Боксер-7: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
— Ну да, а потом наоборот, — захохотал Колян. — Слышь, Левчик, надо нам места поближе ко входу попросить!
— Это еще зачем? — переспросил Лева.
— Ну как зачем? — продолжал веселиться Колян. — Там эта, как ее… ну, короче, комната, откуда стюардессы выходят! Там знаешь какие девки стюардессами работают — умереть не встать!
— А-а, это да, — плотоядно заулыбался Лева. — Надо будет провентилировать этот вопрос!
Такая буря эмоций была легко объяснима. В отличие от меня, который за прошлую жизнь и наездился, и налетался столько, что мог бы поспорить разве что с профессиональными путешественниками, почти все юные динамовцы видели самолеты только в кино и на картинках. А уж тем более если речь шла о поездке за границу, куда большинству советских людей не выпадал шанс попасть ни разу за всю свою жизнь. Даже у солидных взрослых людей, сделавших карьеру в своей профессии и вообще всячески состоявшихся в жизни, представления о заграничных странах зачастую не выходили дальше газетных статей и изредка демонстрировавшихся по телевизору роликов иностранных певцов. А тут — простые подростки всем кагалом едут на несколько дней, да не куда-нибудь, а в ГДР!
Конечно, за последнее время это был уже не первый повод для радости. Буквально на днях мы праздновали «выпуск» Дениса Бабушкина из нашей возрастной группы. Честно говоря, многие (да и я в том числе) опасались, что по такому исключительному случаю Денис даст слабину и снова нарушит режим. Но нет: никаких «запрещенных» напитков на празднике не было, за чем зорко следили тренеры. Да и сам Денис, казалось, не допускал никаких поползновений в эту сторону. Хотя как раз у него-то праздник был двойным: помимо перехода в другую возрастную категорию, ему все-таки удалось поступить в институт физкультуры и спорта по протекции Григория Семеновича. Его высокопоставленные недоброжелатели то ли оказались не такими расторопными, то ли попросту решили махнуть на него рукой и не заниматься этой мелочной возней, но Бабушкин с успехом избежал перевода в другое общество. Таким образом, он, хотя и переходил в другую категорию, но оставался с нами.
— Так что, товарищи, обещаю и впредь гордо нести динамовской знамя на… эээ… в общем, на разных рингах! — торжественно закончил свой рассказ Бабушкин.
— Это правильно, — одобрил Колян. — А то что это за история была бы — сегодня от одного общества выступать, завтра от другого…
— Ну уж нет, — засмеялся Бабушкин. — Я теперь динамовскую форму на другую точно ни за что не променяю!
«Да, знали бы вы, ребята, как легко в будущем спортсмены будут переходить из одного клуба в другой», — с улыбкой подумал я, наблюдая за этой дискуссией. «Да ещё и торговаться будут с пеной у рта, кто больше заплатит».
— Так теперь и мы за «Динамо» спокойны, — полушутливо провозгласил Шпала. — Мы же теперь все чемпионаты будем брать, как бы кто ни выступал!
На радостях мы оторвались так, что стены нашего общежития надолго запомнят этот праздник. Я еще раз получил подтверждение того, что когда радость настоящая, то праздничное настроение вполне может создаться и без алкоголя и прочих стимуляторов. Ради такого случая нам разрешили не обращать внимания на распорядок дня, и мы полночи шутили, пели песни, играли в различные игры и попросту гонялись по коридорам общаги, как школьники. Словом, праздник удался!
Но, не в обиду Бабушкину будет сказано, его повод все-таки не шел ни в какое сравнение с полетом за границу. К такому небывалому событию все начали готовиться сразу же, как только вернулись в номера после собрания в зале, хотя до самой поездки оставалось еще несколько дней. То и дело где-нибудь вспыхивали споры, что нужно брать с собой, куда мы там отправимся, подружимся ли мы со сверстниками-немцами и можно ли будет нам привезти что-нибудь с собой на память. Леву с Коленом, как обычно, интересовал в основном аспект знакомств.
— Слушай, Колян, — мечтательно спрашивал Лёва. — А вот ты встречался когда-нибудь с немкой?
— Не-а, — честно признавался Колян, хотя мог бы, в принципе, и сблефовать — все равно проверить такие рассказы было невозможно. — Но надеюсь, что мы это в скором времени наверстаем! Интересно, какие они?
— Ну не знаю, — пожимал плечами Лева, — но наверняка какие-нибудь другие. Не такие, как наши.
За такими разговорами у этих двух единомышленников проходило едва ли не все свободное время. Я же старался не позволять себе подобных вольных мыслей. Девчонки — это, конечно, хорошо, но, во-первых, у нас, похоже, начали развиваться отношения с Яной, и искать приключений на стороне было бы нечестным по отношению к ней — да, честно говоря, мне этого и не хотелось. А во-вторых, я стремился сконцентрировать все свои мысли на главной задаче — успешно выступить на чемпионате Европы. А для этого необходимо было не распыляться, а направить все свои усилия в одно русло.
И вот, наконец, настал тот долгожданный день, когда мы со своими нехитрыми пожитками загрузились в автобус, который отвез нас в аэропорт. Возбуждение пацанов нарастало с каждой минутой. Наивный Сеня вообще искренне полагал, что аэропорт — это примерно то же самое, что и железнодорожный вокзал, только к перрону не подъезжают поезда, а подлетают самолеты. Что-то вроде вагончика канатной дороги или кабинки колеса обозрения, только чуть побольше.
— А интересно, мы там одни в самолете будем или другие пассажиры тоже полетят? — фонтанировал он вопросами без умолку. — И вообще, когда самолет будет к нам садиться, как бы так встать, чтобы он крылом нас не задел, и в то же время чтобы успеть в первых рядах в него забежать?
— Не думаю, что ради нас специальный отдельный самолет запустят, — с трудом сдерживая смех, отвечал ему я. — А до самолета, кстати говоря, нам еще ехать придется. Так что никого никаким крылом не заденет.
— Это в каком смысле ехать? — уставился на меня Сеня. — Так мы сейчас и едем в аэропорт, разве нет?
— Так это в аэропорт, — объяснил я. — А там еще нужно будет ехать от здания самого аэропорта до самолета.
— В смысле? — Сенины глаза ещё сильнее округлились от удивления. — А
