Золото Советского Союза: назад в 1975 - Сергей Майоров
— Спасибо за заботу, сам разберусь.
— Сам ты уже в прошлый раз благополучно подставился под пулю. Не хочу без отца расти.
— Саша.
— Пап. Ты не представляешь, как это паршиво, — пацану без бати. Пожалуйста, давай что-то придумаем.
— Я на тот свет не тороплюсь. Но домой ты должен явиться.
— Ну ладно, но с этим тоже надо что-то придумать. Надо что-то сказать этой моей матери, чтобы мои странности объяснить. И хотя бы в общих чертах расскажи мне про эту семью и про меня, а то я свою биографию потихоньку узнаю, волосы дыбом.
— А ведь я почти убедил себя за эти два дня, что ты меня морочишь. А как поговорили, так опять вижу — не притворяешься. Давай договоримся. Я тебе про тебя рассказываю, а ты мне… обо всём. Я фантастику люблю.
Эх, батя, не уверен, что тебе понравится моя «фантастика», но пожалуй для пущего интереса наскребу из нашей действительности чего-нибудь необычного.
До вертолёта я в общих чертах успел просветиться о своей родне и себе любимом. Такая себе родова, надо сказать. Мужики или пьющие или антисоциальные личности. Или то и другое сразу. Ни врачей, ни учёных, ни инженеров-токарей, ни даже просто честных работяг. Через одного проблемы с законом, да и век недолог, как правило. Да, тяжёлая наследственность мне досталась. Зато мать женщина хорошая, непонятно только, чего её замуж потянуло за такого урода. Работает санитаркой в больнице, кроме меня ещё есть младшие сестра и брат — Танька и Мишка.
А про дела наши грядущие поговорить не успели, зашумело в воздухе и уже минут через семь на площадку опустился легендарный Ми-8, подняв вокруг себя небольшой локальный ураган. Едва двигатель заглушили, началась разгрузка-погрузка-посадка, даже остановки винтов не стали дожидаться. Никаких тебе досмотров, металлодетекторов, паспортного контроля. Даже билетов, блин, не понадобилось. Золото пудами можно вывозить.
Из недр вертолёта выгрузили железо, запчасти, почту. Раечка стребовала обещанный хлеб, и ей вручили несколько благоухающих выпечкой мешков. Свежий, ещё тёплый. Налымов оставался, и с ним я распрощался не без сожаления. Толковый мужик, потом батю спрошу, кто он такой по жизни.
— Спасибо, Юрий Михалыч, за гостеприимство, — попрощался я с начальником. — Помните наш вчерашний разговор? Проверьте мои слова, точно вам говорю! И за Леночкой вашей подопечной присматривайте получше, а не как вчера. Не то попортят девку, стыдно перед отцом будет.
В обратку вертолёт тоже загрузили какими-то железяками, да ещё пассажиров кроме нас оказалось три человека. Правда, летели мы не напрямую в посёлок, а ещё приземлялись у соседей — в Верхнем Патоме, около тридцати километров к югу. Там повторилась история с разгрузкой-погрузкой, прибавилось ещё пассажиров, но все вместились, и сидели на твёрдых лавках вдоль бортов как воробьи на жёрдочках. Бельчик лёг у нас под ногами и вёл себя очень прилично. А хороший транспорт вертолёт, не укачивает, не болтает, одна беда, чтобы поговорить, опять приходилось кричать. Поэтому летели молча, батя откровенно спал, ну да свою остановку не проспит, конечная. Разбудим, как прилетим.
Моя молодая ипостась была в восторге от полёта, пацан поди и не летал раньше, особенно на вертолётах. Ну тут мы с ним равны, на самолётах мне разных приходилось, а вертолёт впервые к моим услугам. Не дешёвое это нынче удовольствие. Поэтому я выворачивал шею, смотрел в иллюминатор, за которым расстилались горы, покрытые бескрайней тайгой. Местами среди зелёного ковра встречались серые проплешины — следы золотодобычи.
Так же удалось рассмотреть пилотскую кабину, дверь в которую как распахнулась вскоре после взлёта, так никто не стал закрывать. Было видно обоих пилотов в наушниках, штурвал, рычажки на пульте. Периодически просыпалась рация. Один хрен ничего не слышно, но докладывали не только по делу, а даже смеялись о чём-то.
Весь путь занял меньше часа, на самом деле полчаса, не больше. За очередной горной грядой показалась крупная река, изгрызенная дражными ковшами и заваленная свежими отвалами. На крутой излучине противоположного берега раскинулся посёлок Перевоз. Жаль, что я его не видел с воздуха, когда мы проезжали на кратер, но по внутреннему ощущению в размерах он не сильно изменился. Среди соснового бора за посёлком раскинулось огороженное деревянным забором лётное поле с гравийной взлётно-посадочной полосой, слишком короткой для серьёзной авиации. Три кукурузника, стоящие в рядок с краю, подтверждали мою гипотезу — ничего крупнее здесь не летает. Здание аэропорта, если это было оно — крохотный деревянный домик, притулилось у въезда на территорию.
Приземление ознаменовалось опять разгрузочными работами, а мы вышли в боковую дверь. Батя открыл глаза ровно в тот момент, когда двигатель был заглушен, и я уже приготовился его будить.
— Вот и дома, — потянулся он. — Идём, боец.
Никто нас не встречал с цветами и оркестром, поэтому пошли пешком. Я жадно всматривался, пытаясь уловить сходство или различие с тем посёлком, где был в будущем неделю назад. Смешно, да. Назад в будущее.
Бельчик покрутился вокруг нас, вступил в дискуссию с местными псами и наконец был отправлен хозяином:
— Бельчик, домой!
Второй раз повторять не пришлось, уже через минуту его и след простыл. Счастливый, домой вернулся.
Выйдя с лётного поля, мы оказались на пыльной дороге среди сосен, навстречу спешил плотный лысый мужик в сером костюме и шляпе и с чемоданом.
— Здрасьте, товарищ участковый. Вы с вертолёта? — окликнул он нас, ещё не поравнявшись с нами.
— Да.
— Из Бодайбо?
— Нет, с Па́тома.
— А на Бодайбо полетит?
— Не знаю.
— Сказали, что полетит.
— Кто сказал?
— Ну… слух ходит.
— Ясно, телефонистка.
— Так полетит-нет?
— Мы не спрашивали, нам не надо.
— Ох, только не улетел бы без меня. На участке заправлялись?
— Нет, сразу обратно.
— Тогда здесь заправлять будут, успею.
Мужик вытер потный лоб платком и ускорился, напоминая колобка.
— Так, Саша, давай условимся. Сейчас расходимся по домам, а поговорим завтра. Я устал и соскучился по семье, и тебя заждались.
— Я может тоже соскучился — по твоей семье.
— Прекрати. Раз уж ты, как говоришь, взрослый и разумный человек, так и думай головой. Если бы тебя никто здесь не знал, я бы мог пригласить тебя к себе. Но тебя многие знают, меня тоже знают, посёлок не такой большой. Появятся вопросы, поползут слухи. А мы пока не выработали никакого плана действий, не хотелось бы спугнуть подозреваемых,
