Алые сердца. По тонкому льду - Тун Хуа

Я с грустным смешком покачала головой.

– Четвертый брат всегда и все старается делать сам, спокойно и рассудительно, – продолжал принц. – Поэтому, заметив, что он много дней подряд носит при себе шпильку и ожерелье, но мешкает, не зная, стоит ли вернуть их тебе, я внезапно осознал, что ты не просто привлекла его внимание. В тот день, когда ты подошла и в твоей прическе была та самая шпилька, я почувствовал огромное облегчение. Когда десятый брат ударил тебя, я видел, как на краткий миг в глазах четвертого брата мелькнула мука, хотя ты сама тогда ни капли не огорчилась за себя. В итоге, покинув дворец, четвертый брат первым делом отправился за лекарством.

«Вот как, – растерянно подумала я. – Тогда я не обратила внимания, а оказывается, боль от того удара он разделил со мной».

Тринадцатый принц, подражая четвертому, состроил серьезное лицо и сказал, глядя на меня холодно и бесстрастно:

– В резиденции четвертого брата всегда действовали весьма строгие порядки, и никто никогда не осмеливался там безобразничать. Не нужно даже розог: стоит четвертому брату сделать подобное суровое лицо и посмотреть эдаким холодным взглядом, как все кругом начинают дрожать от страха.

Я стукнула его разок и захихикала:

– Ну хватит, ты вовсе не похож на четвертого господина. Подражаешь тигру, а похож на кота.

– В тот раз, когда ты подшутила над четвертым братом, я действительно беспокоился за тебя, – заявил он, смеясь. – Но когда позднее спросил его о том, как он тебя наказал, он неожиданно равнодушно ответил, что «не такое уж это серьезное дело, пусть делает что хочет, редко увидишь ее такой радостной».

Я пристально разглядывала валяющиеся на земле осколки фарфоровой пиалы, чувствуя, как внутри разливается некое смутное, но приятное ощущение. Затем резко схватила чашу тринадцатого принца и с бульканьем вылила в себя все вино. Забрав пустую пиалу, принц заново наполнил ее и тоже сделал несколько больших глотков.

Потом он оперся руками о стол и, наклонившись к самому моему лицу, торжественно произнес:

– Жоси, неважно, в чем причина – боишься ли ты, что царственный отец выдаст тебя замуж, или же действительно любишь четвертого брата, – ты так или иначе уже дала ему обещание, и теперь должна хорошо заботиться о нем. Если из-за восьмого принца ты ранишь его сердце, я не прощу тебя. Я презираю непостоянных женщин, готовых причинять боль как себе, так и другим.

С этими словами он красноречиво взглянул на меня.

– Если уж я сделала выбор, то у нас с восьмым принцем больше никогда не будет никаких отношений, – мгновенно отозвалась я. – Потому что тоже ненавижу запутанные и беспорядочные связи.

Тринадцатый принц медленно опустился обратно на свое место, глотнул вина и проговорил:

– Жоси, четвертый брат из тех, кто очень глубоко прячет свои настоящие чувства, и ему сложно сблизиться с кем-то. Все видят лишь его внешний холод, и никто не знает о том, какое горячее у него сердце. Его слова резки и холодны, жены и дети боятся его, не подозревая, что за резкостью скрывается душевное тепло. Имея подобный склад характера, очень легко самому стать несчастным. Если что-то случается, я, хотя и могу поговорить с ним, способен лишь частично разделить его переживания, но не могу разделить с ним его тоску, а потому он был и остается очень одиноким. Я всегда надеялся, что появится кто-то, кто заставит его улыбнуться, когда он будет расстроен, а в минуту одиночества возьмет за руку, давая понять, что он не один. Ты постоянно твердишь, что почти не читала книг, но я знаю, ты читала не меньше, чем любой из нас. В глубине души ты прячешь собственные убеждения, отличающиеся от общепринятых. Когда беседуешь с тобой, начинает казаться, будто ты совсем не из тех девушек, которых воспитывают на женской половине: ты словно сама путешествовала по этим знаменитым горам, своими глазами видела эти реки, озера и моря.

Он пристально взглянул на меня и веско добавил:

– Тебе стоит только захотеть – и вы с четвертым братом без всяких сомнений сможете открыть сердца друг другу, потому что ты способна понять его устремления, его страдания и его боль.

Я застыла, глядя в одну точку. Тринадцатый принц долго молчал, повесив голову, а затем внезапно вскричал:

– Жоси, есть кое-что, что ты непременно должна зарубить себе на носу! Вряд ли у меня еще будет возможность хорошенько тебе это растолковать, так что лучше уж высказать все сейчас.

После этого он с жалостью посмотрел на меня и продолжил:

– Все эти годы царственный отец любил тебя, несомненно, потому, что ты ловкая и смышленая, отдаешь все свои силы служению Его Величеству. Однако важнее всего то, что ты редкий для Запретного города человек, в котором нет алчности. Ты никогда не стремилась к власти и личной выгоде, ни к кому не относилась пристрастно, ни на кого не давила – просто всей душой служила императору. Тебе следует поступать так и впредь. На протяжении многих лет ты ослепительно блистаешь – по крайней мере, так кажется на первый взгляд. Мы, принцы и супруги Его Величества, улыбаемся при встрече лишь Ли Дэцюаню, тебе, ну и, конечно, высокопоставленным чиновникам. Однако одному небу известно, сколько людей во всем Запретном городе тайком завидуют тебе и ненавидят тебя. Ты можешь жить спокойно и беззаботно не потому, что восьмой брат – муж твоей старшей сестры, и не потому, что водишь близкую дружбу со мной, с десятым и четырнадцатым братом, а оттого, что царственный отец души в тебе не чает! Если ты вступишь в нашу борьбу, тут же потеряешь доверие императора и его благосклонность. А если это произойдет, вся ненависть, что копилась годами, хлынет изо всех щелей. Эх, Жоси! Разве сможешь ты вынести подобное? Кроме того, это всегда было нашей, мужской борьбой! Мы сражаемся ради собственных стремлений и личных интересов, желаем заполучить больше почета, больше власти, жаждем занять самое высокое место. Неважно, чем все кончится, – это станет той ценой, которую мы должны заплатить. Но с какой стати ты должна жертвовать собой ради наших устремлений? Ты не должна платить такую цену.

– Почему? Почему нужно напоминать мне обо всем этом? – спросила я с отчаянием в голосе, обхватив голову руками. – Я не хочу всего этого знать.

– Восьмой принц – муж твоей сестры, – мягко сказал тринадцатый принц. – К тому же тебе все еще с