Космопорт - Сергей Чернов
Пережидаю аплодисменты.
— Стране и моему Агентству нужны высококвалифицированные компетентные кадры. Само собой, это не отменяет премии от областной администрации.
О том, что учащимся нашего блатного лицея никаких премий не будет, умалчиваю. Они –богатая организация с непростыми родителями, сами разберутся. Ещё и переплюнут меня. Если они своих деток отделяют, организуя для них особые условия, тогда пусть к общему столу не подходят.
— Вы спросите, для чего всё это? Никогда не скрывал, что главная цель Агентства — выход в Большой Космос. Человечеству давно пора прекратить отсиживаться на орбитальном пороге. Нас ждут Луна, Марс, Юпитер, вся Солнечная система. Она вся будет нашей. Агентство сделает так, что Космос будет говорить по-русски!
Вполне мог проколоться. Как с девушкой, которой признался в тайных и горячих чувствах, открыл пылающее сердце, а она вдруг: «О, как это мило! — с дежурной вежливостью. — Ладно, мне пора. Пока-пока…»
И упархивает. Промахнувшийся вдруг понимает, что лучше бы она его с негодованием отвергла. Хоть какие-то чувства проявив в ответ.
Поэтому мои слова не звучали призывом. Громкая и амбициозная декларация, не более и всего лишь. Понимаю, что правильно сделал, получив в ответ не жидкие, но дежурные аплодисменты. Такая же реакция была бы на любое заявление, учитывая мой статус.
— С торжественной частью всё, Анатолий Иванович? — получаю подтверждение и приступаю к уже привычному делу — управлению: — Друзья мои! Убираем стулья, освобождаем центр. Начинаем концертную программу. Чтобы вам было веселее… — протягиваю руку, мне подают саксофон.
Заряжаю свой любимый «In the night» (https://rutube.ru/video/f7950df57a3f8a25c29c1c11140a8973/).
Под него публика весело растаскивает стулья к стенкам. У противоположной стены остаются столы для родителей и учителей, тех, кто решился провести новогодний вечер здесь, а не в семье. Впрочем, уверен, что часам к одиннадцати большая часть присутствующих рассосётся по домам. Так что ничего не потеряют. К тому ж кое-кто здесь присутствует всей семьёй.
Далее вступает в дело ансамбель и застрельщиком Эдик с песней «Дороги». Репертуар у нас уже богатый, концерт любительский, так что можем и каверы гнать без ограничений.
После Эдика на площадку выскакивают все наши танцующие пары. У Светы тоже глаза горят, но я пока на сцене. Самба, румба и прочее ча-ча-ча в совершенно отвязанном раскованном стиле. Беркутова, как обычно, пытается всех затмить, но получается не очень. Зато зрелище на все сто.
Для себя со Светой затребовал монополию. Мы с ней урезаем латину в своей личной хореографии. Беркутова тут же подлетает с вопросами:
— Что за версия? Откуда?
— Наша постановка, — не скрывает Света, — для столичных конкурсов. Там это приветствуется.
Света не договаривает, а я не уточняю, что это облегчённая демоверсия. Как раз для неискушённой публики, которую лишние сложности утомляют. У них в глазах от этого рябит. То, что Оля не догоняет, как раз и показывает, насколько она отстала от нас.
— Можно пару элементов позаимствовать?
— Заимствуй, — великодушно разрешает Света.
Мы быстро переходим ко всё более легкомысленной музычке. Но от взрослых осуждающих взглядов не вижу, наоборот, многие пытаются присоединиться: https://vk.com/clip155872572_456239097
После сильно удивившего меня выступления Катюши, жахнувшей кавер на Сандру (https://rutube.ru/video/7976a0eb36f57c1aa0702ffad9d7f624/), наступает момент икс.
Для разогрева Артур запускает это: https://rutube.ru/video/b37470d7c235240152c12b325deaca41/. Свой голос пропускает через синтезатор и вроде получается.
«Destination Calabria» идёт в записи: https://rutube.ru/video/68a11a0d1ad677621222553e56ae7c5b/
А далее музыка с этого отвязного уровня не уходит. Из молодёжи на танцполе все, кроме тех, кто выдохся.
— Вы не против? — у столика возникает мужчина. Не из педсостава, значит, кто-то из родителей.
— Садитесь, конечно.
После энергичных даже не танцев, а половецких плясок, перевожу дыхание, Света упорхнула щебетать с подружками, учителя мне своё расположение проявили, многие уже ушли. Время неумолимо разменивает последний отмеренный для бодрствования час. Уже много лет я позже десяти вечера спать не ложусь. Правило это нарушаю только в новогоднюю ночь.
С лёгким шорохом сдвигается стул, мужчина размещается напротив.
— Вячеслав Степанович.
— Меня вы знаете, как зовут, — киваю. — Или вас отчество интересует?
— Как хотите.
— Тогда без отчества. Привилегия молодости.
— Скорее, юности, — улыбается мужчина. — Скажите, Виктор, не слишком ли… неподъёмное дело на себя взвалили? Я о выходе в Большой Космос.
Кажется, он хотел сказать «не слишком ли много на себя берёте», но вовремя спохватывается. Грубовато звучит в такой форме. Поэтому тоже смягчаю:
— Это ведь личное дело каждого, сколько на себя брать, не правда ли?
— Так-то оно так, но ведь за вами люди пойдут, а вдруг у вас ничего не получится? Не хочется видеть своих детей у разбитого корыта.
— Это ведь в том числе от них будет зависеть? — лукавлю, но чует моё сердце, что собеседник не знает тезиса «80% успеха или неуспеха любого дела зависит от руководства». К тому же есть ещё оставшиеся 20%.
— Наверное. И всё-таки на лидере главная ответственность, — может, и не знает, но гнёт в верном направлении. — А я, как ни прикидываю, никак не пойму, каким же образом вы намереваетесь достичь Луны, Марса и всей Солнечной системы.
— Вы кто по профессии? — защиту строю издалека, разговор меня начинает развлекать.
— Строитель.
— Я вот до конца не знаю и не представляю, как построили, например, Останкинскую башню и другие высочайшие здания. Но ведь они существуют, стоят и поражают наше воображение.
— И всё-таки…
Упорный какой! Слегка раздражает, но больше всего скуку навевают такие расспросы. К тому же они слишком близко подходят к той границе, на которой подписку о неразглашении надо требовать.
— Можно в общих чертах? — и начинаю объяснять, получив согласие: — Массивный лунный модуль с сухой массой сто — двести тонн обойдётся в три-четыре миллиарда долларов…
— Погодите, что значит «сухая масса»?
— Вот видите, вам уже подробности подавай. Я вам так до следующего года буду рассказывать. Сухая масса — это масса без припасов, доставляемого оборудования, топлива и экипажа. Итак, считайте. Четыре ярда. Строительство большой орбитальной станции массой, скажем, три тысячи тонн обойдётся в десять — пятнадцать миллиардов долларов. На ней как раз и можно собрать приличный лунный модуль.
Замолкаю.
— И? — не понимает мужик.
— Что «и»? Всё! Луна достигнута, экипаж работает, шлёт отчёты, совершает открытия, исследует поверхность. И всё это будет стоить в пределах десяти — двадцати миллиардов долларов.
— Разве это
