Аксум - Алексей Птица
— Я решил встретить свою судьбу лицом к лицу и предложить тебе то, что ты, быть может, и хотел, захватив Аксум. Я вижу, что ты стал настоящим вождём, и я готов выдать за тебя свою дочь добровольно. Если ты женишься на ней, то сможешь основать свою династию, закрепив трон Аксума за своими детьми.
— Гм, а с чего ты взял, что я собираюсь захватывать царство и становиться его царём? Я, может, просто пришёл сюда пограбить.
— Ты тогда сразу бы начал штурм дворца, а ты медлишь, а мог уже залить кровью всё вокруг.
Я усмехнулся.
— Твоя дочь — достойная награда, но что ты дашь в приданое за ней, если я всё взял сам с боя? Разве у тебя что-нибудь ещё осталось?
Ахмек-тэре внимательно изучал моё лицо и молчал, пытаясь понять, чего на самом деле я хочу. Его воины, что стояли позади него, да и мои тоже, расположившиеся вокруг, внутренне недоумевали, не зная ни моих мотивов, ни моих планов. Эти планы знал только я и никто больше, а они должны подчиняться, думать и решать буду я. Единоначалие — так это называется в армии, и абсолютизм, так обзывается в политике.
— Я могу дать в приданое свою верность, если она станет твоей женою.
— Гм, звучит слишком легко в окружении моих войск, но для начала ты должен сложить оружие и показать свою дочь, вдруг она не так красива, как мне бы этого хотелось.
— Ты видел её, когда она была совсем юной и даже вылечил! С тех пор она стала только прекраснее, вступив в пору девичества.
— Посмотрим! А пока, сложи оружие, я сам посмотрю на неё, я гарантирую тебе жизнь и жизнь всем твоим воинам, что сложат оружие сейчас.
— Я сдаюсь, — склонил голову Ахмек-тэре и, вынув из ножен богато изукрашенный меч, бросил к моим ногам.
— Бросайте оружие! — приказал он своим воинам, и те выполнили приказ царя.
Через несколько минут мы входили во внутренние покои дворца, обезоруживая оставшуюся личную царскую гвардию.
Дворец взят без боя, но борьба за власть над Аксумом только начинался, и я это прекрасно понимал. Побеждает не тот, кто взял столицу, а тот, кто удержал её за собой.
— Как зовут твою дочь, царь? — спросил я Ахмека-тэре.
— Кассиопея, Егэр.
— Кассиопея? Но ведь это латинское имя?
— Да, я дал ей это имя, потому как его мне подсказал оракул, когда я путешествовал по Египту.
— Вот как? Интересно, ну что же, тем лучше, мне нравится это имя. И где же она?
— Сейчас ты увидишь её, вождь.
Кассиопея нашлась в приёмном зале. Она тихо стояла там, спрятавшись за резную спинку деревянного трона.
— Кассиопея, выйди, не прячься, вождь даровал нам жизнь, взамен на нашу покорность. Он должен посмотреть на тебя, чтобы решить нашу участь окончательно. Покажи свою красоту во всём величии, о моя дочь, моя принцесса!
Девушка секунду помедлила, а потом, решительно тряхнув головой, вышла из-за кресла, встав прямо перед нами. Я посмотрел на неё в упор. В этой комнате окна отсутствовали, и при свете светильников девушка смотрелась несколько иначе, чем если бы стояла в лучах солнечного света. Интимный полумрак скрадывал все недостатки, если таковые у неё имелись, и подчёркивал все достоинства её фигуры.
Под моим пристальным взглядом она сначала зарделась, затем разозлилась и, подняв правую руку к волосам, быстро дёрнула ленту, которой они были связаны. Густая копна чёрных, как смоль, волос тут же рассыпалась по её смуглым плечам. Решительно мотнув головой, она шагнула ближе ко мне, выпятив вперёд грудь так, что тонкое льняное сукно натянулось, чётко обозначив маленькие и твёрдые соски.
М-да, до лифчиков тут ещё не додумались, так что, нагота её тела во всей своей первозданной красе оказалось прямо передо мной. Ну, что же, весьма неплохо, весьма, особенно для юной девицы. Девушка и правда понравилась мне, да и любому, оказавшемуся на моём месте, тоже. Смуглое, с правильными чертами, лицо, пухлые, красиво изогнутые губы, тонкие брови вразлёт, высокий, чистый лоб и длинные, роскошные чёрные волосы. Фигура тоже не подкачала, сочетая в себе тонкую талию, длинные ноги и неширокие, округлой формы бёдра.
Да, удачно я её тогда встретил и вылечил от болезни, и вот теперь мне всё вернулось. Твори добро, и будет тебе за это награда! А главный приз в качестве приданого — царство Аксум, ну и преданность её папаши, правда, пока только на словах, но где есть слова, там будут и дела, иначе не получится. Мамба я или кто⁈
— Как тебя зовут? — спросил я у девушки.
— Кассиопея!
— Гм, красивое имя. У тебя была мать из Рима или Греции?
— Нет, но так решил меня назвать отец!
Я невольно перевёл взгляд на царя Аксума, но тот молчал, лишь хмуро смотрел то на меня, то на дочь.
— Я помню тебя совсем ещё юной, а сейчас ты превратилась в прекрасную девушку.
— Я не знаю тебя и… и… и… и не хочу знать! — внезапно выпалила девушка, отшатнувшись назад.
После этих слов моё лицо окаменело, а рука невольно потянулась к кинжалу. Не то, чтобы меня это сильно задело, но за каждое слово принято отвечать, а положение принцессы в захваченной стране хуже обычной крестьянки.
— Кассиопея, уходи и жди в своей комнате, — отрывисто бросил Ахмек-тэре, увидев, что его жизнь вместе с жизнью дочерью повисла на волоске, и обратился сразу же ко мне, — она напугана, дай ей время прийти в себя!
— Она уже взрослая, чтобы отвечать за свои слова и нести ответственность за свои поступки, мне не нужна жена, которая при первой же встрече, зная, что её ждёт, позволяет себе говорить всё, что ей вздумается. Ты сдался мне добровольно и потому я оставляю тебе жизнь и жизнь твоей дочери, но ты больше не царь. Твоя судьба целиком в моих руках. Твои воины разоружены и не в силах мне помешать, да и немного их осталось. Это царство будет моим, отсюда я пойду дальше, захвачу Куш и расширю его. В твоих руках твоё будущее, бывший царь и великий визирь! У тебя есть выбор: либо бесславно погибнуть, либо стать моей опорой здесь, а дочь твоя насколько красива, настолько же и глупа.
