Рейд в опасную зону. Том 1 - Мэт Купцов
Петров отдает приказы четко и без эмоций.
— Вертолеты доставят вас на высоту. Времени нет — вылет через двадцать минут.
Мой отряд готов к бою. Мы затаились в тесной душной кабине вертолета, где каждый звук становится громче, чем обычно. Сердце стучит размеренно, но внутри — напряжение. Взгляд моего напарника Рустама цепляется за меня — кивок, как знак понимания.
Над ущельем разливается предрассветный туман, когда наши «вертушки» начинают спускаются на позиции. Ландшафт выжженный. Хлопок — и вертолет садится, выбрасывая нас на склоне, из-под лопастей поднимается пыль. Мы быстро рассредоточиваемся, идем цепью к высоте. Чувствую, как руки крепко сжимают автомат.
Занимаем позиции, укрывшись в расщелинах и за камнями. Рация оживает, голос командира:
— Беркут! Я первый!
— Беркут! Слушаю!
— С минуты на минуту будут у вас. Караван уже близко.
У нас есть четкое указание — не допустить прохода, уничтожить их, как только они подойдут достаточно близко.
Караван приближается. Вот видны хищные морды грузовиков. Жду, пока в прицеле мелькнут фигуры, обслуживающие груз.
А вот и они!
— Крупнокалиберники, по двигателям — огонь! –командую я.
Выстрел разрезает воздух — это моя очередь.
Прозвучали сразу и несколько выстрелов из крупнокалиберных винтовок. К ним присоединился грохот пулеметной пальбы.
Первые очереди прозвучали четко — колонна всколыхнулась, у них началась суета. Секундное чувство успеха пронеслось в воздухе.
— Ваши позиции обнаружены! — тревожно оживает рация.
Мы это уже поняли. Начинается бой. Мои товарищи слаженно работают — каждое движение выверено, в сторону моджахедов льется свинец.
И со стороны моджахедов тоже — лютый прицельный огонь.
Мелькает подлая мысль, — нас предали! Заманили на высоту, где ждала засада.
Тут же отметаю крамольную мысль, но она не хочет уходить, засела где-то в подсознании.
Но мне уже не до неё.
Надо считывать сложившуюся ситуацию, принимать быстрые чёткие решения.
Рустам чуть левее меня прикрывает, сдерживая поток огня. Моджахеды смыкают свою ловушку вокруг нас.
Вокруг рвутся пули, слышится вой и треск автоматных очередей. Я прижимаюсь к склону и аккуратно отстреливаю тех, кто пытается приблизиться — на каждый выстрел приходится результат.
— Беркутов! Левый фланг — пустой! — кричит Рустам, перекрикивая автоматные выстрелы.
Поворачиваюсь — и вижу, что с фланга действительно пытаются обойти. Один, второй, третий — они идут, не думая, что мы их видим. Ловлю момент, когда один из них выскальзывает из-за камня, и очередью отправляю его к остальным. Краем глаза замечаю, как остальные замирают, не понимая, откуда стреляем.
Моджахеды идут в обход, растягивают наши силы. Говорят, Кайсар лично ведет бой — он опытен, изворотлив. И сегодня у нас сомнительное преимущество.
С одной стороны, караван уже зажат между нашими огневыми точками. Пулеметчики на правом фланге его подбивают. Краем глаза слежу за взрывами грузовиков.
Странно, что не детонируют боеприпасы… Но отвлекаться нельзя.
Слышу приглушенный крик — один из наших парней ранен. Но мы не сдаемся — слишком велика ставка. Задача поставлена командованием — блокировать караван любой ценой.
Не оказалось бы слишком высокой цена!
Дурацкое возникает ощущение, что в грузовиках… нет ни мин, ни гранат, на патронов.
Жесть! Командир поставил задачу…
В ответ на очередной шквал выстрелов слышу, как наши товарищи докладывают в эфире:
— Беркут, они заходят с тыла! Готовься, будет жарко!
Спасибо, мы уже в курсе.
Ситуация обостряется. Я ощущаю, как напрягся каждый мускул, крепко сжимаю зубы.
Рустам жестом указывает на следующий камень. Прыжок — и я в новом укрытии. Мы должны успеть, должны удержаться. В рации снова голос командира:
— Беркут, держитесь. Подкрепление на подходе.
Мы держим линию. Моджахеды уже сдвинулись к нам вплотную, завязывается ближний бой. Мы отстреливаемся, но боеприпасы на исходе. На секунду ощущаю, как в голове стучит только одна мысль.
Они нас отвлекают! И последствия будут патовыми.
Караван нельзя пропустить!
И снова бой — пули, взрывы, крики.
В прицеле мелькает фигура — Кайсар! Он командует, видит все. И я вижу его, как он на мгновение выдает себя, и в эту секунду я не упускаю шанса — пальцы жмут на спуск. Но смекалистый бандит скрывается за камнем.
Бой идет на износ. Вокруг дым, и будто настигает неудача, но тут — подкрепление с воздуха. Наши вертолеты летят, как стражи, кружат над нами, и на лицах врагов читается страх.
Но вертолеты обстреливают караван. И… затем улетают.
Какое же это подкрепление?
Или командование решило помочь нам блокировать колонну, чтобы мы могли с большими силами защищаться от моджахедов.
Ну, им видней!
Вспоминаю приказ — блокировать любой ценой караван. Значит сейчас эта задача для них -главная.
Мы с Рустамом только успеваем залечь за валун, как из рации хрипит предупреждение:
— Беркутов, с тыла заходит группа! Осторожнее — обходят вас, — голос у командира резкий, тревожный.
Только понадеялись, что выбрали удачное место, но теперь понятно, что нас хотят зажать в клещи.
Они ведь тоже не вчера в бой пошли — все просчитали, знают, что с флангов мы прижимаем их караван, а значит, атаковать с тыла — единственный их шанс.
Рустам смотрит на меня, и глаза у него хищные, злые — он понимает, что отступать нам уже некуда.
Быстро киваю — у нас считаные секунды.
Слышится шорох за спиной. Мы оба замираем, ждем, пока приближаются шаги — тени мелькают из-за камней, их заметно даже в полумраке предрассветной мглы.
Проклятые горы — они скрывают звуки, превращая каждое движение в опасное непредсказуемое приближение. Но я знаю: вот-вот начнется самое горячее.
Первый выходит на нас прямо со спины, уверенный, что мы не заметим. Я поворачиваюсь резко и всаживаю очередь — он падает, почти не успев поднять оружие. Эхо выстрелов разлетается по ущелью. В ту же секунду понимаю — теперь они точно знают, где мы. Уже нет возможности скрыться, нет времени.
Слева слышу возглас Рустама — второй, третий противник появляются почти сразу, но их подбивают наши с правого фланга. Моджахеды идут цепью, и я вижу, как один из них ползет низом, прикрываясь от выстрелов.
Их боевики не дурнее — двигаются сплоченно, подкатываются волной. Лишь мелькают их тени, успеваю различить — крепкие, в движениях нет ни суеты, ни страха.
— Беркут, держите левый фланг! — снова командир, как откуда-то сверху. Голос отдает жестким приказом — Нельзя потерять эту позицию!
Зажимаю автомат, иду ближе к краю
