Господин штабс-капитан - Александр Айзенберг
Своим заявлением, Разумовский заинтересовал и заинтриговал всех присутствовавших, а с дворянским собранием он договорился заранее, что после испытаний построенных его заводом боевой техники, ему понадобится на час — два большой зал дворянского собрания. Всё же Разумовский был не только заводчиком, но и дворянином, причём потомственным, ведущим свой род уже более пяти веков. Техника снова под приглядом конных полицейских поехала назад на завод, а кавалькада саней потянулась в дворянское собрание. Через час, когда все зрители сначала приняли в буфете дворянского собрания по рюмке горячительного, а кто и по две, собрались в большом зале, Разумовский вышел вперёд и произнёс.
— Господа, все вы видели построенные на моём заводе боевые машины, кроме этих двух гусеничных, планируется построить также и колёсный пулемётный броневик на базе американского грузовика. Я уже узнавал, есть достаточно надёжный грузовик Уайт ТАД, вот на его основе и можно построить хороший пулемётный броневик.
Американские грузовики White TAD были самыми массовыми, которые во время Первой Мировой Войны поступали в Российскую Империю. Они зарекомендовали себя с самой лучшей стороны и были достаточно надёжными. При собственном весе в 3,5 тонны, они имели грузоподъемность 3 тонны, двигатель мощностью в 22,5 лошадиные силы и скоростью до 30 километров в час. Одной из особенностей этого грузовика был отсутствие кардана, вместо него был привод на задние колёса, осуществлявшийся цепной передачей.
— Господин Разумовский, — Спросил Константина Людвиговича градоначальник. — Показаные вами боевые машины нам понравились, я даже рад, что в нашем отечестве нашлись мастера, которые смогли их построить, но зачем вы пригласили нас сюда? Думаю не я один нахожусь в недоумении.
— Господа! Не буду скрывать, мне нужна ваша помощь! Вы сейчас лично могли видеть, какие боевые машины сделали на моём заводе по эскизам моего сына. Сейчас идёт война и я хочу по мере своих сил помочь, как нашим войскам, так и своему воюющему сыну. Сейчас я должен отправить построенные машины в ГАУ, что бы там провели полноценные испытания и выдали свой вердикт, вот только боюсь, что даже если ГАУ примет на вооружение нашей армии эти боевые машины, то времени пройдёт очень много и совсем не вариант, что их строительство потом поручат мне. Вся проблема в том, что они нужны уже сейчас, а в самом лучшем случае их выпуск начнётся не раньше чем через год, если вообще начнётся. Исходя из этого я и хочу попросить вас всех о помощи. Помогите мне построить хотя бы по десятку боевых машин каждого типа, два десятка тяжёлых гусеничных и десяток колёсных пулемётных. Я хочу попросить вас организовать пожертвование на создание этой техники. Говорю сразу, лично я не собираюсь получить с этого и копейки. Я предлагаю вам такой вариант — для начала я составляю полную калькуляцию на строительство этой техники с конкретной цифрой, которая и необходима для строительства и которую и будет необходимо собрать. Так же я предлагаю вам выбрать из своей среды несколько самых уважаемых граждан, которые и будут следить за сбором денег и их использованием, причём можно жертвовать не только деньги, но и необходимые для строительства материалы. Сам я буду строить исключительно по полной себестоимости, не беря лично для себя ни копейки. Когда эта бронетехника будет построена, то мы произведём её торжественную передачу армии, как помощь Нижнего Новгорода нашим защитникам.
— А вы войдёте в комитет, который будет распределять деньги и следить за их поступлением? — Раздался крик из толпы.
— Нет, я и близко не подойду к контролю и распределению денег. Я только составлю смету исходя из нынешней цены на всё необходимое и сумму, которую необходимо будет заплатить рабочим за их труд. Повторяю, я не возьму себе ни копейки прибыли, всё будет построено по себестоимости.
В зале после этого развернулись нешуточные дебаты, около получаса возбуждённые люди шумели, пока наконец не пришли к соглашению, они принимали предложение Разумовского. После этого приступили к выбору исполнительного комитета, который и будет следить, как за поступлением денег от пожертвований, так и к их тратам. Причём Разумовский предложил комитету самому оплачивать все расходы, что бы иметь полный контроль за всеми тратами, что очень понравилось всем присутствовавшим. Сам Константин Людвигович предполагал, что вошедшие в комитет люди наверняка прикарманят часть пожертвований, слишком хорошо он знал реалии Российской Империи, но надеялся что на постройку боевых машин собранных денег хватит. Наконец собрание закончилось и народ стал расходится, остались только выбранные в исполнительный комитет, возглавил его градоначальник. Он попросил Константина Людвиговича поскорей сделать смету, также необходимо было заказать в Америке грузовики Уайта, из которых хотели сделать броневики. После собрания, Разумовский поехал домой, но прежде заскочил на почту, где дал телеграмму подполковнику Ермолову. В ней он написал — Образцы построили, испытания прошли успешно, готов отправить образцы. Теперь оставалось только ждать ответа, а пока он вернулся в опустевший дом, который без его семьи казался заброшенным.
Подполковник Ермолов получив телеграмму из Нижнего Новгорода от Разумовского, обрадовался и сразу пошел к начальству. Уже через пару дней он добился отправки из Нижнего Новгорода образцов новой техники на полигон ГАУ, но на этом его успехи и закончились. Хотя сами самоходки с временными экипажами и прибыли в Петербург и даже вроде как успешно прошли испытания, по крайней мере на полигоне с ними не случилось ни каких поломок, но вот потом «Эксперты» ГАУ начали находить одни недоделки за другими, причём сам Ермолов не видел этих недоделок. Лишь когда он переговорил с Разумовским, который приехал вместе со своими машинам, он узнал, что в неформальной обстановке Разумовскому намекнули, что для того, что бы его машины успешно прошли испытания в ГАУ, ему надо заплатить полмиллиона рублей. Обосновали это тем, что с государственного заказа он поимеет намного больше, но были посланы Разумовским куда подальше. В результате машины зарубили, после чего Разумовский к большому недовольству штабных крысок, забрал опытные образцы и уехал назад. После его отъезда по столице пошли шепотки, ведь шила в мешке не утаить, а испытание машин видели очень многие. Апогеем этого стало известие через несколько месяцев, что Разумовский на пожертвования сделал три десятка различных боевых машин своей конструкции и отправил их на Австрийский фронт. Хотя в итоге скандал замяли с большим трудом, но
