно больше просто за счет моего оголтелого полувекового прогрессорства, новых технологий и общего увеличения населения в Европе. Но все же осознавать, что, выплавляя каждый лишний килограмм чугуна, ты отбираешь рынок у конкурентов, тормозя их развитие, было приятно само по себе.
Глава 8
— Вот, обратите внимание, ваше императорское величество: медный щит. Одна из наиболее ценных обнаруженных на данный момент находок. Именно этим предметом был накрыт весь найденный нами клад, это, собственно, и свидетельствует, о том, что в землю сии предметы попали не случайно, а были намеренно припрятаны на будущее. И вот будущее, хе-хе, наступило. Вы знаете, публика зачастую уделяет гораздо больше внимания найденным золотым висюлькам и прочим украшениям, считая их самой главной ценностью, однако в большинстве случаев это совсем не так, — Николай Никифорович Мурзакевич осторожно протянул мне отливающую краснотой металлическую тарелку, в которой совсем не просто было с первого же взгляда опознать элемент защитного снаряжения. Я принял древность из рук главного в стране археолога и со всей почтительностью осмотрел со всех сторон.
— Да, золото зачастую застилает глаза обывателю своим блеском. И не только в музейном деле, но и во всех остальных сферах жизнедеятельности. Чертов металл, как есть.
— Именно так, — Мурзакевич, забрал обратно щит и аккуратно поставил его на деревянную подставку. — Только подумайте, ваше императорское величество, этому невзрачному медному диску больше четырех тысяч лет, сколько именно, пока даже сложно точно установить. Он был закопан в землю, когда Рима еще не было даже в проекте, когда зачатки цивилизации только-только зарождались на берегах Средиземного моря и в Междуречье. А до прихода наших предков-славян в Европу оставалось еще две с половиной тысячи лет.
— Ровесник египетских пирамид? — С трудом прикинув я свои знания о древнем Египте осторожно предположил я. Впрочем учитывая уровень местных знаний о прошлом, даже ошибка в тысячу лет была вполне простительна.
— Да, примерно, — кивнул археолог. — Точно установить, конечно, вряд ли получится, но если считать археологическими эпохами, то можно и так сказать.
Мурзакевич еще недавно был совсем заурядным профессором на исторической кафедре Одесского университета. Стандартная биография — родился, крестился, учился, женился, преподавал, даже зацепиться не за что. Однако умудрился оказаться в нужном месте в нужное время, воспользовался предложенным ему судьбой шансом и вписал свое имя в историю науки. Так тоже бывает.
— Как вообще продвигаются раскопки, Николай Никифорович, — мы не спеша проходили по комнатам будущего музея, где пока во всю шла научная деятельность по сортировке и датировке археологических находок. Длинной вереницей стояли верстаки, на которых в кажущемся беспорядке были навалены какие-то глиняные осколки, бесформенные куски металла, предметы быта и всякое другое имущество зачастую интересное только специалистам.
— Очень медленно! — В голосе археолога явственно звучала практически ничем не скрываемая радость. — Огромное количество материала! Мы только в одном месте аккуратно углубились на всю глубину исторического слоя, исключительно чтобы оценить масштаб работ. На то, чтобы полностью задокументировать все находки, уйдут годы! Десятилетия!
Идея откопать Трою имелась у меня давно. Примерное ее расположение — плюс-минус сто километров с юга на север и с востока на запад — я помнил из прошлой жизни, однако этого было явно недостаточно, чтобы начать реальные работы на земле. Тем более что и места на северо-западе Малой Азии очень долго оставались весьма опасными. Турки хоть и отдали нам эту территорию, никак не препятствовали бандам из местных — в основном тех, кто когда-то жил на побережье и потом после Восточной войны был вынужден уходить в глубь континента — нападать на наших переселенцев и расквартированные тут войска. Понятное дело, полноценными боями назвать это было сложно, но и подставлять лишний раз ученых откровенно не хотелось.
Только к началу пятидесятых количество всяких инцидентов в тех местах начало сходить к совсем
