Пекарь-некромант. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин
Выглянувшая из моих штанов тёмно-зелёная змеиная голова не выглядела иллюзорной. Она выстрелила раздвоенным на конце языком, взглянула на меня чёрными горошинами глаз. И повернулась к Мамаше Норе. Уверен, женщина надеялась увидеть совсем иную картину – не продолжавшую вылезать из моих брюк здоровенную гадину. Змея неторопливо извлекала своё тело из моих штанов, удерживала вертикально голову, замершую на уровне глаз Белецкой.
Жаль, что я не мог сейчас увидеть своё отражение. Пришлось довольствоваться видом изумлённой женщины. Мамаша Нора точно не ожидала, что я извлеку из брюк вот такую вот штуковину. Которая будет гипнотизировать её немигающими глазами, дразнить длинным тонким языком. Голова змеи чуть покачивалась, язык выстреливал бесшумно. Я силился успокоиться (сам не понимаю, почему вдруг разволновался), перебирал в уме заранее заготовленные фразы: намеревался продолжить представление.
Но произнести свой эффектный монолог мне не удалось. Потому что змея вдруг раскрыла капюшон – Белецкая вздрогнула, закатила глаза. Глова Мамаши Норы безвольно повисла. Кобра повернула свою морду ко мне – словно поинтересовалась: «Что это было?». Я заглянул в её глазки и понял реакцию Белецкой: сам небось бы навалил от страха в штаны, если бы не знал, что передо мной лишь иллюзия. Я протянул руку (та легко прошла сквозь толстое змеиное тело), потряс женщину за плечо.
- Эй! Уважаемая! Я только начал!
Мамаша Нора не отреагировала на мои слова. Её тело вздрагивало от толчков, точно не полностью заполненный водный матрас. Голова женщины покачивалась – тряслись обвисшие щёки и губы. Но приходить в себя Белецкая пока не спешила. «Незапланированно быстрый нокаут, - прокомментировал я её реакцию на иллюзию. – А ещё считала себя грозной тёткой! Вырубилась при виде маленькой змейки. Весь праздник мне испортила. Для кого я старался?» Я перестал тормошить женщину.
- И зачем я такой длинный сценарий составлял? Столько трудов… и всё напрасно.
Невольно вздрогнул, заметив рядом со своим лицом змеиную голову.
Не знал раньше, что змеи меня так нервируют.
- Всё, мэтр. Отбой. Действуй.
Дразнившая меня раздвоенным языком гадина исчезла.
Стало легче дышать.
Неужто я задерживал дыхание, глядя на безвредную иллюзию?
Вздохнул.
- Жутковатая получилась змеюка, - сказал я. – Сам при виде неё чуть не обделался. Да и Белецкая оценила. Всё же хорошая у меня фантазия. На ней сказались те ужастики, что любила смотреть моя старшая дочурка. Видел бы ты, мэтр, что крутили у нас вечером по ящику. Там в киношках встречались такие страшилища, при виде которых местные впечатлительные товарищи могли бы и окочуриться.
Подвязал так и норовившие соскользнуть с меня от тяжести кошелей брюки.
- Немного развлёкся, и хватит. Я понимаю, мэтр, что моя выходка со змеёй никакой ощутимой пользы мне не принесла. Как ты и говорил. Но уж очень мне хотелось произвести яркое впечатление на эту вредную дамочку – здесь и сейчас. А не дожидаться её реакции на основное действо. Согласен: это было ребячество. Но ведь забавно же получилось?! Ладно. Хорошего понемногу. Сколько будет валяться на полу этот бородатый?
«От полутора часов до двух, - ответил профессор Рогов. – В зависимости от…»
- Да, да. Я помню, от чего это зависит. Ты уже рассказывал.
Вновь посмотрел на Мамашу Нору.
- Время есть, - сказал я. – Это хорошо. Но и рассусоливать не надо. Займусь-ка я тем, ради чего сюда пришёл.
Глава 29
Продолжал следить за Мамашей Норой. Женщина дышала – её укутанное в тонкую полупрозрачную ночную рубашку и плотный цветастый халат тело от этого едва заметно шевелилось. Но то были единственные признаки жизни, которые она подавала. Свет из окна заставлял блестеть растрепавшиеся волосы Белецкой, но не мог развеять накрывшую её лицо тень. Мокрое пятно на ткани, прикрывавшей грудь Мамаши Норы, всё увеличивалось: из приоткрытого рта женщины тонкой струйкой вытекала слюна.
- Ну что, мэтр, посмотрим, как там поживает наш приятель? – сказал я.
Отцепил от штанов один из кошелей.
- Если я развяжу мешок, мне не придётся опять гоняться за этим шустриком по всему дому? – спросил я. – Гляди, мэтр, здесь повсюду валяется хлам, которым он может меня приголубить. Вон сколько всего рядом с зеркалом лежит.
Указал рукой на столик.
- А ещё меня смущает ножичек того толстого мужика. Да и разного стекла тут полно. Долго ли превратить его в острые осколки? Как считаешь, может, мне сразу поискать для себя хоть какую-то защиту? В этот раз у меня нет ведра. А пока сниму дверь – этот буйный гадёныш успеет меня покалечить.
«Вы забываете, юноша, - сказал профессор Рогов, - что теперь у постэнтического слепка личности Полушиного предка, сменилась точка привязки. К тому же, она значительно уменьшилась: с размеров большого дома, до масштабов маленького куска древесины. Чтобы снова ограничить для призрака радиус перемещения, вам следует всего лишь снова убрать деревяшку в зачарованный мешок. Это не такое уж долгое дело. У привидения не будет возможности остаться вне кошелька».
Я посмотрел на кошель – тот самый, что я прихватил в доме Полушиных родственников.
- Надеюсь, мэтр, всё действительно окажется так просто, как ты говоришь, - произнёс я.
Встряхнул мешочек.
- Моей рубашке пришёл капец – с этим я уже смирился. Да и не очень-то мне будет стрёмно прогуляться по городу с голым торсом. А вот сверкать на улице голой жопой я бы не хотел – какая бы она теперь ни была накачанная. Мне не улыбается улепётывать отсюда в рваных портках. Удивительно, что они не расползлись, когда я грохнулся с дерева. Но боюсь, что второй раз может так не повезти.
Покачал головой.
- Ладно. Давай попробуем. Ведь за этим-то я сюда и пришёл.
Развязал горловину кошеля.
Эти завязки не стали надо мной глумиться – легко поддались.
Я напрягся: приготовился в любой момент затянуть верёвки снова – если понадобится.
Призрака я увидел не сразу: тот появился позади меня. Рядом с выходом из спальни Мамаши Норы, точно он собирался отсюда сбежать. Но выйти за дверь не пытался – стоял неподвижно. Моё воображение придало ему образ рогатого монстра. Такого же безликого, каким по-прежнему оставался мастер Потус. Но размерами вдвое больше старого пекаря. Должно быть, прошлая встреча с этим призраком произвела на меня сильное впечатление: моя фантазия превратила привидение Полушиного предка в громадное чудовище.
В этот раз призрак
