Наши уже не придут - RedDetonator
Осталось только убедить Марфу…
— Как это — «просто дома сидеть»? — не поняла она.
— Ну, как городские, — пожал плечами Аркадий. — На рынок ходить, еду покупать, шитьём заниматься в своё удовольствие. Может, если хорошо дело пойдёт, магазин откроем — торговать будешь.
Идея сидеть дома и ничего не делать требовала обдумывания, поэтому Марфа снова задумалась.
— А дело надёжное? — спросила она после минуты раздумий.
— Вообще-то, да, надёжное, — кивнул Аркадий. — Я не собираюсь с голой задницей в город рваться — у меня есть план.
План у него, действительно, был. Но его следовало детализировать на местности.
* * *
Астрахань встретила их моросящим дождём.
Снег сошёл полностью, но дороги были размякшие, поэтому пару раз им пришлось помогать вознице, Тимофею Васильевичу Иванову, вытаскивать телегу из особо заковыристых луж.
Но вот они на месте.
Они ехали вдоль реки Кутум, пока не оказались в пригороде.
Пригород был полностью деревянным, но избы и дома тут были не чета фёдоровкинским. Тут у большинства домов каменные фундаменты, но встречаются и ветхие избы на земле — таких меньшинство. Сразу понятно, что в городе уровень жизни кратно выше, чем даже в преуспевавшем, до недавнего времени, селе.
Тимофей Васильевич, пожилой крестьянин, имеющий частые контакты с городом, посоветовал им остановиться в одной ночлежке, которую держит его бывший односельчанин. Там цена для простого крестьянина приемлема, ну и кормят недорого.
Сам возница поехал на рынок, передавать оговорённый между старостой и каким-то торговцем товар, а Аркадий с Марфой спешились и пошли искать Вторую Бакалдинскую улицу, где и располагалась эта ночлежка.
К северу от них находится канал имени Варвация, отделяющий приличные места, располагающиеся на острове, от неприличных, располагающихся на материковой части города.
Аркадий видел на улицах лица кавказской внешности, что лишь подтвердило сведения о том, что ночлежка находится в Армянской слободе.
Нужная ночлежка обнаружилась во дворах, между ветхими избами.
Кажущаяся депрессивность района была, судя по всему, ложной — по пути сюда Аркадий видел несколько десятков строящихся домов.
— Здравствуй, — вошёл он в ночлежку. — Меня Алексеем зовут.
Грузный мужик в городской одежде встал со стула и прищурился, чтобы лучше рассмотреть его.
— Чего хотел, малец? — спросил он.
— Комнату снять хочу, — ответил Аркадий.
— Отдельную комнату? — уточнил мужик. — Десять копеек — ночь.
Аркадий вытащил из кармана нужную сумму и передал её владельцу.
Рассказывать, что они земляки и всё такое, он не стал — незачем.
Ещё первая половина дня, они выехали на рассвете, поэтому есть много времени до заката, чтобы походить по городу и по рынку.
Денег-то у них, по городским меркам, почти нет, а нужна городская одежда, чтобы чуть меньше выделяться, ну и кое-что, чтобы начать реализацию одного из способов сравнительно честного отъёма денег у городского населения…
— Сиди здесь, — сказал Аркадий Марфе, когда они сложили свои очень скромные вещи в комнате. — Вернусь с едой и одеждой.
Он направился в Большие Исады, крупнейший рынок Астрахани, чтобы выбрать готовую одежду себе и Марфе, пусть даже поношенную или вообще с покойников — главное, чтобы выглядело прилично.
На рынке воняло рыбой, икрой, хлебом, дублёной кожей и человеческим потом. Нос Аркадия впал от этого амбре в прострацию и отказывался регистрировать что-либо ещё, но спустя пару минут притерпелся.
Людей тут прилично, Немиров даже ненадолго предался ностальгии по былым временам. Он уже давно не видел столько людей в одном месте. Примечательно, что наибольшее оживление царило в районе рыбы.
Продовольственные ряды его не интересовали, ведь еду он купит в ночлежке, поэтому он пропустил их и добрался до рядов чего-то вроде барахольщиков.
— Почём штаны? — спросил он у продавца, торгующего одеждой не первой свежести.
Некоторые вещи были заляпаны, какие-то изобиловали заплатками, но попадались сравнительно целые и чистые.
— Рубль двадцать копеек, — ответил торговец, судя по внешности, татарин.
— За рубль возьму, — сказал Немиров.
— Бери, — пожал плечами татарин.
— Рубаха за сколько? — указал Аркадий на заинтересовавший товар.
Залатанная в трёх местах застиранная белая рубаха лежала среди кипы других рубах, которые выглядели гораздо хуже.
— Рубль, — ответил торговец.
— Восемьдесят копеек.
— Ярый.
«Ярый», как знал Немиров из личного опыта, с татарского переводится как «ладно» или «пойдёт».
— Буген сауда ничек бара? — поинтересовался Аркадий.
Татарским он не владел, но знал пару обиходных фраз. Учиться в Казани и не овладеть некоторыми фразами на татарском — это надо специально уклоняться…
Торговец кивнул ему, как бы говоря, что сегодня торговля идёт неплохо.
— Обувь надо? — спросил он. — Три рубля — такая обувь.
Он вытащил потрёпанные сапоги, которые выглядели так себе, но с перспективой ремонта.
— Два с половиной? — предположил Аркадий.
— Два семьдесят, — произнёс татарин.
— Беру, — кивнул мальчик.
Сапоги ему великоваты, но нет таких проблем с обувью, которые нельзя решить с помощью достаточного количества портянок…
Татарин свернул купленную одежду и перевязал её бечёвкой, после чего принял серебряные монеты и дал на сдачу пятьдесят копеек.
Немиров опасался, что потратит гораздо больше, но вышло всего четыре с половиной рубля.
— На женщину есть что-то? — спросил он. — Платье, портки и обувь.
— Туда иди, — указал татарин на ларёк, стоящий в десяти метрах вправо.
Марфе он купил приличного вида ситцевое платье за пять рублей, поддевку за сорок копеек, а также женские сапоги за четыре рубля. Всё ношенное, не первой свежести, но зато выглядящее на порядки лучше того, что они носят сейчас.
Суммарно он потратил тринадцать рублей и девяносто копеек, поэтому у него сейчас есть только десять рублей и десять копеек — очень мало.
Он прогулялся по барахолке и нашёл, что искал.
Торговец-армянин торговал подержанными предметами обихода, среди которых были и ножи.
Аркадия интересовал обычный кухонный нож, пусть даже из крестьянской кузни, а также точильный камень.
За двадцать копеек он купил паршивого состояния нож, а точильный камень пришлось поискать по рядам. В итоге он купил чуть надломленный камень за четыре копейки.
Один из этапов плана был выполнен.
По пути в ночлежку он запоминал город и мысленно отмечал интересные места.
Кабаков встречалось
