Черный дембель. Часть 5 - Андрей Анатольевич Федин
Артурчик шутил, Кирилл и Наташа шушукались, Бурцева сыпала историческими справками и цитатами из пьесы Гоголя. Котова молчала, лишь изредка невпопад кивала в ответ на вопросы, рассматривала занавес, лица зрителей, потолок зрительного зала. Она будто онемела в ожидании представления. Сверкала глазами, водила взглядом по сторонам, холодными пальцами сжимала мою руку. Она едва заметно, одними лишь уголками губ улыбалась мне, когда наши взгляды встречались. И вновь поворачивала лицо в сторону сцены. Поднялся занавес, музыка сменила ещё минуту назад звучавшие в зале голоса. На пока ещё слабо освещённой сцене появились актёры.
— Я пригласил вас, господа, — произнёс городничий (которого играл Анатолий Дмитриевич Папанов), — с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.
* * *
Во время антракта я спросил у Лены, которая всё ещё заворожено смотрела на занавес:
— Ты хотела бы выйти на эту сцену?
Котова моргнула и взглянула на меня.
— Зачем? — спросила она.
— Чтобы быть по другую сторону занавеса. Участвовать в спектакле, а не смотреть на него из зала.
Лена неуверенно улыбнулась и сказала:
— Там такие актёры… Я рядом с ними выглядела бы глупой неумёхой.
— Это тебе так только кажется, — заверил я. — Ты бы прекрасно смотрелась рядом с ними.
— Эй, проснитесь! — окликнул нас Артурчик. — Мы сейчас в буфет идём. Пока там всё без нас не съели.
* * *
После спектакля Бурцева схватила Лену за руку и увела за кулисы. Нас они с собой не позвали — поэтому мы вместе с подавляющим большинством заряженных положительными эмоциями зрителей побрели к выходу из театра. Я пообещал Лене и Насте, что мы дождёмся их около входа в театр. Но у самого входа места для нас не нашлось: нас оттеснили едва ли не к углу здания. Наташа и Кирилл делились друг с другом впечатлениями о спектакле. Прохоров курил (первую сигарету он выкурил едва ли не в три затяжки, а вторую раскуривал неторопливо, выпускал клубы дыма поверх голов сновавших мимо театра советских граждан).
Котова и Бурцева задержались в театре на сорок минут.
За это время мы не отморозили носы, но уже рассуждали вслух о тёплом укрытии.
До гостиничного комплекса снова ехали в машинах такси.
Поздно вечером, в гостинице, Лена мне рассказывала, с кем из актёров Настя её сегодня познакомила. Перечислила имена и фамилии. Поделилась впечатлениями от общения со знаменитостями.
— Представляешь, Серёжа, — сказала она, — Ширвиндт и Миронов вспомнили, как подписывали для меня фотографию. Настя им меня представила. Они посмотрели на меня и воскликнули: «Так вы и есть та самая Лена⁈»
Котова мне сообщила, что завтра, в субботу, Бурцева познакомит её со своим отцом. Настя пригласила Котову к себе домой в гости: только её — нас (меня, Наташу, Кирилла и Артурчика) Бурцева в гости не позвала.
— Завтра там будет и лейтенант Елизаров, — шепнула Котова. — Настя сама мне об этом сказала.
* * *
В субботу Лена и Настя уехали из гостиницы на такси сразу после завтрака. Лишь на пару минут они заглянули перед этим в свой номер: там девчонки переоделись. Котова не нарядилась в красное платье — предпочла скромный наряд. Она поцеловала меня в щёку. Я пожелал ей удачи. Лена в ответ кивнула и показала мне скрещенные пальцы, будто отправлялась не в гости к подруге, а на сдачу важного и ответственного экзамена.
Мы попрощались с Настей и Леной — Артурчик побрёл в комнату девчонок на перекур. А я улёгся на кровать, положил на живот журнал «Техника молодёжи». Наблюдал за тем, как в нашем номере Кирилл и Наташа рассматривали купленные в прошедший четверг книги. Они спорили, смеялись. Шуршали страницами. Звенели монетами — ссыпали в общую кучу всю оставшуюся у них в закромах наличность и обсуждали, какие ещё книги они купят.
Я отметил, что Торопова и мой младший брат не делили книги на «мои» и «твои», словно те сейчас были их общим имуществом. Так же они считали и бюджет, который уже будто бы стал «семейным». Почти не спорили — скорее, вместе планировали. Я не вспомнил, были ли у них подобные отношения «тогда». Потому что в своей прошлой жизни я жизнью младшего брата и Тороповой не интересовался… до того дня, когда Кира арестовали.
После обеда я снова одолжил своему младшему брату деньги: десять рублей. Эту сумму я дал брату «до Наташиной стипендии» (Торопова кивнула, подтвердила долговые обязательства). Обрадованные моей щедростью Кирилл и Наташа снова повели меня в Московский дом книги. Пошёл вместе с нами и Прохоров. Но книжный его не заинтересовал. Артурчик отделился от нашей компании на проспекте Калинина: он свернул в магазин «Мелодия».
Десять рублей растворились в магазине за считанные минуты. Потому что с покупками Кирилл и Наташа определились ещё в гостинице. Но в «Россию» мы из Московского дома книги не пошли — снова отправились на Красную площадь, прогулялись мимо кремлёвских стен. Чуть позже я отвёл комсомольцев из Новосветска к зданию Библиотеки имени Ленина, рядом с которой пока ещё не сидел на камне печальный Фёдор Михайлович Достоевский.
* * *
Котова и Бурцева вернулись в гостиницу затемно. Девчонки поприветствовали нас, Бурцева передала мне устный «привет от папы». Настя отправилась на перекур вместе с Артурчиком, а Лена схватила меня за руку и вывела из комнаты.
Она отвела меня по коридору на десяток шагов от двери номера. Посмотрела мне в лицо, радостно улыбнулась. Я посмотрел в её глаза, вдохнул базовый аромат духов «Иоланта» и едва уловимый запашок коньячного спирта.
— Серёжа, я нашла его, — заявила Котова. — Представляешь? Нашла.
Лена улыбнулась, в радостном порыве обняла меня и расцеловала в щёки.
— Что ты нашла? — спросил я.
Котова приблизила губы к моему уху и прошептала:
— Поступок.
Глава 10
Лена держала меня под руку. Мы неторопливо шли по ярко освещённому коридору западного корпуса гостиничного комплекса «Россия» — той самой гостиницы, на месте которой (как без устали подсказывала мне память) в будущем располагался парк «Зарядье». Ковровая дорожка приглушала наши шаги. А двери номеров приглушали звучавшие в комнатах голоса постояльцев гостиницы. Я не прислушивался к чужим разговорам. Сосредоточил внимание на
