Дмитрий Зурков - Бешеный прапощимк части 1-9
Идти пришлось недолго, через пару минут выходим на небольшую вытянутую поляну-просеку, в конце которой, шагов через пятьдесят, стоит бревенчатый частокол. Располагаемся под навесом, где есть сбитый из толстых досок стол, накрытый брезентом, и импровизированная скамейка из большого бревна, подтесанного сверху, чтобы было удобно сидеть. Старшее поколение укладывает на стол свои ружья и выжидательно смотрит на меня. Ладно, начнем…
— Александр Михайлович, разрешите преподнести в подарок Вашей дочери вот этот пистолет. — Достаю «малыша Джона» и протягиваю главе семьи. — Я думаю, в наше неспокойное время он лишним не будет, но последнее слово — за Вами.
Инженер весело смотрит на Дашу, затем выносит свой вердикт:
— Хорошо, я — не против. Только, прошу Вас, Денис Анатольевич, научите ее стрелять из него. А то ничего сложнее кофейной мельницы она в руках не держала…
— Папа!.. — Возмущается мое медноволосое чудо. — Как ты можешь?!..
— Дашенька, я помню, как ты стреляла из Сашиного «Монте-кристо», и как мы потом искали в мишени дырочки от пуль… — Александр Михайлович с шутливой укоризной смотрит на дочь. — Я при всем старании не смог научить тебя меткости, пусть вон господин подпоручик попробует. Надеюсь, к его словам ты будешь прислушиваться больше, чем к моим.
— Папа! Пап! А можно я тоже? — Александр-младший аж переминается от нетерпения с ноги на ногу. — Можно?..
— Неужели Вы думаете, Александр Михайлович, что только военные умеют метко стрелять? — Взбодрившийся Вольдемар, язвительно усмехаясь, вклинивается в разговор, якобы невзначай потирая рукавом значок, висящий на груди. Вроде, как Южно-русского стрелкового общества. — Предлагаю пари подпоручику. Шесть выстрелов с десяти шагов. Выигравший и будет учить стрелять мадмуазель Дашу.
Ожил, блин, птенчик. Или опохмелился по дороге. И, видно, в достаточной степени рассчитывает на свои силы, чтобы предлагать такое. А может, слишком самонадеян… Вот мы сейчас это и проверим, только сначала понты обломаем.
— Я так думаю, что Дарья Александровна сама выберет себе учителя и не надо навязывать ей какие-то условия. Что же касается пари, — извольте. Из чего стрелять будете?
Земгоровец, усмехаясь, вытаскивает из кармана небольшой револьвер, Веблей-Скотт, судя по характерной фрезеровке на стволе, прокручивает барабан. Добро, достаю любимый люгер, выщелкиваю обойму, два патрона долой, чтобы в горячке лишнего выстрела не сделать, снова заряжаю. Идем к частоколу, где вездесущий Сашка уже повесил две бумажных мишени, захваченные с собой из дома. Михаил Семенович отсчитывает десять шагов, проводит по песку веткой линию.
— Какие-то особые условия? — Хочу сразу выяснить все тонкости, чтобы потом не спорить по пустякам. — Скорость, стойка, руки?
— Нервничаете, подпоручик? — Торжествующе усмехается земгусар. — Все просто. Шесть выстрелов с десяти шагов, за черту не заступать, стреляйте, как вам заблагорассудится, лишь бы в мишень попали… Начнете?..
— Нет, чтобы уровнять шансы, давайте по монетке, орел, или решка…
Вольдемар стреляет первым, становится в классическую стойку. Тщательно целится перед каждым выстрелом, никуда не спешит. Это все, конечно, красиво, особенно учитывая, что я предпочитаю не целевую, а практическую стрельбу. Хотя, в последнее время, и по мишеням, вроде, натаскался…
Шесть выстрелов прозвучали, распугав привыкших к тишине ворон, галок и прочих пернатых. Теперь мой черед, выхожу на линию, парабеллум в руке, вдох-выдох… В голову приходит как-то услышанная фраза: «Настоящий стрелок — не тот, кто умеет целиться, а тот, кто знает, где должны встретиться пуля и цель»… Вдруг приходит ощущение какой-то воздушности, легкости, уверенности, что промахов не будет… Вскидываю люгер, левая рука привычно поддерживает правую с пистолетом, грохочут три ба-баха, как обычно на тренировках… Идем к мишеням…
Вольдемар уже подсчитывает очки и объявляет результат — пятьдесят три: десятка, три девятки и две восьмерки. И по иронии судьбы у меня — столько же… Блин, и что теперь? Второй тур?.. Или сделаем немного по-другому…
— Саша, будь другом, повесь еще шесть мишеней! — Смотрю, как парнишка уносится, затем поворачиваюсь к конкуренту. — Вольдемар Аристархович, а давайте сыграем по моим правилам. Три мишени, шесть выстрелов, шесть секунд. Считаем количество попаданий в малый круг. Идет?..
Тот и рад бы отказаться, но рядом уже Даша, подошедшая узнать результаты пари. Услышав мои слова, демонстративно отщелкивает крышечку своих часиков, готовясь отсчитывать секунды… Снова грохот выстрелов, Вольдемару на этот раз не повезло — одну мишень только в молоко прострелил, даже двойку не выбил. Ну, а теперь — отработанное до автоматизма упражнение. Есть три противника, их нужно поразить в кратчайшее время. У нас под этим термином обычно понимаются четыре, максимум пять секунд. При условии отсутствия промахов. Саша приносит вновь заряженный магазин, плюс запасной в кобуре…
Три двойных выстрела сливаются в единую очередь, две секунды на смену магазина, еще восемь выстрелов по пустой Вольдемаровой мишени, и идем смотреть результаты. На моих мишенях по две дырки в каждой, у «соседа» — веселая рожица: две дырочки — глаза, ниже еще две — нос, и еще ниже дугой четыре — ротик улыбается. Проигравший покрывается от досады красными пятнами и, ничего не сказав, идет прочь, желая, очевидно, поднять свою самооценку с помощью жидкостей на основе этанола. Ну, не будем мешать, баба с возу — кобыла в курсе. Есть дело поважней. Решение приходит спонтанно, когда украдкой замечаю, как Дашин папа смотрит на пистолет. Точно — идея-фикс, блин, влюбился в железяку…
— Позвольте сделать Вам еще один подарок. — Снимаю с ремня кобуру с парабеллумом и протягиваю инженеру. — Держите!..
— Нет, что Вы, Денис Анатольевич! Я не могу его принять! Это же Ваш трофей! Нет, никак не могу!..
— Александр Михайлович, я Вас прошу!.. Неужели Вы думаете, что у германцев такие пистолеты кончились, и я себе еще не добуду?
— Да, но…
— Александр Михайлович, он — Ваш!.. Берите…
— Папа, а можно я из него постреляю? — Сашка влезает во взрослый разговор, к счастью, вовремя и в тему. — Мне Денис Анатольевич обещал!..
— Саша, а мне дашь пострелять из СВОЕГО парабеллума? — Михаил Семенович, широко улыбаясь, занимает очередь.
— Ну, черти!.. Извините, Денис Анатольевич!.. Спасибо, царский подарок!.. — Первый раз вижу такого взрослого дядьку в смущении.
— Ну, пап, ну, дай пострелять!.. — Сашкино терпение на исходе.
— Ну гунди, сейчас дам… Только попрошу Дениса Анатольевича объяснить, как это он стрелял. Держать пистолет двумя руками — что-то новенькое, никогда такого не видел.
— Все очень просто. Одна рука обхватывает снизу другую с пистолетом, работает этакой подставкой. Руки должны быть полусогнуты, плечи опущены. Получается достаточно прочная механическая конструкция, ствол меньше уводит с линии прицеливания, легче сделать повторный выстрел по цели… Да, Саша, когда будешь стрелять, — осторожней. Отдачей может выбить кисть. Если хочешь, давай заменим люгер на маузер с прикладом…
Юный упрямец наотрез отказывается, но после выпущенной обоймы приходит к выводу, что к старшим иногда полезно прислушиваться. Отдает парабеллум отцу, который тут же вместе с Михаилом Семеновичем начинает осваивать новый девайс, и приносит «К девяносто шестой». Пристегиваю кобуру, патроны с легкими щелчками утапливаются в магазине, снимаю с предохранителя, взвожу курок и отдаю внимательно смотревшему за всеми действиями отроку. А сам перехожу к наиболее интересному занятию. Обучению стрельбе одной очень красивой барышни, которая уже пообвыклась и не морщится от частых выстрелов, как поначалу.
— Даша, смотри. В магазин входит шесть патронов, видишь? Вставляешь его в рукоятку до упора, пока не щелкнет кнопка. Дальше поворачиваешь вниз вот эту пимпочку, она называется «предохранитель», и тянешь затворную раму на себя до конца, а потом просто отпускаешь. При этом первый патрон попадет в ствол. После этого можешь снова поставить на предохранитель, а можешь сразу стрелять… Как целиться знаешь?
— Нет, конечно, господин учитель, расскажите, пожалуйста, окажите милость! — Моя милая озорно улыбается. — Денис, мне это все папа уже сколько раз рассказывал! Я даже из Сашкиного ружья стреляла.
— И сколько раз попала? Я имею в виду в мишень, а не в забор… Ай!.. И чего это мы деремся, мадмуазель?
— А того, что Вы, сударь, задаете неприличные вопросы! Вот… И вообще, взялся учить наивную барышню, так учи! Как там надо пистолет держать?
Сначала показываю сам, потом отдаю браунинг и, поправляя Дашины руки, невольно ее обнимаю. А потом, не в силах удержаться, легонько трогаю губами ее маленькое розовое ушко. Она поворачивается ко мне, в глазах озорные смешинки, нежно целует, затем отстраняется и тихонько шепчет:
