Дмитрий Бондарь - Другой путь 5 (СИ)
Съезд еще совсем не окончился, он едва добрался до середины, но уже становилось ясно, что ничего подобного в новейшей истории в Советском Союзе еще не происходило. Отец прислал мне десяток видеокассет, записанных на Съезде, и теперь мы с Лу, Томом, Пьером и приехавшим от Серого Тимом Ландри, наслаждались многочасовыми парламентскими баталиями между сторонниками разных политических курсов. К моему удивлению, их - курсов - оказалось довольно много, что могло говорить о двух вещах: либо никто не знает, что можно предложить дельного, либо противоречия между различными группами населения столь глубоки, что в единый вектор никак не складываются. И это открытие немного удручало, поневоле заставляя жалеть о недавних временах, когда решения принимались большинством в девяносто девять процентов. С теми, старыми, составами Съездов дела было бы вести не в пример легче. И все нужные решения стали бы простой формальностью.
Предложенную на Девятнадцатой партийной конференции Горбачевым форму выборов по принципу “всякой твари по паре”, где состав депутатов должен был формироваться на основании совершенно недемократических процедур и пропорций, преодолеть до конца не удалось и среди народных избранников были и представители территориальных образований, и политических течений, и общественных организаций вроде “Общество “Знание”. Присутствовало сколько-то обязательных писателей, журналистов, киношников, музыкантов, ученых, представителей каких-то мутных общественных фондов… Эти люди попали в состав депутатского корпуса не по народному решению, а по квоте, предложенной Генеральным секретарем.
Впрочем, по первоначальной схеме выборов депутатский корпус вообще планировалось разделить на три равных части, где первая состояла из депутатов, выбранных по территориальному принципу, еще одна - из депутатов национально-территориальных образований. В чем разница между этими двумя принципами для меня было загадкой. Если там, в СССР, единая историческая общность - советский народ, то о каких национально-территориальных образованиях шла речь? Третья часть депутатов вообще должна была стать таковыми в результате назначений. Таким образом, изначально предполагалось иметь треть голосов на Съезде абсолютно подконтрольными.
Потребовался лишний год работы, предоставление правительству Горбачева еще одного кредита, созыв еще одной партийной конференции и выпуск новой редакции резолюции “О демократизации советского общества…”, нового решения Верховного Совета о переносе Выборов и изменения принципа формирования Съезда, но цель так и не была достигнута. Теперь вместо первоначального принципа разделения депутатов 750:750:750 Горбачев пошел на выборы по формуле 1200:550:500, и даже это было какой-никакой победой. Такой способ выборов был лишь самую малость хуже, чем институт американских выборщиков.
— Этот лысый реформатор надоел мне хуже горькой редьки, - жаловался не единожды Серый. - И, кажется, на него давлю не только я, а он очень хочет нравиться всем. Мнит себя червонцем. Или гением, который может развести любую проблему своим пустословием. Постоянно выпрашивает деньги и все время норовит соскочить с крючка, выдумывая какие-то несуществующие сложности вроде оппозиции в КПСС или невозможности повлиять на национальные окраины. Пора ему на пенсию. Ему практически нечем компенсировать мои деньги, кроме разве что лояльности. Но лояльность - продукт скоропортящийся, а деньги - это всегда деньги. И если я их на него трачу, то хочу иметь что-то весомее подписанных банкротом договоров и добрых улыбок. Он уйдет.
И мы заключили пари на то, кто станет первым президентом СССР. Серый честно признался, что пока Горбачевым рассматриваются три кандидатуры: сам Михаил Сергеевич, его верный консультант-секретарь-соратник товарищ Бакатин, и премьер Рыжков - тоже ярый “рыночник”, совершенно не понимающий механизмов работы рынка. И это было очень заметно по идиотским решениям всей троицы в сфере банковского регулирования, обращения акций, разрешения на внешнеэкономическую деятельность частникам, использующим разницу между внутренними и внешними ценами. И по многому другому. Да практически любой шаг правительства Рыжкова при Генсеке Горбачеве на пути к “рыночной экономике” приносил больше вреда, чем пользы.
— Они не будут избраны, - сказал Серый. - Даже не заглядывая вперед, я тебе скажу, что сделаю все, чтобы этого не случилось. И причин тому несколько: во-первых, эти выборы очень важны, во-вторых, они все-таки должны быть демократическими, а в-третьих, эти парни уже успели так накуролесить, что разгребать за ними лет тридцать придется.
— И кого же ты видишь на посту Президента?
— Да хоть Рафика Нишанова, - смеялся Серый. - Только не тех, кто уже успел показать свое полное неумение и бестолковость. Нужны действия, а не слова. Надеюсь, однако, на Ельцина.
Он иногда умел завести своими рассуждениями в настоящий тупик. Все, что я слышал от него о Ельцине прежде, легко укладывалось в простую формулу “некомпетентный властолюбивый алкоголик”.
— Как у Достоевского - “чем хуже, тем лучше”, - объяснил Фролов. - Ельцин популярен и, что гораздо важнее, внушаем. Очень надеюсь составить его окружение из вменяемых людей, которые будут советовать дельные вещи. А он, если во что-то уверует - будет поддерживать их начинания во всем.
— А что будет с теми, кто в прошлой истории… рулил?
— Посмотришь, - подмигнув, загадочно ответил Серый.
И теперь мы впятером следили за перипетиями парламентской борьбы за высший государственный пост в СССР, дублированные торопливым переводчиком, едва-едва успевающим транслировать сложные мысли народных избранников. Помимо перевода каждую кассету сопровождал пространный папин комментарий, объясняющий who is who из людей, мелькавших на трибуне. Ландри, лично знакомый с огромным количеством народных избранников, иногда давал краткие характеристики и пояснял происходящее.
— Этого депутата назначили коммунисты? - спрашивал Том у Тима.
— Да, - важно кивал тот головой. - Это директор крупного завода, очень богатый человек. Он не прошел на территориальных выборах и попал на Съезд через Союз научных и инженерных обществ СССР. Для человека, которому нужно оказаться на Съезде, есть много путей. Общество художников или дизайнеров тоже прислали своих делегатов.
— А кто здесь от филателистов и нумизматов? - лениво интересовался Луиджи. - Кто представляет интересы футболистов?
— Понятия не имею, - улыбался в ответ Тим, и сразу же тыкал пальцем в растянутый на стене экран: - Но вот эта чопорная дама - представитель Общества борьбы за трезвость.
— У нее же на лице написан постоянный запой!
— Потому и борется теперь, - острил Ландри. - Знает не по-наслышке.
— Это никакой не парламент, - безапелляционно заявил Том после трех часов просмотра. - Это сборище разных людей, совершенно не понимающих, что им следует делать. Ни у одного из них нет ни программы, ни единомышленников. Они понятия не имеют зачем собрались - то ли найти виноватых, то ли героев. Бедлам на выезде. Ничего они не сделают.
Из того, что я успел отсмотреть, мне становилось ясно, что Горбачев полностью управляет процессом и депутаты предпочитают искать виноватых в нынешних неудачах больше в глубоком прошлом, чем среди своих соратников. Даже коммунисты выглядели растерянными - они не понимали, что происходит, что должны решить и кого назначить ответственным. Все были за перемены, но о самих переменах говорили невнятно, обходясь дежурными лозунгами.
На последней кассете помощник Горбачева Бакатин взял ожидаемый самоотвод. Ряды кандидатов в Президенты становились все жиже.
— Послезавтра Горби останется единственным участником выборного процесса, - пророчески заявил Ландри. - Рыжков ему не конкурент. Да и Вадим был не конкурент, но так была хоть какая-то видимость выбора. Сарж этого не хотел, но, кажется, комми опять нас обманули.
Действительно, все шло к тому.
Пока в кинозал не вошел отлучавшийся на минутку Лу.
Он держал в руках несколько газет и выглядел ошарашенным.
— Посылка на здешний адрес и на мое имя, Зак. Но почему-то здесь газеты на русском и еще на каких-то непонятных языках. И все они датированы завтрашним числом. Я ничего не понимаю!
Первая газета, судя по непроизносимому и нечитаемому названию Nepszabadsag - была венгерской. На первой полосе большая фотография Горби и поменьше - какой-то пухленькой симпатичной негритянки, текст под фотографиями я прочесть не смог, но дата, по крайней мере число, и в самом деле было завтрашним. Вторая газета, с такими же фотографиями, с чуть более произносимым названием Iltalehti, кажется, была скандинавской. Еще одна - шведская Dagens Nyheter - была мне знакома и предлагала читателю уже четыре фотографии - Горбачев на самолетном трапе, улыбающийся Горбачев на приеме у Франсуа Миттерана, Горбачев крупным планом, и опять симпатичная негритянка.
