Попова Александровна - Пастырь добрый
- Женская проницательность, - вновь одарив улыбкой свою неожиданную свидетельницу, отметил Курт, и та горделиво распрямилась, ответив на хмурый взгляд своего ухаживателя очередным пренебрежительным фырканьем. - Так значит, сидела она тут, выбирала... А потом подсела к Финку?
- Вроде того, - покривился в улыбке Кранц. - Он, знаешь ли, к тому времени был накачан под самые ушки...
- Как и все здесь, - заметил Бюшель с усмешкой. - Вчера тут впрямь веселье было, это верно.
- И еще, к тому же, - снова вмешалась Мария, - эта сучка увела Финка от Эльзы; он в последнее время всегда с Эльзой, а она - только с ним. А эта дрянь - я слышала - подошла к ней и говорит: хочу тебе сказать что-то... или спросить, этого я уже не расслышала... И вывела ее наружу, на улицу. Что там она ей наговорила, не знаю, а только Эльза вчера тут больше не появилась. А она - к Финку.
- Так, а сегодня? Эльза здесь?
- И сегодня ее тоже не было. Гадость ей какую-нибудь та шмакодявка наплела, это точно. Я хотела зайти к ней, спросить - как, вообще... Времени не было.
- И не будет, - хохотнул кто-то; Курт кивнул.
- Ясно. Скажешь, где найти ее?
- Я покажу, - с готовностью откликнулась та.
Глава 5.
- История просто душещипательная, - произнес Курт трагически, глядя в покрасневшие, сонные глаза майстера обер-инквизитора - за окном рассеивались предутренние сумерки, и к тому же Керн, похоже, не спал сегодня вовсе, дожидаясь возвращения своего подчиненного с новостями. - Такое в тех кругах происходит редко, однако же - случается: эти двое стали подумывать... ну, не о браке, конечно, но хоть о том, чтобы ограничить свое общение с противоположным полом исключительно друг другом. И вдруг является безызвестная девица, каковая, отведя эту Эльзу в сторонку, едва ли не со слезами на глазах высказывает ей, что у них с Финком намечено размножение, в свете чего ей, Эльзе, делать при нем нечего совершенно. Причем такими словами, что та, вместо чтоб закатить ему скандал и затребовать объяснений, попросту ушла домой, и до вчерашнего вечера ею безраздельно обладало status depressivus[29] в крайней степени.
- Но ты, разумеется, бедняжку утешил? - устало усмехнулся Керн; он развел руками.
- Чин мой велит...
- Не святотатствуй, - нахмурился тот. - Нахватался у своих приятелей...
- Всего лишь рассказал ей правду, - уже серьезно продолжил Курт. - Сведения эти секретными не назовешь, посему...
- Понятно, понятно. Дальше.
- Porro, - кивнул он. - Главное в том, что множество свидетелей подтверждают рассказ Финка: девчонка была, и вечер она провела с ним, после чего в один прекрасный момент увела его из «Кревинкеля». Когда и как - никто точно не помнит, ибо всем было не до того. Но те, кто обратил внимание - так, вскользь - на Финка, говорят, что выглядел он не совсем адекватно: взгляд рассеянный, отсутствующий, движения нескоординированные; полагаю, если б кто-то любопытный заглянул ему в глаза, он увидел бы не вполне нормальные зрачки.
- Итак, полагаешь, его таки опоили?
- Полагаю - да. Стало быть, Вальтер, мои предположения подтвердились: убийство Кристины Шток спланировано, спланировано заранее, и если бы не вмешался Друденхаус...
- Не скромничай, - покривился Керн; он кивнул:
- Если бы не вмешался я... дело так и осталось бы таким, каким его увидел магистрат: пьяный подонок зарезал случайно попавшуюся ему девочку. Остается один вопрос, который не дает мне покоя и ответа на который я не знаю - был ли Финк также избран для роли подставного подозреваемого заранее, либо же выбор пал на него случайно. По свидетельству всех, присутствующих в «Кревинкеле» в тот вечер, девица долгое время пересаживалась с места на место, бродила по залу, присматривалась; я не могу сказать, искала ли она именно его, выкраивала момент, чтобы сблизиться именно с ним, либо же попросту выбирала среди присутствующих наиболее годящуюся кандидатуру. В любом случае все произошедшее означает, что у совершивших это преступление есть информация о кельнском дне - хотя бы настолько, чтобы знать о существовании «Кревинкеля», его местоположении и сборищах в нем. Если же Финк был предпочтен также заранее, именно он, то...
- Значит, информация у них очень подробная и достоверная, - кисло договорил Керн; он вздохнул.
- Значит, да. И еще один вопрос, который так и остался неразъясненным - мотив. Кроме предположения, что девочка стала свидетельницей другого преступления, у меня нет иных версий; однако же, мне самому она не слишком по душе. Обыкновенно свидетелей убирают тут же, либо же в ближайшие часы, но ее держали неведомо где целые сутки прежде, чем убить, проведя столь сложную... скажем так - операцию прикрытия. Это означает: либо что преступление, увиденное ею, чрезвычайно серьезно, либо - что моя версия неверна.
- Ergo, - со вздохом подытожил Керн, - кроме этой таинственной девицы, у нас нет ничего. Никаких более связок; верно?
- Выходит, так. In optimum[30], найти бы ее и побеседовать как следует, однако я убежден, что в Кельне ее уже нет. После посещения жилища Эльзы я вернулся в «Кревинкель» - дабы закрепить начатое; ближе к утру общение устоялось...
- Это я ощутил, как только ты вошел, - заметил Керн недовольно. - Что за дрянь ты там пил?
- Понятия не имею; предпочел не спрашивать... Словом, оскорбленные тем, что их попросту употребили, а также ратуя за обеление доброго имени своего сотоварища, обитатели старых кварталов поклялись мне могилами всех родичей до седьмого колена, что прочешут Кельн везде, где только им доступно, и поговорят со всеми, с кем могут, об этой самой девице. Очистки совести ради можно послать такой же запрос в магистрат, однако... Я уверен, что ее уже нет в городе. Все так же во исполнение предписаний можно побеседовать и со стражами на воротах - со всеми, кто был на этом посту за последние сутки - но уверен также, что и там ее не видели. Октябрь, распродажа излишков урожая, торговцы, в ноябре фестиваль... Через ворота проходят сотни людей, туда и обратно; до девицы ли им какой-то? Кроме того, такой, как она, переодеться в мальчишку труда не составит.
- И что полагаешь делать?
- Во-первых, - вздохнул Курт обреченно, - предоставим магистрату кое-что из добытых сведений - ровно настолько, чтобы перед ними были доказательства невиновности Финка. После чего... ведь бюргермайстер всегда относился к Друденхаусу с пиететом, на это его мозгов хватает... вежливо попросим его применить все силы, дабы прочесать все деревни и мелкие поселения, находящиеся под его юрисдикцией; мы, в свою очередь, сделаем то же. Объявим в розыск эту таинственную соблазнительницу, а также мальчишек, подпадающих под ее описание в мужской одежде.
- Допустим, - кивнул Керн, покривившись - очевидно, при мысли о просторах Кельнской епархии. - Но нельзя надеяться только на это.
- Я осознаю это, Вальтер. - Курт косо усмехнулся. - Придется мне взяться за то, чем хотели заниматься светские при начале розыска пропавшей Кристины Шток, а именно - опросом знакомых, подруг и просто тех, кто видел ее в день исчезновения. Кое-кого они уже опросить успели; протоколов никто, разумеется, не составлял, посему пробегусь по тем, кто этими опросами занимался, и запишу все. После чего пойду по цепочке дальше... Быть может, хоть кто-то, хоть случайный прохожий, видел, кто увел ее с кельнских улиц - ведь не сама же они пришла к своему похитителю.
- Действуй, - одобрил Керн, сдавив глаза пальцами так, что Курт поморщился. - Привлекай к этому старших... Дитриха с Густавом; все равно в этом деле большего от них ждать не приходится. Когда твои приятели отчитаются перед тобой о том, что узнали?
- Они обещали землю рыть, - отозвался он, и начальство искривило губы в невеселой ухмылке, услышав этот негласный девиз дознавателей Конгрегации, примененный к столь странным агентам. - Посему этим вечером меня снова ждут в «Кревинкеле». Могу вам сказать следующее: если за весь сегодняшний день они не сумеют ничего разузнать - значит, не узнают и после; на них у меня, кстати сказать, надежды более, нежели на привратную стражу или городские патрули.
- В том смысле, что, если они ничего не узнают, то кельнская стража - и подавно?
Курт не ответил - лишь развел удрученно руками, и тот откинулся на высокую спинку стула, закрыв глаза и массируя ладонью затылок.
- Господи... - выдохнул майстер обер-инквизитор подавленно, вновь распрямляясь и устремляя на подчиненного усталый взор. - Изложено верно, Гессе, и я, к своему позору, ничего более тебе присоветовать не смогу. Работай. Только хотелось бы, чтобы ты все сказанное...
- Отчет будет позже, - не дослушав, отрезал Курт и поправился, смягчая излишне резкий в начальственном присутствии тон: - Я с ног валюсь, Вальтер. Я страстно мечтаю о купании; у меня такое чувство, точно я по сю пору в этом подвале. И хотя бы о трех часах сна - иначе я вам такого напишу...
