Первый инженер императора – I - Александр Вольт
Я ощутил, как кончик пальца Скворцова отсоединился от моего виска, и видение рассеялось. Меня рывком дернуло вверх, мир смазался в вертикальном движении. Это длилось меньше секунды, но когда я открыл глаза — мы уже стояли на площади.
Легкие настойчиво требовали воздуха, и я не мог им отказать. Я сделал глубокий вдох, словно после долгого нырка. Сердце бешено колотилось, чуть не разрывая грудную клетку.
Для меня это короткое путешествие с метаниями черт знает куда и обратно прошло мучительно. Я чувствовал себя выжатым лимоном, ноги слегка дрожали, тело покрылось пленкой липкого пота, а в голове царил туман.
Зато рунный маг Скворцов, казалось, не испытывал никаких трудностей. Он продолжал наблюдать, как на подиуме натягивают велюровые канаты, создавая ограждение, и устанавливают кафедру, с которой будет вещать монарх.
— Урок первый, — продекламировал Скворцов. — Научись зрить. Домашнее задание таково: доберись до этой поляны и прикоснись к руне.
Я хотел было спросить, как я могу попасть на это самое место, если даже не знаю, где географически оно находится, но мозг сообразил быстрее, чем язык. Хотя рот я уже открыть успел. С тем же успехом закрыл его.
Скворцов хмыкнул.
— Молодец. Соображаешь.
Он по-наставнически похлопал меня по плечу.
— Впереди еще много работы, молодой человек. Ты смог управлять огненным шаром, потому что твоя воля нашла слово, способное нарушать законы физики. Но спонтанность — опасный инструмент для мага. Бесконтрольная спонтанность принесла много бед на заре зарождения рун, потому что маги не умели себя контролировать.
Количество людей на площади стремительно росло. Наверное потому, что на ней уже появился монарх Алексей Петрович.
Скворцов в последний раз похлопал меня по плечу и двинулся прочь.
— На сегодня урок окончен. Научись зрить. Захоти. Найди слово. Подбери ключ. И доберись до руны. Затем возвращайся ко мне.
И снова вопросов оставалось больше, чем ответов. Почему нельзя было порекомендовать какие-то дыхательные гимнастики, например? Медитации разные, может быть. Не я же ученый рунный маг, который несколько сотен лет во всем этом разбирается!
Можно было уже и разработать какое-то методическое пособие или пошаговую инструкцию для самых юных магов. Хотел было сказать, что у нас в инженерном деле все просто, но осекся. Нет. Просто никогда не было.
Рассчитаешь нагрузки, подберешь комплектующие, а потом раз — и лопнула балка в самом неожиданном месте, потому что допустил упрощение в расчете или пренебрег вторым знаком после запятой.
Наверное, и в магии так же. Ладно, пускай это задание будет для меня, как таблица умножения. Нужно начинать с азов. Раз мэтр дал такое задание, значит, оно должно быть простым, нужно будет просто уделить время и провести соответствующие практические опыты.
Я подошел к тому месту, где стоял монарх со своей свитой. Алексей Петрович нарядился в праздничный камзол красного цвета, поверх которого был надет жилет с тканью под золотой фасон. Весь его вид буквально говорил о торжественности предстоящего момента.
Завидев меня, стражники тут же сделали шаг вперед, но монарх остановил их движением руки.
— Рад вас видеть, барон, — обратился ко мне монарх.
— Ваше Величество, — ответил я, сделав аккуратный кивок головой. — Как ваше здоровье?
— Думаю, если бы не ваша смелость и находчивость, то были бы гораздо хуже, — громко отозвался Государь, перекрикивая толпу.
— Я делал то, что должен, — ответил я ему.
— Прошу вас, — он указал рукой на возведенную плотниками площадку, скорее напоминавшую мне ринг, из-за того, что три стороны были ограждены канатами.
Я последовал указу монарха и поднялся по ступенькам, после чего осмотрелся. Алексей Петрович следовал за мной, после чего подошел к кафедре, с которой явно собирался произносить речь.
Не сказать, что на площади собрались люди со всего города, но подобные заявления, судя по всему, не имели частый характер, поэтому народ собирался просто поглазеть на своего правителя и послушать, что он говорил.
Обождав несколько минут, монарх начал свой монолог.
Речь была пламенной и полной разномастных эпитетов и метафор. Монарх ругал войско Романовичей, называл их варварами, стращал своих подданных о том, что могло с ними случиться, если бы… не я.
Я стоял, как неприкаянный, выслушивая эту речь и просто смотрел на толпу людей. По их лицам я мог считывать настроение от каждого слова монарха. Они вскидывали брови, охали, открывали рты и прикрывали ладонями.
Женщины ойкали и шептались, мужчины сжимали кулаки и играли желваками, когда речь шла о противостоянии со вражеской армией и о возможных последствиях.
Но когда монарх указал руками на меня — стало слегка не по себе. Больше сотен пар глаз уставились в мою сторону, словно на небожителя. Нет, выступать перед публикой не было в новинку, но каждый раз легкое волнение накатывало и держало до того момента, пока я не начинал говорить.
Сейчас же мне предстояло только слушать и наблюдать.
— Этот человек, — говорил Алексей Петрович, — спас наш город! Своими поступками он защитил Великий Новгород не только от грабежа и кровопролития, но и предотвратил осаду! Я не постесняюсь заявить, что только человек великого ума мог решить задачу со сломанными воротами, ведь у нас не осталось ни одного мастера, способного их починить!
Пафос лился через край. Каждое слово царя было наполнено эмоциями, которые вызывали подданых трепет и настороженность. Они продолжали взирать на меня. Сначала безразлично, потом с интересом, а теперь… мне тяжело было понять эти взгляды. Они смотрели на меня, как и на монарха. Как на что-то более высшее. Странное чувство, потому что я себя таковым не считал. И если я хочу, чтобы мои будущие люди меня уважали — они должны понимать, что я не над ними, а с ними вместе.
— Я всегда считал, — продолжал монарх, — что искоренение науки — это глупость. Что Три Имперских Столпа — лживы. Вы слышите меня, народ Великого Новгорода⁈ — крикнул он с трибуны.
— Да!!! — отозвались поданные. Уверенно. Четко. Громко.
— Три Столпа — ложь! Я скажу, что истинно! Незнание — НЕ сила! Свободна — это НЕ рабство! Война — это НЕ мир.
Все это представление мне напоминало либо мессу в церкви, где проповедник выдвигает свои новые идеи за истины, либо скандирование революционеров с броневика. Но только один вопрос сейчас висел в моей голове. Кто из бывшего круга приближенных к Императору додумался перед сном ему подсунуть «1984» и
