Ричард Арджент - Рыцарь зимы
И в этот миг в дверях появился высокий темный мужчина, облаченный в толстый балахон. Хрупкая женщина в потрепанном платье и теплом платке в два раза ниже его ростом, высунувшись из-за спины мужа, уставилась на Эндрю. Они были уже в возрасте, оставив за плечами не меньше пятидесяти зим, правда, не с такими, как у фермеров и крестьян, работающих в полях, морщинистыми лицами.
– Да это же никчемный юнец, – бросил чародей, – с мечом мужчины.
– Это мой меч! – выплюнул Эндрю, уязвленный словечком, которое всегда приберегал для него старина Фоггерти.
Глаза женщины неожиданно засияли.
– Это же юный Эндрю! – воскликнула она. – Ты что, не узнаешь собственного крестника, сына по богам, Гриндель?
Она вышла из-за спины чародея, буркнувшего, что он не узнавал даже богов, не говоря уже об их сыновьях.
– Приветствую тебя, Блодвин, – нерешительно произнес Эндрю. – Я пришел поблагодарить тебя за свою удачу.
К его вящему беспокойству, женщина вышла вперед и, обхватив руками голову юноши, поцеловала в виски, сначала с одной стороны, потом с другой. Эндрю невольно испугался, что там останутся такие же ожоги, как на лодыжке. Когда Блодвин отпустила его, «крестник» поспешил отойти подальше.
– Что, нежности старухи не так радуют, как поцелуи хорошенькой девицы, а? – хихикнула она.
Эндрю покраснел.
– Что ты знаешь об Анжелике де Соннак?! – вскричал он.
Блодвин снова рассмеялась:
– Только то, что ты мне сейчас сам рассказал. Анжелика де Соннак? Похоже, она из благородного рода. Дочь дворянина, вне всякого сомнения. Наш никчемный юнец высоко метит, а, Гриндель? А о какой удаче ты говоришь? Дай-ка угадаю, ты наконец сумел укокошить юного Гарольда? Жаль, что в прошлый раз не повезло. Эта незадача стала источником бесконечного сожаления для людей вроде нас с Гринделем. Гарольд превращается в беспокойного задиристого парня, который хочет сжечь нас с мужем на костре за чародейство.
– Нет, дело не в Гарольде, Блодвин, а во мне. – Эндрю гордо выпятил грудь. – Я теперь оруженосец и, возможно, однажды стану рыцарем.
По лицу Гринделя пробежала тень улыбки.
– Значит, ты получил послание, а?
– От двоих мертвецов?
По лицу чародея нельзя было понять, знал ли он уже эту новость или нет.
– Я благодарю вас обоих. Что же до чародейства, ты ведь действительно обращаешься к черной магии, верно, Блодвин?
– Хм, немного того, немного сего. Но мы ведь делаем и немало добра с помощью трав и целительных составов, поэтому тамплиеры и оберегают нас столько лет. Мы залечиваем их раны и прогоняем хвори. Однажды кто-нибудь скажет, что все наши дары от дьявола. И тогда сюда сбегутся крестьяне с вилами и факелами и сожгут нас на костре. Гарольд об этом позаботится. А теперь позавтракай с нами, мальчик, каши у нас нынче в избытке.
Эндрю покосился на котелок и нахмурился.
– А это… нормальная каша?
Он знал, что Блодвин иногда подсовывает в похлебку копытень и угощает ею гостей. А от отца Ноттиджа Эндрю услышал, что эта трава – сильное очищающее средство, которое слабит внутренности.
На его вопрос ответил Гриндель:
– Нет, в этом котелке нет никакого зелья и магии. Обычная еда, глупый недоросток. Она укрепит тебя и сделает сильнее. Каша Блодвин почти такая же густая, как глина, ее приходится разрезать ножом и есть, как горячий пирог. Можешь намазать свою часть медом и маслом. Садись, мальчик, вон на то полено. Оруженосец, значит? До рыцаря осталось совсем немного. Однажды ты въедешь в Крессинг с гербом на щите и в шлеме с плюмажем. Может, зайдешь в дом и позавтракаешь там?
Эндрю вспомнил, как он в первый и последний раз рискнул заглянуть в их жилище. В ноздри тогда ударила едкая вонь безымянного зелья и полусгнивших компонентов снадобий. С покрытых сажей балок на внутренней стороне крыши свисали жуткие предметы, увидев которые он вздрогнул. Он не мог сказать, что именно увидел, но кошмаров ему потом хватило. В тот раз Эндрю опозорился перед хозяевами – его стошнило прямо на пол, а потом он кинулся наружу, превозмогая головокружение, чтобы глотнуть свежего воздуха. У юноши не было не малейшего желания повторять предыдущий плачевный опыт.
– Я бы предпочел остаться здесь, если вам это угодно.
Эндрю присел на покрытое инеем полено и вскоре получил поднос с куском каши Блодвин. Она казалась розоватой, и юноше тут же пришло в голову, что в ней кровь. Он взглянул на крестную, и та, словно прочитав его мысли, произнесла:
– Дикие ягоды. Не кровь.
– О… да, я так и подумал.
– В самом деле?
Съев кашу, вполне обычную по вкусу, Эндрю задал вопрос, который его давно тревожил.
– Те двое неупокойников сказали, что есть одна тайна, связанная со мной.
Блодвин тут же подняла на него глаза:
– Тайна?
– Да, и мне показалось, эта тайна касается меня лично, но они не стали мне рассказывать, в чем она заключается.
Гриндель и Блодвин обменялись выразительными взглядами.
– Что до этого, – наконец ответила женщина, – я не знаю ни о какой тайне, которая касалась бы тебя одного.
У Эндрю появилось неприятное ощущение, что Блодвин лжет, но он не рискнул обвинить ее в этом. В гневе эта женщина была грозной и пугающей. Даже ее возмущение внушало страх. А с магией шутить не стоит. По канавам скакали жабы, некогда бывшие уважаемыми жителями городов и деревень. Попадались крысы, гонявшиеся за лесными феями, потому что, будучи проклятыми, не могли принимать иную пищу. Не стоит лишний раз сердить жену чародея, даже если она твоя крестная.
Когда Эндрю попрощался и ушел, Гриндель крикнул ему вслед:
– И не забудь помолиться старым богам, тем, что в Верхнем мире над нами!
Обернувшись, юноша произнес:
– Мы ведь больше не должны им молиться, ты и сам знаешь это.
– Чушь. С чего ты взял, что этот новый бог – правильный? Как, по-твоему, он управляется с целым миром без помощников? Это лишено всякого смысла. Думаю, ему немного одиноко в своем Верхнем мире.
– Он там не живет. Он… он повсюду.
– Значит, крупный мужчина, а? Или просто юркий?
Эндрю знал, что спорить с Гринделем на эту тему бесполезно, и не стал отвечать.
Нанеся визит странной чете, Эндрю быстрым шагом направился прочь по лесу и спустился вниз по склону холма к деревне. Его путь лежал мимо кладбища, где появились два новых могильных камня, один за низенькой сухой оградой, другой поодаль от нее. Наверняка убийца и его жертва, извлеченные из земли и похороненные вновь. С отрезанными головами, положенными между ног, чтобы больше не вылезали и не бродили по миру. Скорее всего, за стеной находилась могила убийцы, поскольку преступников не хоронили в освященной земле.
Приблизившись к двум огромным амбарам, юноша увидел, что его поджидает Гарольд вместе со своими дружками. Он всегда был крупнее Эндрю, и сейчас юный оруженосец видел, как играют мышцы на руках неприятеля. Отец Гарольда – вольный крестьянин, владевший большим наделом в несколько хайдов[2] и, соответственно, пользовавшийся немалым уважением в деревне. Но в любом случае Эндрю не смог бы просто по своей прихоти убить крестьянина – поднялся бы жуткий переполох. Его недруги поднимали с земли крупные камни, но нельзя давать им понять, что он испытывает страх. Эндрю, расправив плечи, решительно направился к ним, положив руку на рукоять меча. Заметив это, несколько юнцов с сомнением переглянулись.
– Тебе не запугать нас своим оружием! – крикнул Гарольд. – Ты все равно не умеешь им пользоваться!
Эндрю опроверг это заявление, мгновенно вытащив меч из ножен с металлическим звоном и продемонстрировав несколько быстрых выпадов, которым обучил его старина Фоггерти. Стало очевидно, сын кузнеца знает, как пользоваться оружием, более того, владеет им весьма неплохо. Гарольд был захвачен врасплох. Эндрю убрал меч, не отрывая взгляда от настырного юнца.
Он сразу понял, что с Гарольдом нужно говорить, не обращая внимания на остальных.
– Прочь с моей дороги, невежа. Я оруженосец сэра Гондемара и отлучался по его поручению. Если преградишь мне путь, я поражу тебя мечом.
– Лучше сделай, как он говорит, – прошептал сын одного из крестьян Гарольду на ухо. – Я и впрямь слышал, будто он стал оруженосцем.
Но тот не обратил на эти слова ни малейшего внимания.
– Я имею право на месть. Ты угодил в меня камнем до того, как сбежал. Это мое право!
– Так брось камень, – отозвался Эндрю.
Гарольд поднял правую руку и, прицелившись, изо всех сил швырнул снаряд в голову противника. Эндрю с легкостью отбил его рукой, обтянутой кольчугой. Камень ударил его по локтю и отлетел в сторону над правым плечом.
– У тебя был шанс отомстить, а теперь уйди с дороги, – велел оруженосец, – или я отрублю тебе руку.
– Но ведь камень не попал тебе в голову! – раздраженно бросил Гарольд.
Эндрю улыбнулся.
– Разве моя вина в том, что ты никудышный стрелок?
