Дизель и танк - Алим Онербекович Тыналин

Я позвонил в звонок, попросил Головачева позвать Руднева. Через несколько минут он влетел в кабинет — в своем знаменитом лиловом сюртуке, с едкой усмешкой на губах.

За дверью я заметил маячившего в приемной Мышкина. Ага, как раз вовремя, он-то мне и нужен.

— Ну-с, что тут у вас? — Руднев сдвинул очки на кончик носа. — Опять, небось, теоретические изыскания?

— Взгляните, Алексей Платонович, — спокойно сказал Величковский. — Особенно на допуски.

Руднев склонился над чертежами. По мере изучения его ироничное выражение сменилось неподдельным интересом.

— А ведь недурно, — пробормотал он. — Особенно вот эта система компенсации… И сплав любопытный.

— Оставляю вас, господа, — я поднялся. — Обсудите детали, а у меня еще срочные встречи.

— Постойте! — Руднев поднял голову. — А как же проблема с твердостью направляющих? При такой точности малейший износ грозит все разрушить.

— Вот здесь решение, — Сорокин протянул ему новый чертеж. — Специальная наплавка…

Я вышел из кабинета под звуки разгорающейся технической дискуссии. Руднев уже вовсю критиковал какое-то конструктивное решение, а Величковский невозмутимо объяснял преимущества своего подхода.

Мышкин уже вышел из приемной и ждал меня в коридоре. Его сутулая фигура почти сливалась с тенями.

— Пройдемте в малую переговорную, Леонид Иванович, — тихо сказал он. — Есть серьезные новости…

В малой переговорной было тихо и сумрачно. Мышкин привычно сел так, чтобы видеть дверь, достал потрепанный блокнот.

— Начнем с общей картины, — он близоруко щурился на записи. — В Политбюро серьезные трения. Группа Рыкова усиливает позиции. Бухарин готовит большую статью в защиту частного капитала.

— А что в регионах? — спросил я.

Мышкин достал из потертого портфеля еще один блокнот:

— Ситуация сложная. На Урале местные власти поддерживают частные предприятия, там хорошие показатели по металлу. В Ленинграде наоборот — требуют все национализировать. В Кузбассе шахтовладельцы сформировали крепкое лобби. А в Сибири…

— Что с военными?

— Тухачевский за модернизацию любой ценой, даже если придется опираться на частный капитал. Ворошилов против — требует все делать своими силами. — Мышкин перевернул страницу. — В ВСНХ тоже раскол. Пятаков поддерживает концессии, а Куйбышев настаивает на полном государственном контроле.

Я прошелся по комнате:

— А наши московские покровители?

— Каганович пока выжидает. Но его больше интересует политическая лояльность, чем экономическая эффективность. А вот Орджоникидзе… — Мышкин сделал паузу. — Он явно склоняется к сохранению частной инициативы в промышленности. Особенно после успехов в металлургии.

— Что со Сталиным?

Мышкин понизил голос почти до шепота:

— По моим данным, он внимательно следит за успехами частных предприятий. Особенно его интересуют темпы модернизации. Но публично поддерживает линию на усиление государственного сектора.

— Как думаете, чем закончится эта борьба?

— Трудно сказать… — Мышкин снял очки, протер их платком. — Многое зависит от конкретных результатов. Если частники докажут свою эффективность — у них есть шанс. Особенно в оборонке. Кстати, о результатах… Что будем делать с немцами на конкурсе?

— Да, точно. Как там наши конкуренты? Помимо немцев?

— MAN привез очень сильную команду. Восемь инженеров, полная техническая документация. — Мышкин перевернул страницу. — Но самое интересное, они привезли с собой главного инженера Круппа.

Я задумался. Крупп… Это уже серьезно.

— Что у них за двигатель?

— Шестицилиндровый дизель, — Мышкин сверился с записями. — Мощность девяносто пять лошадиных сил. И еще они привезли полный комплект оборудования для его производства.

— Пытаются продать лицензию?

— Именно. И, судя по моим источникам, у них уже есть предварительная договоренность с председателем конкурсной комиссии.

Я прошелся по комнате. В голове начал складываться план.

— Скажите, Алексей Григорьевич, а что если… — я понизил голос. — Что если мы организуем утечку информации о том, что Крупп ведет параллельные переговоры с американцами?

Мышкин поднял брови:

— Любопытно… Это могло бы серьезно подорвать их позиции. Особенно учитывая настроения в наркомате.

— И заодно намекнуть, что цена лицензии сильно завышена.

— А у вас есть доказательства? — Мышкин достал карандаш.

— Будут. В конце концов, у Круппа действительно есть представительство в Детройте. Смотрите, — я сел напротив Мышкина, понизив голос. — У меня есть информация, что Крупп ведет переговоры с «Форд Мотор Компани» о создании совместного предприятия в Детройте.

Мышкин быстро записал что-то в блокнот:

— Продолжайте.

— Предлагаю действовать в три этапа. Первый — через ваши каналы пустить слух, что немцы специально завышают цену лицензии для СССР, планируя продать технологию американцам дешевле.

— Это вызовет недовольство в наркомате, — кивнул Мышкин. — А второй этап?

— Подбросить председателю конкурсной комиссии «случайно найденное» письмо из детройтского офиса Круппа. С намеками на уже идущие переговоры с Фордом.

— Рискованно… — Мышкин задумчиво потер подбородок. — Но выполнимо. Письмо нужно будет составить очень аккуратно. И третий этап?

— Самый важный. Через Вознесенского организовать встречу с кем-нибудь из военных. Намекнуть, что немцы могут продать американцам технологии, которые планировалось использовать для нашей оборонки.

— А это уже серьезно, — Мышкин оживился. — У меня как раз есть выход на помощника Тухачевского…

— Только действовать нужно крайне осторожно. Никаких прямых контактов. Все через третьи руки.

— Разумеется, — Мышкин сделал еще одну пометку. — Когда начинаем?

— Первый этап — прямо сейчас. Слухи должны пойти еще до начала испытаний. Письмо подбросим через два дня, когда комиссия начнет работу. А разговор с военными организуем к финалу конкурса.

— Понадобятся деньги на организацию каналов.

— Распоряжусь через Котова. Оформим как расходы на текущую деятельность.

Мышкин спрятал блокнот:

— Что-нибудь еще?

— Да, установите постоянное наблюдение за немецкой делегацией. Особенно за их перепиской и звонками в Германию. Может пригодиться.

— Сделаем, — Мышкин поднялся. — Разрешите идти?

— Действуйте. И держите меня в курсе.

Когда он вышел, я еще некоторое время сидел в темнеющей комнате. План рискованный, но другого выхода я не видел. Немцы привезли действительно сильный двигатель.

Посидев немного, я вышел из переговорной и направился в финансовый отдел. Котов, как обычно, на месте, даже в восемь вечера. Сухонький, в костюме дореволюционного покроя, он склонился над громадными бухгалтерскими книгами.

— Василий Андреевич, не помешаю?

Котов поднял голову, близоруко щурясь:

— А, Леонид Иванович! Как раз собирался к вам с отчетом.

Он достал из стопки