В. Бирюк - Парикмахерия
«Римский клуб» ещё в самом начале 50-х годов двадцатого века вполне внятно сформулировал перспективы предстоящего глобального потепления. И описал последствия. В частности, по изменению урожайности, расширению засушливых районов и зон рискованного земледелия. Тогдашний американский президент также чётко ответил:
– Об этом — не писать. Оно грянет через десятилетия. Срок моего президентства к тому времени уже закончится. А вот волнения фермеров, если они узнают, будут уже сейчас. А оно мне надо?
Выводы экспертов «Римского клуба» широкой огласки не получили.
Ладно, это дела политические. Где есть явно выраженная группа лиц, которая хочет неприятную истину спрятать. Но есть масса ситуаций, когда явного противодействия, вроде бы, нет. Но всё равно — «Душа не принимает».
В истории науки и техники полно изобретений, инноваций, которые веками не принимались обществом. Период между паровым шаром Герона и паровой машиной Уатта представляете? Герон во второй половине первого века нашей эры первым изобрёл автоматические двери, автоматический театр кукол, автомат для продаж, скорострельный самозаряжающийся арбалет, паровую турбину, автоматические декорации, прибор для измерения протяжённости дорог и ещё кучу всего.
Тут апостол Павел проповедует, они с апостолом Петром заочную дискуссию ведут в формате «Послания Апостолов». Типа Ленин с Плехановым по первому пункту Устава на Втором Съезде РСДРП. В смысле: «а кто это у нас может быть членом?». У апостолов, естественно, членом «царства божьего».
А Герон в это же время начал создавать программируемые устройства. Правда, из дерева и верёвок — из полупроводников в те поры были только «иваны сусанины» греко-римского происхождения. Я уж не буду про его игры с геодезией и прямоугольной системой координат.
И не надо говорить о «дешёвом рабском труде» и «недоразвитых общественно-экономических отношениях». Туфта это всё. С примесью марксизма для отбивания запаха непрофессиональности.
Расскажите древним римлянам о ненужности «скорострельного самозаряжающегося арбалета» в условиях хоть какого общества. Которое ведёт войну на истребление с Сасанидами. В конце третьего века нашей эры Риму пришлось удвоить численность своей постоянной армии, довести её до 400 тысяч профессиональных солдат. Что при этом происходит с налогами… Ну, понятно. А инфляция? Золотая монета за поколение превратилась в позолоченную медяшку. Так что арбалеты, как эффективное средство противодействия тяжёлой парфянской коннице, им очень бы не помешали.
Кстати, и их противникам — тоже. Эффект тотального уничтожения римской пехоты при применении арбалетов был продемонстрирован китайцами. В единственном в истории случае, когда римские когорты сошлись в бою с армией империи Хань. Множество римских солдат, попавших в плен к персам при разгроме армии Марка Публия Красса парфянами, было расселено на восточной границе парфянских владений. При очередном нападении ханьцев им была предложена свобода в обмен на участие в боевых действиях. Этакий вариант штрафных батальонов. Две набранных когорты добровольцев построились «черепахой» и были расстреляны, полностью истреблены стрелками китайцев, даже не дойдя до построений противника.
Объяснить постоянное и широкое применение арбалетов на востоке и их изобретение и тысячелетнее неприменение на западе с точки зрения классического марксизма — невозможно. Тут — другое, тут вот это — «душа не принимает».
Колёсный плуг древние римляне не только изобрели, но и массово использовали. В своём исконно-посконном рабовладельческом обществе. А на «Святой Руси» и простых плугов-то нет. Хотя почти всё население — свободные крестьяне. Вроде же — более прогрессивно. Должны были бы воспринять и применить. И книги, латинские и греческие, с описанием того же плуга на Руси имеются. «Поздняя латинская поэзия», например. Припозднившиеся к рассвету империи патриции такие рекомендации по агрономии в амфибрахиях и гекзамериях выдавали… Детальнейшие.
Получается, что святорусская община или там, по Степняку-Кравчинскому — «мир» — тормоз хуже рабовладения.
«Мы наш, мы новый мир построим.И сильно им затормозим».
Что будем на этот раз считать «Новым миром»? Не в смысле литературного журнала, а в смысле общества? Единого, монолитного, согласного. Наполненного любовью к своим членам. В смысле — к членам этого общества.
«Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон» — говаривал монтёр Мечников, измученный нарзаном. Но даже в состоянии крайнего «обнарзанивания» он честно не забывал предупреждать: «Утром деньги — вечером стулья». И даже если наоборот, то, всё равно: «деньги вперёд».
Более образованные проповедники «всеобщего согласия» не акцентируют внимание публики на вопросе «денег». Обещают только «стулья». Всем — потом, но некоторым избранным — сразу. Поскольку знают как собственный «хороший стул» в соответствующем заведении у соответствующего «кормила» преобразуется в такой же «хороший стол».
«Соборность Руси» как основа маразма нищеты. «В вопросах веры, — писал А.С.Хомяков — нет различия между ученым и невеждой, церковником и мирянином, мужчиной и женщиной, государем и подданным, рабовладельцем и рабом, где, когда это нужно, по усмотрению Божию, отрок получает дар видения, младенцу дается слово премудрости, ересь ученого епископа опровергается безграмотным пастухом, дабы все было едино в свободном единстве живой веры, которое есть проявление Духа Божия. Таков догмат, лежащий в глубине идеи собора».
Но здесь, на «Святой Руси», всё вообще — есть «проявление Духа Божьего»! Здесь же все в это верят! «Обсоборненная Русь». И — «нет различия между учёным и невеждой». А ждать пока «по усмотрению Божьему младенцу даётся слово премудрости» на тему профилирования лопаток паровой турбины — можно до «морковкиного заговения». Соответственно, нет и колёсного плуга. Поскольку, живут как «с дедов-прадедов заведено». «Такое понимание соборности соответствовало древнерусскому понятию «лад» и было неразрывно связано с общинной жизнью русского народа».
Вот и живут «в ладу»: — У тебя есть плуг, а у меня нет? Не ладно. — И в морду. Чтоб наладить.
Моё раздражение было вызвано нарастающим предчувствием предстоящих неприятностей. Непонятно каких. Но чувство есть, а я как малый ребёнок — вцепился в свою литовку, как в любимую игрушку, и отпускать не хочу.
И ведь никому не передашь. Я-то думал: вот сделаю нормальную косу, набегут туземцы, с руками отрывать будут. Даже опасался — расспросами замучают, придётся какие-то показательные выступления придумывать, мастер-классы по косьбе организовывать.
А — нет никого. Как в моём личном хайку. Однажды затащил меня приятель. Нет, не туда, куда вы подумали. И даже не в бар. Затащил на один интернет-форум. Я, честно говоря, ни чатиться, ни форумиться не люблю. А уж фейсом букиться… Мне есть о чем и самому подумать. Но — попал. А там сплошной «ах-ах» с придыханием. На тему средневековой японской поэзии. Я в этом деле — «не Копенгаген». Читаю, понять смысл пытаюсь — об чём это они? «Ах-ах, хайку, ах-ах, танка». Куча сплошь обрафинированных на лепестках сакуры дам. И судя по их постам — гель для смазки им уже не нужен. Они уже и сами — в сплошном… «неясном томлении». Ну, меня это, в принципе, радует. Просто как явление природы. Просто приятно знать, что где-то в сети есть дамы, которые уже… в экстазе. Пусть пока — только в поэтическом.
Но мне же интересно — может, когда и в реале пригодиться. Начал спрашивать: а как там, у японцев, с рифмой, а размер какой, в смысле строфы, а чередование ударных-безударных… В ответ — сплошной «ах-ах» с виртуальным закатываем глазок. По делу — ни слова. Пушкин формулу «онегинской строфы» на отдельном листике записал. Перед сном повторял. Ну, так он же гений. А здесь «ах-ах» непрерывным потоком. «Ах, как тонко, ах, как чувствительно, ах, какая вуально-флёровая выразительность…». Но — дали пример. Воспроизвели и процитировали. Ну, я и ответил. Хайкой. По нашему старому анекдоту. Или кто думает, что наш отечественный фольк нельзя втюхать в японскую сакурно-вуальную флёровость?
«Ночь. Тишина. Полустанок.Вдруг как-то сразу пропал чемоданчик.Хоть и нет никого»
Спрашиваю: это хайку? «А в ответ — тишина». Только приятель отозвался: «да вы, батенька, хайкуист». Хорошо, что я с этой стихотворной формы начал, а не с танка.
Вот и с косой моей — «и нет никого». В Рябиновке, когда я косу сделал, времени было мало — выгнали меня оттуда быстро. Продемонстрировать не успел. Мои мужи… «Это — смердячье дело. Воину — не интересное». «Птицы» похолопленные… Они крестьянский навык подзабыли. Они охотники-рыбаки-собиратели. Им хоть какая коса — «а чего это ей делается?». Но более всего меня встревожила реакция Фильки из Пердуновки — никакая. Он-то довольно долго на заимке ошивался — косу мою в рабочем состоянии видел, присматривался. Даже трогал. И — только хмыки. Как бы мне, вслед за Героном, не нарваться на «душа не принимает».
