Пекарь-некромант. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин
Попыталась придать своим словам снисходительный оттенок – это у неё получилось: видно, что разговаривала таким тоном не впервые.
- Нет, уважаемая. Лишь хочу напомнить вам, что на каждое действие найдётся противодействие.
- О чём ты говоришь?
Уставилась на меня своими выпученными глазами.
- О том, что каждая наглая жопа рано или поздно встретится с плетью. Вы пытались развлечь меня, дамочка. Я оценил ваши усилия. Теперь не позволю скучать и вам. Зря вы считали себя главной лягушкой в этом болоте. Пусть я квакать и не люблю, но умею.
- Неужели?
Похожее на огромную порцию теста тело вздрогнуло.
- Я докажу вам это. С сегодняшнего дня ваша жизнь станет весёлой, госпожа. И очень насыщенной яркими событиями.
- Весёлой? – переспросила Белецкая. – Что ты несёшь, пекарь? Я и раньше не скучала. Или ты думаешь, что ночей не спала, всё мечтала о тебе?
Она брезгливо скривила губы.
- Таких смазливых мальчишек, как ты, в Персиле куча и ещё парочка. И не всем мне приходилось дарить по бочке мёда – большинство довольствовались моим хорошим к ним отношением и покровительством.
Ухмыльнулась.
- Я ведь могу быть не только опасной, но и полезной, милок, - сказала она. – Зря ты решил со мной бодаться. Рожки у тебя пока не выросли, козлик. Чем же ты собрался меня повеселить?
Я покосился на светящуюся фигуру рогатого призрака. Та не двигалась с места – всё так же стояла у плеча Мамаши Норы. Пусть призрак и не предпринимал пока никаких действий, но при виде его рогатой башки я и сам нервничал. Никак не мог забыть те долгие часы, что провёл в доме пчеловодов с ведром на голове и дверью от сарая в руках.
Мне почудилось, что привидение теперь рассматривало не меня, а свою подопечную. Словно строило в уме планы на предстоявшую им совместную жизнь.
- Скоро вы поймёте это, уважаемая, - пообещал я.
Поднял с пола мокрую рубашку. Перекинул её через плечо.
- Главное – не забывайте, уважаемая: это вы начали войну, вами и делать первый шаг к примирению.
Указал жестом на Белецкую, потом на себя.
Пояснил:
- Нашему с вами примирению.
- Примирению?
- Именно, - сказал я. – С этого дня ваша жизнь круто изменится.
- Неужели?
- Точно. Вы не раз вспомните этот наш разговор. Поэтому помните: вы можете вернуть спокойную жизнь мне, а я – вам. Только я смогу вам помочь, госпожа. И никто другой.
Мне показалось, что призрак Полушиного предка качнул рогами – словно хотел мне возразить.
- Так вот, что тебе нужно! – сказала Мамаша Нора. – Прощения пришёл просить?
- Не совсем.
Я бросил взгляд на привидение – то вновь стояло неподвижно.
- Пришёл сообщить вам, уважаемая: чем быстрее вы осознаете, что наша вражда не несёт ничего хорошего ни вам, ни мне, тем будет лучше в первую очередь для вас.
- Ты угрожаешь мне, милок?
Женщина приподняла брови.
- Предупреждаю, - сказал я. – И сообщаю, что могу вам помочь. Если мы придём к взаимовыгодному соглашению: вы прекращаете вредить мне – я возвращаю вам спокойную жизнь. Подумайте о моём предложении, госпожа. Вы знаете, где я живу. Обращайтесь, когда созреете.
«Долго ты там будешь возиться, етить тебя?! – заговорил в моей голове голос мастера Потуса. – Тебе скоро опару ставить, лодырь. Знаешь ведь, что Полуша теперь не делает тесто без этих твоих колдовских добавок. Совсем парню голову задурил. Все пекари обходятся без магии – и мы бы обошлись! Но раз уж приучил парня каждый день идти к тебе на поклон – нечего отлынивать! Заканчивай свои любовные шуры-муры, етить тебя! Вспомни, наконец, о работе!»
«Я помню о ней, старый. Не переживай».
- Созрею для чего, милок? – спросила Бельская.
Провела языком по губам.
- Открой свои глазки шире, - сказала она. – Увидишь, что я давно уже зрелая женщина. И созрела для всего.
Сменила тон.
- В том числе и для того, чтобы не бояться вас, мужиков. А ты зря пришёл попугать меня, пекарь. Как ты можешь мне навредить? Неужто пожалуешься на меня городским стражникам? Или поплачешься этому недоумку Крюку?
Фыркнула.
- Так я тебя удивлю, мальчик, - сказала Белецкая. – Плевала я на них! Слышишь? Я никого не боюсь, милок!
Прищурилась.
- А вот тебе меня бояться нужно. Потому как я могу и поднять плату за твою глупую голову. Назначить за неё не два, а пять золотых! Представь, как возбудятся эти жадные бандюги. Они наперегонки кинутся к твоему дому! Или сомневаешься?
Хмыкнула.
- Так для чего ещё мне нужно созреть, милок?
- Для примирения со мной, разумеется, - сказал я.
Видел, что Белецкая пыталась пошевелить конечностями, но безуспешно. Плетения профессора Рогова продолжали действовать, оставляя Мамаше Норе возможность двигать лишь головой. Её голос звучал уверенно и твёрдо. Но на лице женщины всё отчётливей проступало тревожное выражение. Пока не испуг.
Её взгляд стрельнул мне за спину – туда, где лежал на полу поверженный «ударом мешком» бородач. Мне чудилось, что я слышал, как скрипели в голове Белецкой шестерёнки в попытке осознать все обнаруженные странности.
Я сверкнул улыбкой.
Сказал:
- Вам придётся со мной помириться, госпожа Белецкая.
- Серьёзно?
- Скоро сами это поймёте.
- Ну-ну.
- Перемирие вам обойдётся недёшево, госпожа.
- Ты не получишь ни копейки, - заявила Белецкая.
- Мне не нужны ваши деньги, - сказал я. – И не вздумайте опять тащить мне бочку с мёдом. Молоко нести тоже ненужно. Первым делом отмените награду за моё убийство. Перестаньте запугивать женщин. Объявите всем, что мы с вами лучшие друзья.
- О!
- Только после этого идите ко мне, чтобы просить о пощаде.
Женщина рассмеялась.
Её смех напоминал лошадиное ржание.
- А ты забавный, милок! – сообщила Белецкая.
- Рад был вас позабавить, уважаемая, - сказал я. – Вы вспомните о нашем сегодняшнем разговоре, когда устанете забавляться. А вы устанете очень скоро: это я вам гарантирую. Уже завтра сегодняшние забавы покажутся вам весёлыми и приятными.
- Неужели?
- Точно.
«Действуй, мэтр».
Женщина шумно выдохнула – с похожим звуком в моей прошлой жизни спускались воздушные шарики. Её глаза закатились. Голова вновь безвольно повисла, уткнувшись подбородком в грудь и распахнув рот. Большое тело обмякло, растекаясь по креслу.
- Уснула?
«Да, как вы и просили, юноша»,
