Учитель. Назад в СССР 3 - Аристарх Риддер
Так, что-то меня понесло не в ту степь. Вихрастый мальчик дергал себя за край воротник рубашки. В глазах пацана уже появилось напряжение. Еще бы, учитель спросил имя, и вдруг завис, почти целую минуту таращится на ученика с отсутствующим видом.
— Так как тебе зовут, — доброжелательно улыбнулся я.
— Ну, Митька я…
— Митька он, Кубанский, — авторитетно заявила пухленькая сероглазая пятиклашка.
— Кубанский — это фамилия? — уточнил я.
— Это у него прозвание такое. Они к нам с Кубани сбежали. Вот, у нас прижились, — важно выдала девочка.
— И вовсе мы не сбежали, — оскорбился Митька.
— Митька, стало быть, Дмитрий? — я вопросительно глянул на пацаненка.
— Дмитрий Олегович Бурлаков, — солидно пробасил насупленный Митька, неловко выбираясь из-за парты.
В пятом классе стояли громоздкие школьные столы. Можно сказать, доисторические. С откидными крышками, тяжелыми стульями. Видимо, обновление мебели произошло не во всех кабинетах.
— А ты, Сонька, не знаешь так и молчи! — буркнул Митька в адрес пухленькой малышки, которая за него отвечала.
— Я все знаю! Мне мама сказала! — Соня показала Мите язык, затем торжествующе уставилась на меня.
— Это хорошо, что ты много знаешь, Соня, — доверительно сообщил я. — Значит, учишься на четверки и пятерки, да?
От моего вопроса Соня немного скисла, а по классу прокатились смешки.
— Троечница она! Бабка говори, у них в семье умных нету, одни лодыри! — ляпнул кто-то с задних парт, но я не успел заметить кто это был.
— Сам дурак! — выкрикнула Соня и расплакалась.
Плакала девочка молча, из-за этого мне стало слегка не по себе. Не должен ребенок плакать вот так страшно, тихо, словно боясь произнести лишний звук.
— Соня, не стоит обращать внимание на глупого мальчишку, к тому же трусоватого.
— Почему? — тут же поинтересовалась соседка Сони, веселая хохотушка с толстыми косами. — Меня Таня зовут, у нас в роду все Тани, — с гордостью сообщила пятиклашка.
— Красивое имя, приятно познакомиться. Потому, Танечка, — продолжил я свою мысль, положив ладонь на плечо Сони. — Что сильный и смелый мальчик никогда не обидит девочку, девушку, женщину. А трусливый и глупый будет кидать камни из-за забора, но так, чтобы его никто не увидел.
— Но в классе нету забора! — удивилась Таня и завертела головой.
— Это образное выражение… — вот черт, как же объяснить-то, что я имел в виду.
— Егор Александрыч сказал, что трусы всегда за чужими спинами прячутся, а сами не показываются, а то и в нос получить можно, — выдал вдруг Митька, зыркая куда-то в сторону второго ряда.
— Ребята, как говорил кот Леопольд: «Давайте жить дружно», — чуть повысив голос, чтобы меня услышали в начавшемся гомоне, попросил я.
— А кто такой кот Леопольд? — глядя на меня серьёзным взглядом, поинтересовалась девочка с первого ряда с третьей парты.
Я смотрел на девчушку, девочка доверчиво глядела на меня. Только спустя несколько секунд до меня дошло: в это время мультика про кота и мышей еще не создали. Его придумали гораздо позже.
— Это… кот мой, домашний, — выдал я первое, что пришло в голову.
— Но коты не умеют разговаривать, разве вы не знаете, — все таким же серьёзным тоном заявила девочка. — У меня мама ветеринар, я точно знаю.
— Мой умеет. Он даже «папа» говорит, когда жра… кушать хочет, — заверил я ребенка, надеясь, что на это разговор про кота закончится. Не тут-т было.
Кот у меня действительно был. Крупный, вальяжный, сбитый, гроза всех местных кошек и залетных котов. Когда он требовал жрать, его утробное протяжное «па-ау-ап-ур-р» реально звучало как человеческая речь. Не очень разборчивая, но вполне понятная.
— Коты не могут разговаривать, — упрямо повторила пятиклашка. — Только в мультиках. И в сказках.
— У меня сказочный кот, — попытался выкрутиться я.
— Сказки — это для малышней, — басовито встрял парнишка, что сидел рядом с упрямой пятиклашкой. — А мы уже взрослые.
— Что и в Деда Мороза не верите? — удивился я, в надежде соскочить со скользкой темы про говорящих котов.
Ребятишки заволновались, начали переглядываться. По лицам пронеслась целая гамма эмоций. Вроде и взрослые, значит, не должны верить. А вроде и не такие уж взрослые, подарки-то откуда-то берутся.
— Враки это все, — солидно заявил мальчишка с последней парты третьего ряда. — Это дядька Семен в клубе переодевается в халате с бородой, хороводы водит. Я знаю. Я видел.
— Так-то в клубе! А так он есть! Настоящий!
— Чем докажешь?
— Мне мама рассказывала! — авторитетно заявила рыжая девчонка с конопушками на носу.
Перед маминым авторитетом спасовал не только парнишка, но и все остальные.
— И все равно, — упрямо заявила девчонка с серьезным взглядом на жизнь. — Коты не разговаривают!
— Но иногда они так мяукают, что можно понять, о чем они говорят. Если попугаю долго-долго повторять одно слово, он его выучит и начнет говорить. Так и с котами, — постарался объяснить свою точку зрения.
— Ничего ты не понимаешь, Катька! Коты разговаривают! Мой Васька всегда меня зовет. Просто ты их не любишь! Вот и не понимаешь котячий язык! — неожиданно поддержала меня маленькая черноглазка. — Правде ведь, Егор Александрович.
— И как же он тебя зовет? — язвительно бросила спорщица, разворачиваясь к однокласснице.
— А вот так!
Черноглазка вскочила, вытянула перед собой ручки, поджала пальчики, изображая кошачьи когти, и громко замяукала:
— Мя-а-а-ню-у-у-у ня-а-а-мау! Мы-р-р-мыр-р-р-р!
Вопль потряс не только мое воображение, но и души ребятишек. Пятиклашки с уважением смотрели на черноглазку, потрясенный ее голосовыми способностями. А затем наперебой кинулись изображать кошачий хор.
— Егор Александрович, что тут у вас происходит? — раздался голос от двери. — У вас в порядке?
Глава 9
— Все замечательно, — заверил я коллегу, пытаясь вспомнить, как зовут учительницу химии.
На педсовете она точно была, но ни слова не сказала. Видимо поэтому женское имя вылетело из моей головы, ил просто не
