Нэпман 4. Красный мотор - Алим Онербекович Тыналин
Молодой инженер Алексей Степанович Лосев, выпускник Промакадемии, стоял у монтажного стола, окруженный группой рабочих. Его светлая гимнастерка была безупречно выглажена, русые волосы аккуратно причесаны, но выдавали его волнение чуть подрагивающие пальцы, это его первое самостоятельное занятие.
— Итак, товарищи, — начал он, поднимая коленчатый вал, — сегодня учимся правильной установке вкладышей. Главное здесь чистота и точность.
Кудряшов, стоявший в первом ряду, хмыкнул:
— Эка невидаль! Тридцать лет вкладыши ставлю…
— Семен Михалыч, — мягко прервал его Лосев, — а вы обращали внимание на маркировку? Смотрите, на каждом вкладыше выбит номер позиции. И они должны становиться строго определенным образом.
Он продемонстрировал процесс установки, выверенными, точными движениями:
— Сначала проверяем чистоту постели. Затем устанавливаем верхний вкладыш… Вот так, чувствуете? Он должен войти плотно, без малейшего качания.
Рабочие внимательно следили за его руками. Молодой Гришин даже привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть.
— А теперь самое важное, — продолжал Лосев. — Измеряем зазор пластинами щупа. Он должен быть строго по технологической карте, не больше и не меньше.
В этот момент в учебный класс заглянул Руднев:
— Ну как, освоили науку? — он подошел к столу, придирчиво осмотрел установленный вкладыш. — Хм… А вы, Алексей Степанович, молодец. Я бы только посоветовал еще показать, как проверять момент затяжки.
Лосев благодарно кивнул:
— Как раз к этому переходим. Товарищи, запомните, динамометрический ключ теперь ваш главный инструмент.
— Ишь ты, — протянул Кудряшов, разглядывая незнакомый прибор. — А раньше как? На глазок да на опыт…
— Времена меняются, Семен Михалыч, — улыбнулся Лосев. — Теперь каждая операция выверена до градуса. Давайте попробуете сами?
Следующий час рабочие по очереди тренировались в установке вкладышей. Лосев терпеливо объяснял, поправлял, подсказывал. Постепенно даже у самых неуверенных начало получаться.
Руднев, наблюдавший за обучением со своего места у стенда с двигателями, одобрительно кивал:
— Вот так, Петруха, правильно! — подбодрил он молодого рабочего. — Чувствуешь, как вкладыш сам на место просится?
К концу занятия даже старый Кудряшов признал:
— Оно конечно, по науке-то оно вернее выходит. Только вот успевать надо будет…
— Успеете, — уверенно ответил Лосев. — Главное сейчас — качество движений наработать. Скорость придет сама.
Когда рабочие разошлись, он устало опустился на табурет. Руднев, стоявший рядом у стены, подошел ближе:
— Отлично справились, Алексей Степанович! Вы прямо прирожденный педагог.
— Спасибо, — Лосев вытер лоб. — Знаете, самое сложное, объяснить, почему теперь нужно работать именно так, а не иначе. Люди привыкли доверять своему опыту.
— Ничего, — подбодрил его Руднев. — Главное, лед тронулся. Завтра будет легче.
На учебном участке уже зажглись яркие лампы, освещая стенды с деталями и инструкциями.
* * *
Я пришел в цех за час до начала смены. В огромном помещении стояла непривычная тишина. Только гудели трансформаторы да пощелкивали остывающие за ночь металлические конструкции.
Конвейер тянулся черной лентой через весь цех. Вдоль него застыли в ожидании первые комплекты деталей, аккуратно разложенные на специальных подставках. Все готово к пробному пуску.
— Леонид Иванович! — Циркулев спешил ко мне, размахивая блокнотом. — Я трижды проверил последовательность операций. Все соответствует технологической карте.
— И освещение настроено оптимально, — добавил Звонарев, он чуть отстал, но быстро обогнал технолога. — Над каждым рабочим местом теперь направленный свет под правильным углом.
Варвара уже колдовала у моторной секции конвейера:
— Двигатели подготовлены, оснастка на местах. Бригада Кудряшова готова начать.
Постепенно цех наполнялся людьми. Рабочие занимали свои места, негромко переговариваясь. Я заметил, как Кудряшов придирчиво проверяет инструменты, а молодой Гришин с нетерпением поглядывает на пульт управления.
— Ну что, начнем? — Руднев появился откуда-то из-за штабелей деталей. — Только учтите, я за качество головы поснимаю.
— Минуточку! — Лосев торопливо пробежал вдоль линии, проверяя готовность каждого поста. — Теперь можно.
Я подошел к главному пульту:
— Внимание! Включаю конвейер на минимальную скорость.
Нажал кнопку. Лента медленно пришла в движение. Первая рама плавно поплыла от поста к посту. Руки рабочих потянулись к деталям.
— Стоп! — вдруг крикнула Варвара. — На третьем посту кронштейн не того типа!
Конвейер остановился. Быстро заменили деталь. Снова пуск.
— Темп маловат, — заметил Руднев, поглядывая на часы. — При такой скорости мы и пяти машин в день не сделаем, а нам нужно выходить на тридцать.
— Сначала качество, — возразил Циркулев. — Позвольте заметить, что точность сборки на данном этапе это наша первостепенная…
Его прервал звонкий голос Гришина:
— Товарищ Краснов! Можно чуть быстрее? Мы уже приноровились!
Ладно, любой каприз за ваши деньги. Я увеличил скорость.
Движения рабочих стали увереннее, каждая операция выполнялась все точнее. Кудряшов, проверяя качество сборки, одобрительно кивал.
Но внезапно в конце линии раздался грохот. Это сорвался плохо закрепленный кронштейн. Конвейер снова встал.
— А вот это уже брак, — нахмурился Руднев. — Кто собирал? А, Петруха? Ну-ка иди сюда, покажу, как правильно.
Варвара тоже подошла к рабочему:
— Не переживай. Прежде всего, надо понять принцип. Смотри, если затягивать в такой последовательности, все получится.
Снова пуск. Теперь конвейер работал увереннее. Я видел, как постепенно люди входят в ритм, как их движения становятся все более отточенными.
— А ведь получается! — воскликнул Звонарев, глядя на часы. — Уже почти расчетная скорость!
— Не торопитесь, молодой человек, — одернул его Циркулев. — Вот, смотрите, я зафиксировал на пятом посту отклонение от технологии.
К концу дня первые машины были почти собрана. Не без ошибок, не без остановок, но главное, что конвейер работал. Люди осваивали новые методы, учились действовать слаженно, как единый механизм.
— Ну что, Семен Михалыч, — спросил я Кудряшова. — Как впечатления?
Старый мастер вытер пот со лба:
— Знаете, Леонид Иванович… Сначала не верил, что такое возможно. Мы раньше одну машину бригадой по двенадцать-четырнадцать часов собирали. А тут… — он взглянул на часы. — За смену уже четыре собрали, пусть и с остановками. И это только начало! Главное, держать порядок во всем. Каждая деталь под рукой, инструмент на месте. К концу смены уже и думать не надо, руки сами знают, что делать. Дайте неделю-другую, выйдем и на тридцать машин.
— И выйдем, — кивнул я. — На Форде такой конвейер собирает машину за полтора часа. Значит, и мы сможем.
За окнами
