Вторжение - Даниил Сергеевич Калинин
Зарядка фитильной пищали — процесс не быстрый. И даже если исключить из уравнения закладку пули и ее трамбование шомполом, все одно остается еще и пыж, и запаливание фитилей, и махинации с пороховой полкой… Считается, что на полноценную подготовку стрельца требуется целый год — но сотня новиков, коих до того гоняли едва ли не круглые сутки с зарядкой этих самых пищалей пять дней подряд, сейчас справились за пару-тройку минут. Что есть весьма неплохой результат! И за это же время эскадрон Лермонта сократил разделяющее всадников и пешцев расстояние до пятидесяти шагов… Стрелецкий голова, терпеливо ожидавший, когда же его подчиненные справятся с зарядкой мушкетов, теперь бодро выхватил саблю из ножен — и громогласно проревел, на все поле, словно забыв о трубачах:
— Целься… ПАЛИ!!!
Мгновением спустя грянул залп первой шеренги стрельцов — пусть немного вразнобой, но достаточно громкий для того, чтобы Хунд прижал уши и обеспокоенно всхрапнул. А ведь это боевой жеребец, бывший не менее, чем в дюжине крупных схваток — и без счета мелких стычек! С сильным волнением я принялся ждать, когда заволокший все дым развеется и я увижу рейтар… Но между тем, первая линия стрелков уже подалась назад, в одно мгновение сломав строй (шагистикой, пока еще полезной с практической точки зрения, с новиками покуда не занимались). Городские казаки уступили место ветеранам стрелецкого приказа, перевооруженным на карабины — уже заряженные и готовые к бою!
И только из-за пелены рассеивающегося дыма вроде как показались всадники, как Солнцев тут же бодро проорал:
— Целься… ПАЛИ!!!
Второй залп — и я снова ничего не вижу! Юрик, конечно, молодец — стрельцов своих обкатал против всадников, но получится ли хоть что-то у рейтар после двум оглушительных залпов⁈ И пусть пока все идет по подготовленному мной же плану — но елы-палы, как же сейчас страшно стало за наших всадников!
И словно в ответ на мои мысли из только-только прояснившейся дымной пелены вынырнула сохранившая равнение первая шеренга рейтар! Чудо!
— РАЗВОРОТ!!!
Бешеный рев Джока заставляет осадить коней даже тех всадников, кто из-за порохового дыма мог растеряться — и проскакать вперед, на выставленные городскими казаками колья… Шеренга, состоящая всего из двадцати всадников, заученно замедлила бег своих лошадей — после чего рейтары развернули коней вправо и влево, ровно по десять человек, и строго по центру! И тут же грянул первый ответный залп из кавалерийских пистолей, заставивший вздрогнуть многих недавних крестьян в первом ряду «копейщиков»… Еще пара секунд — и проскакавшие вдоль строя пехоты дети боярские, вытянув пистоли в сторону «противника», разрядили парное оружие едва ли не в лица городских казаков! При этом уступив место второй шеренге, уже накатывающей на строй условной баталии…
И даже наши донцы, коих я удачно поставил на фланги рейтарских шеренг, в этот раз нигде не ошиблись, и не сломали последовательность караколя. Так что я от всей души заорал, надеясь перекричать все прочие звуки:
— Молодцы!!! МО-ЛОД-ЦЫ!!!
Правда, одновременно с моим криком раздался залп рейтар второй шеренги первой сотни Лермонта…
— Неожиданно здорово. Смотрел я на ваши учения до того — и по совести сказать, думал, что сегодня выйдет хуже.
Я благодарно кивнул подъехавшему сбоку воеводе, после чего искренне поблагодарил его на привычный местным манер:
— Спаси Бог! Я тоже думал, что выйдет хуже. Но не зря нас отправили готовить рейтар из порубежников — ваши всадники очень опытные, и все схватывают на лету.
Артемий кивнул с самой благодушной улыбкой, после чего с неподдельным интересом спросил:
— А вот если бы уцелевшие после залпов стрельцов всадники, проредив копейщиков собственным огнем из пистолей, не разошлись бы в стороны, а ударили бы всем кулаком — покуда стрельцы не перезарядили пищали… Не было бы это лучшим решением для атаки пешцев?
Я невольно усмехнулся — после чего склонил голову перед воеводой:
— Резонный вопрос, говорящий о немалой смекалке… Действительно, обученный эскадрон, ну то есть сотня рейтар — облаченных в защиту, включая стальные рукавицы, шлем, кирасу… А ведь к ней еще могут крепиться и наплечники, и закрывающие ноги полы! Так вот, если такая сотня столкнется с пехотой в сомкнутом строю, то она ее протаранит не хуже кирасир, дав предварительно один-два залпа из пистолей по врагу.
Сделав небольшую паузу и видя, что Артемий слушает меня с неподдельным интересом, я продолжил, решив блеснуть знаниями:
— Так было полвека назад в битве при Дрё в землях франков. Армия гугенотов… то есть лютеран по-вашему, ведомая принцем де Конде столкнулась с королевскими войсками. Последние, в свою очередь, были латинянами… Так вот, войско де Конде уступало в общей численности армии королевских воевод Монморанси и де Гиза, но имело перевес в кавалерии. И жандармы принца — то есть тяжелые всадники наподобие крылатых гусар — вкупе с рейтарами так стремительно атаковали королевские войска, что коннетабль… главный воевода короля почти сразу же оказался в плену. А швейцарские наемники-пикинеры понесли огромные потери от караколирующих рейтар… Правда, захватив коннетабля, всадники лютеран бросились грабить обоз. Большая ошибка! В ответ ударила тяжелая конница латинян, сокрушив пехоту противника на правом крыле… В общем, сеча длилась еще какое-то время и завершилась победой латинян, но рейтары де Конде в этом бою проявили себя с наилучшей стороны: они не только расстреляли швейцарских пикенеров, но дважды, сплотив ряды, атаковали в сомкнутом строю. В первый раз — когда захватили коннатебля. Во второй раз — ударили навстречу жандармам врага, снесшис их собственную пехоту! И ведь сумели их опрокинуть, выбив около тысячи тяжелых латинянских всадников! Н-да… Ну а прославленные швейцарские наемники умылись собственной кровью. И именно после этой битвы число мушкетеров — ну то есть стрельцов — в европейских армиях возросло кратно.
Искоса подглядев на все так же внимательно слушающего меня Измайлова, я решил завершить речь — ведь на рубеж атаки вышла уже вторая сотня детей боярских!
— Но даже в настоящий момент мушкетеров среди пешцев все одно недостаточно, чтобы воспрепятствовать караколированию рейтар. В конце концов, те имеют сразу по несколько пистолей, заранее изготовленных к бою, на сближение каждый всадник может сделать и два, и три, и даже четыре выстрела… В то время как мушкетер с фитильным мушкетом — лишь только один. И потери от огня последних будут все одно меньше, чем если бы рейтары подобно кирасирам, сразу после первого залпа бросились бы на выставленные копья пикинеров…
Воевода, по-доброму усмехнувшись в усы, крепко шлепнул меня по плечу:
— Ну, наплел кружева словесные! А все самое важное выдал под конец, одним предложением… Тебе бы к царскому двору, ротмистр — там такое умение бы пригодилось…
Вздрогнув всем телом от дружеского «похлопывания» и едва удержавшись в седле, я сквозь стиснутые зубы заметил:
— Благодарю за мысль, обязательно постараюсь воспользоваться вашим предложением…
Глава 10
Fortes fortuna adiuvat
Все же учения не прошли совсем уж гладко: один раз смешала строй третья шеренга второй сотни рейтар (закрепленная за Тапани), а хуже всех показала себя третья сотня — то есть моя! Впрочем, ничего удивительно — учитывая, что помимо обучения детей боярских я все эти дни вынужденно решал кучу организационных вопросов и продумывал учения… У меня сплоховали всадники сразу в двух шеренгах — причем один казак действительно не смог остановить испуганную и понесшую лошадь, потерявшись в клубах порохового дыма. Но скакун казачка все же успел затормозить — едва ли не налетев при этом на затупленные колья «пикинеров»!
И ведь не последнюю роль в своевременной остановке сыграл как раз тот факт, что необученная таранить врага степная кобыла ничего общего не имеет с потомственными «дестриэ» кирасир и прочих жандармов (к тому же использующих шоры). Чьи породы принялись специально выводить еще в блистательную рыцарскую эпоху… Тот же мой Хунд — не кирасирский жеребец, хотя в нем явно есть кровь скакунов, коих по праву можно отнести к «дестриэ» (впрочем, ведь сам термин означает не конкретную породу, а просто обобщает всех боевых скакунов). Так вот, лошадь не справившегося с ней казачка почуяла впереди толпу людей — и явную преграду перед собой — и сама успела вовремя затормозить, избавив и себя, и всадник
