Паладин - Константин Вайт
Девушек, которые подходили со мной познакомиться и пообщаться, успешно отбривала Полина, а с ребятами заводил разговор Арсен, понимая, что я крайне вымотан. Вместе с усталостью навалилось и раздражение, которое я старательно придавливал. Но получалось это плохо. Тем не менее я продолжал улыбаться незнакомым людям, жал им руки и вел ничего не значащие беседы. Хотел быть звездой, так страдай по полной!
Отбыв положенный час на вечеринке, Полина схватила меня под руку и увезла в гостиницу. Я был, как варёный рак. Сил не было ни на что. Хотелось просто лечь в кровать и уснуть, но у Полины были другие планы. Сначала она лично отвела меня в душ, где сонливость начала спадать. Как тут думать о сне, когда обнажённая красотка намыливает твоё тело? Так что мы завалились в шикарную кровать и продолжили нашу личную вечеринку уже в другой плоскости. Затем нам захотелось есть и пришлось заказывать еду, после чего у меня снова появились силы, и мы занялись любовью на одном из диванчиков. Уснул я только часа в четыре, а в восемь утра меня с трудом растолкала Полина, заявив, что мне надо бегом собираться. Вчера я сообщил ей, что приглашён на завтрак к великому князю, так что причина поднимать меня у девушки была.
Пока я мылся и приводил себя в порядок, Полина придирчиво подбирала мне костюм. По её словам, завтрак — это полуофициальное мероприятие. Здесь строгий костюм неуместен, но и в джинсах на такую встречу не приходят.
Кое-как успели меня одеть. В девять часов я стоял у выхода из гостиницы, глядя на собственное отражение в стёклах дверей. Честно признаться, мне понравилось, что получилось. На мне был «выходной костюм», как назвала его Полина. Это значит — брюки без стрелок, пиджак довольно свободного кроя и тёмная рубашка без галстука с парой расстёгнутых пуговиц. «Ну просто красавец!» — решил я.
К подъезду подкатил чёрный автомобиль с тонированными стёклами, на двери которого красовался герб Российской Империи — двуглавый орёл, держащий в лапах скипетр и державу.
Водитель вышел и, открыв дверь, вежливо поклонился:
— Ваша светлость, прошу! — обратился он ко мне в соответствии с моим титулом.
— Благодарю, — я величественно кивнул и устроился на заднем сидении.
Дорога заняла минут пятнадцать. Резиденция князя располагалось чуть в стороне от центра города, но не слишком далеко. Мы проехали широкие кованые ворота, распахнувшиеся при нашем приближении, и пару минут ехали по огромному парку, после чего остановились у задней части дворца.
— Было велено доставить вас сюда, — сообщил водитель, открыв дверь.
Стоило мне покинуть машину, как навстречу бодрым шагом вышел старик в ливрее.
— Ваше сиятельство, пройдёмте за мной, — поприветствовал он меня, после чего достаточно быстрым шагом пошёл впереди, показывая дорогу.
Мы слегка попетляли по полутёмным коридорам и спустились в огромный подвал.
— Здесь у нас хранятся вина и коньяки, — мы шли под арочными сводами среди высоких деревянных бочек, — наши служащие следят за идеальной температурой и влажностью. Некоторым видам коньяка более двухсот лет! — с гордостью заявил мой сопровождающий. — Этим подвалам почти пять сотен лет. Сам дворец был перестроен тридцать лет назад на основе старого фундамента. Владимир Николаевич следит за прогрессом и новинками. В нашем дворце много необычных решений — как по отоплению, так и по безопасности. Мы одними из первых электрифицировали всё здание. У нас налажено паровое отопление всех помещений. Конечно, во многих залах остались камины, но для нас они сейчас являются произведениями искусства и по назначению практически не используются.
Он ещё некоторое время продолжал свою лекцию, пока мы не подошли к небольшой дверце.
— Здесь находится сердце нашего дворца — алтарь рода Романовых. Я подожду вас за дверью.
Зайдя в небольшую комнату, я увидел сам алтарь. Он, как водится, лежал на каменном постаменте и представлял из себя большую плиту из тёмно-серого камня. Я уже видел больше десятка алтарей, и этот имел среди них самый большой размер. Этакий куб с ребром сантиметров пятьдесят. Алтарь в имении Максютовых сильно уступал ему размерами.
— Ну что же, приступим, — решил я, ощущая, как затрепетал на моей руке браслет главы рода, почувствовав рядом дружественный источник энергии.
Приложив руки к алтарю, я мгновенно провалился сознанием внутрь и оказался… в детской комнате. Так она выглядела на первый взгляд. Светлые стены, широкие окна, через которые внутрь лился яркий свет. Кровать, стол, на полу ковёр, на нём — множество плюшевых игрушек. Медвежата, зайчики, куклы. Стол завален бумагами с явно детскими рисунками.
— Долго же тебя ждать пришлось! Не мог приехать побыстрее! Забери меня уже отсюда! — раздался детский капризный голос у меня за спиной.
Обернувшись, я увидел светлое облачко, которое превратилось в девочку лет десяти. Она стояла напротив, капризно поджав губы и уперев руки в бока. У ног её крутилась небольшая собачка. «Прям Элли и Тотошка», — мелькнуло у меня в голове.
— Какая я тебе Элли! — обиженно произнесла девочка и уставилась на свои руки. — Ты меня так видишь? — Она подошла к зеркалу, которое висело на стене, и внимательно посмотрела на своё отражение, не забыв скорчить пару смешных рожиц.
— Нет! Так дело не пойдёт! Мне почти триста лет, какая я тебе девочка! — Она недовольно топнула ногой, повернувшись ко мне. — Меня зовут Афродита! Как греческую богиню красоты и любви! Я не маленькая девочка! — Её глаза злобно свернули, но с детским лицом это смотрелось, скорее, мило, чем грозно.
— Ну извини, — я развёл руками, пытаясь скрыть улыбку, — пока ты ведёшь себя, как маленькая девочка, я ничего не могу поделать! А тебе правда триста лет?
— Не совсем, — она скорчила недовольную мордашку, — у меня тут, — постучала пальчиками по голове, — есть разные сознания. Некоторым уже и пятьсот лет!
— А себя ты когда осознала? — У меня за плечами всё-таки имелся опыт общения с духами алтаря, поэтому я знал, что спрашивать. Аннулет говорил, что дух алтаря растёт и развивается очень медленно. Иногда со времени зарождения духа до его осознания себя может пройти лет пятьдесят, а то и все сто.
— Лет сто тридцать, наверное, — она на миг задумалась,
