Княжич варяжский - Александр Владимирович Мазин
Сергей, прищурясь, оглядел кандидата в верные. Да, такой человек ему бы пригодился. Толковый. Ловкий. И не слишком чистые дела проворачивать умеет. Так-то идея со встречей на озере была неплоха. Простенько, но эффективно. И провалилась лишь потому, что Поджар недооценил противника. Но если такого немного поднатаскать…
Вот только можно ли ему верить? Единожды изменивший, запросто изменит снова.
— Как узнал, что Левота собирается тебя отдать? — спросил Сергей.
— Свой человек у меня рядом с наместником. Он и сказал.
— А если он соврал или напутал?
— Не напутал, — покачал головой Поджар. — Я потом с Левотой говорил. Все подтвердилось.
— Сам и подтвердил? — удивился Сергей.
— Не словами. Взгляд у него стал особый. Злорадный. Я и раньше знал, что он меня не любит. Терпит, награждает щедро, потому что нужен. А теперь по роже его видно: не нужен я ему больше.
— И это все? Слова одного человека и взгляд другого?
— Не все. Еще соглядатаев он ко мне приставил. Те и не прятались почти. Ходили следом. А те, с которыми я дела делал, пропали куда-то. Может, он их услал. А еще Левота мне велел при нем быть до утра. Сказал: понадоблюсь. А для чего — не сказал. Ну да я и сам знаю для чего. Так что, как стемнело, ушел по-тихому и к тебе.
— А почему из города не сбежал? — спросил Сергей.
— Не могу, — покачал головой Поджар. — Семья здесь. Я сбегу — им отвечать… — И вдруг потеменел лицом.
— Что? — спросил Сергей, заметив перемену.
— Меня же у тебя никто не видел! Подумают: сбежал! — И с мрачной яростью: — Если не веришь, убей меня и тело Прокую покажи! Чтоб знали!
— Траин, — сказал Сергей, — отправь кого-нибудь в Детинец. Пусть скажут, что этот у меня. И я сам по нему решать буду.
— Благодарю! — Из пленника словно стержень вынули. Еще чуть-чуть — и на колени бухнется. И бухнулся. И лбом об пол стукнул. Да так и замер.
Сергей выждал немного, потом бросил:
— Поднимись и иди сюда.
Поднялся. И пошел. На коленях.
— Скамейку ему. И посадите, — распорядился Сергей. Дождался, пока обмякшего пленника усадят, и продолжил: — Теперь поговорим. Расскажешь все. О Левоте. О том, что для него делал. И не вздумай лгать! Или себя выгораживать. И кое-что уже знаю…
— Знаю, что знаешь, — вяло кивнул Поджар. — От моих норегов.
— От них, — Сергей не стал уточнять, что информация у него не от рядовых исполнителей, а от Хлёдвира.
— Не буду я лгать, — устало проговорил Поджар. — Примешь меня к себе, стану тогда твоим человеком, не примешь — так и так умирать. А родню ты мою обидеть не дашь.
— Почему так решил? — Этот человек определенно умел удивлять.
— А знаю, — пленник еле заметно улыбнулся. — Когда у Кромки стоишь, многое видишь.
— И что ты видишь?
— Что ты — не Левота. Ты своих не продаешь.
— Есть такое, — согласился Сергей. — Но ты мне не свой. Говори пока, а там посмотрим.
Хотя на самом деле он уже решил. И не сомневался, что это решение не понравится наместнику. А уж кандидату в тысяцкие Левоте — и подавно.
И все же ошибся Поджар. Когда сказал, что Сергей не мстителен. Кардинально ошибся. Просто бывший князь-воевода еще в прошлой жизни вышел из того возраста, когда мстят исключительно исполнителям.
Глава 9. Справедливость по-новгородски
К воротам тысяцкого Людина конца Житовида Сергей подъехал утром следующего дня. Не один. С восемью десятками дружинников, конных и оружных. С собственным развернутым знаменем, на котором прыгал на ветру гривастый морской конь — красный на синем.
Остановить его не рискнул никто: ни стража Людина конца, ни тем более стража конца Загородского, разделявшего Неревский и Людин. Княжьи дружинники в Детинце тоже препятствовать не стали. Во-первых, наверняка узнали знамено, во-вторых, самому Детинцу Сергей никак не угрожал, да и не стал бы. За ними же великий князь.
А вот наместнику о происшедшем наверняка доложили.
Но пока тот раскачается, дело будет уже сделано.
Подъехали. По знаку Сергея ехавший рядом Дёрруд привстал на стременах и, резко выдохнув, метнул в дубовые, усиленные бронзой ворота швырковое копье. Хорошо вошло. На полную пядь.
Сторож в башенке немедленно заколотил в било. Над воротами показалась голова в косовато сидящем шлеме.
— Чего на… — начала голова, но оценив, пусть и с задержкой, диспозицию, быстренько спряталась.
Примерно через минуту наверху появился персонаж посолиднее. С двумя воями поддержки. Но повел себя немногим лучше:
— Кто такие? Зачем тут? Вот я сейчас в набат ударю!
— По башке себя ударь, межеумок! — гаркнул в ответ Наслав, которому было поручено вести переговоры. — Хозяина своего зови, как его там… Живодера, что ли! Скажи: княжич варяжский Вартислав Дерзкий требует его сюда немедля! Ответ за татьбу держать!
— Это по какому такому праву какой-то варяг от господина тысяцкого чего-то там требует, ты, горлодер? Да знаете ли вы…
— Машег, щелкни ему по шлему, — попросил Сергей. — Только не сильно. Мы с ним не договорили.
Банг!
Голова новгородца дернулась, и он умолк.
— Следующая — в глаз, — пообещал Сергей, лишь немного повысив голос.
Но на стене он был услышан.
— Тысяцкого зови! — потребовал Сергей. — Или он приходит со мной говорить, или я прихожу к нему.
Но звать не пришлось. На забороло вскарабкался новый переговорщик. И не один, а в компании с несколькими десятками воев, которые тут же распределились по стене.
— Ты забылся, варяг!
Раньше Сергей с Левотой не встречался, но узнал сразу. По общему описанию и по характерному щербатому оскалу.
— Ты забылся! С Господином Новгородом решил повоевать?
— Ого! На ловца и зверь бежит! — Сергей засмеялся. — Левота! Ты-то мне и нужен! Выходи, боярин! Буду с тебя виру кровью брать!
— Сейчас ее с тебя возьмут! — пообещал Левота. — Народ городской придет — все вы кровью умоетесь!
— А при чем здесь народ? — демонстративно удивился Сергей. — У меня на люд новгородский обиды нет! И
