Ревизор: возвращение в СССР 31 - Серж Винтеркей
Слово за слово, выяснилось, что он ни сном ни духом. Ну, дела… Заработался вконец. Объяснил ему идею, привёл примеры, как хороший товар превратить в некондицию, и велел подумать, где они могли бы открыть свой розничный магазинчик.
— Будете все сверхплановые излишки там продавать, и сбыт дополнительной продукции больше не будет для нас головной болью, — объяснял я.
Озадачив его, попрощался и поехал в Пролетарский райком, благо, тут совсем недалеко.
Сатчан был у себя в кабинете, вид его мне не понравился, он был весь какой-то взвинченный и нервный.
— У тебя всё нормально? — поинтересовался я.
— Да Римму сегодня в роддом отвёз…
— Да ладно… Уже пора?
— Не пора. Ещё две недели.
— Ну, это не считается. Так, спокойно. Позвони в больницу, может она уже и родила.
— Да не, не родила. Она сама звонила.
— И?
— Вроде болел живот, потом прошло… Ложные схватки сказали.
— А-аа… И что теперь?
— Сказали, в больнице уже оставят до родов.
— Ну и правильно, если честно. Две недели, говоришь? Дружище, две недели ты так не протянешь. Давай-ка, успокойся. Жена под наблюдением врачей. Всё будет хорошо. Расслабься и наслаждайся последними спокойными деньками.
Он рассмеялся, глядя на меня, налил себе воды из графина и залпом выдул полстакана.
— Ладно, что у тебя? — решил он, видимо, отвлечься на дела.
Передал ему списки оборудования для ЖБИ со своими пояснениями.
— Им, конечно, хочется, чтобы всё оборудование было ГДРовское. Но понимаю, что возможно, мы губу слишком раскатали, прикиньте, что реально получить, ладно?
— Угу, — записывал он карандашом мои комментарии, не надеясь на свою память.
— По кожгалантерейке вопрос. У них в этом месяце дополнительную партию заберут? Кто-то узнавал, как там обувщикам наши ремни понравились?
— Не знаю, — устало ответил он. — Но я узнаю, узнаю, — поспешно пообещал он в ответ на моё искреннее удивление.
Когда ехал сюда, хотел ещё с ним поделиться тем, что Регина Быстрова опять в непосредственной близости от меня появилась, но подумал, что его голова сейчас не в том состоянии. Вот же какой интересный случай… С девками в сауне гуляет почем попало, а за жену по-настоящему волнуется… Впрочем, я однолюб, никогда всего этого не понимал…
Глава 6
* * *
Святославль.
Немного придя в себя, Левичев начал осторожно наводить справки про потрясшую его историю с каннибализмом. Первая мысль у него была, что надо выяснить, кто ведёт это дело, да свести с ним знакомство, пока его самого, как нового владельца квартиры, где произошел весь этот ужас, в милицию не вызвали… Лучше самому прийти, чем по повестке, все же. А то еще начнет его на работе милиция разыскивать, так немедленно поползут слухи, что он в чем-то плохом замешан. Ну и авось удастся вытянуть что-то из следователя по этому делу, а то надо же, хотя бы, понимать, когда можно будет продолжить обмен на Брянск. Дочке в институт там поступать в июле, а жилья до сих пор нет. Это если вообще после всего этого кошмара удастся эту квартиру на Брянск обменять…
Осторожно расспрашивая знакомых о происшествиях в городе, он с облегчением пришёл к выводу, что никто ни о чём таком не слышал. По мнению жителей Святославля, ничего ужаснее аварии пару дней назад между легковушкой и грузовиком, когда при этом случайно собаку задавили, в городе не произошло. Похоже, милиция бережет население от страшной тайны про каннибалов в городе. Ничего удивительного для страны, где все знают, что самолеты пассажирские периодически разбиваются, а в газетах об этом ни слова не написано… Хорошо, что я прямо про людоедов не спрашивал, — подумал он. — А то за сумасшедшего приняли бы.
Чтобы найти того, кто ведет предварительное расследование, он позвонил старому знакомому из милиции. Но тот категорически отрицал, что кто-то вообще ведет дело по каннибализму. И с огромным интересом спросил у него, не напекло ли ему по весне голову? Каннибалы и Святославль… Какая вообще может быть взаимосвязь?
Милиционер этот был надежный, Левичев исправно дарил ему подарки, и он раньше никогда его не подводил. Так что до Левичева стало доходить, что его красиво обвели вокруг пальца. Не было никаких каннибалов в его новой квартире, просто жильцы притащили туда знакомого милиционера, который и придумал эту историю, чтобы его облапошить. Не у него одного знакомые в милиции есть, конечно же. Да ещё эти жлобы, Корольков и Шмаков, на семьдесят рублей его грабанули…
Такая злость охватила Левичева, что он аж зубами заскрипел. И понял, что Якубовы что-то затевают и тянут время.
Это плохо… Это очень плохо! — злился он, одновременно испытывая и облегчение от мысли, что теперь трешка не будет связана ни с какой кошмарной историей, и весь этот обмен был затеян не зря. Уже присмотренную двушку в Брянске упускать не хотелось. Он стал просчитывать, что могут предпринять Якубовы. Конечно, у него очевидное нарушение, что он один прописался в трёшку. Если задаться целью вернуть всё как было, его в однушку, а Якубовых в трёшку, то это очень быстро обнаружится.
Надо предпринять, раз они забегали, упреждающий удар, — решил он, и позвонил жене на работу.
* * *
Председатель жилкомиссии Святославского горисполкома Щербаков позвонил Оксане Якубовой сразу, как вернулся от Шанцева.
— Оксана Евгеньевна, возникли некоторые вопросы по правомерности произведенного вами обмена жилплощадью… Подойдите, пожалуйста, в понедельник утром к девяти часам ко мне в исполком, — пригласил он. — И захватите, пожалуйста, ордер на однокомнатную квартиру.
— А что случилось? — заволновалась та.
— Есть некоторые вопросы, надо кое-что уточнить, — уклончиво ответил Щербаков, чтобы не раскрывать все карты их с Шанцевым задумки.
— Ну, хорошо, я приду, — вынуждена была согласиться Якубова.
Звонить Левичеву сразу Щербаков не стал, рассчитывая потянуть время. Если они с женой ещё не подали заявление в ЗАГС, то надо сделать так, чтобы они уже и не успели это сделать. Он дотянул почти до самого окончания рабочего дня и только в половине пятого набрал Левичева по рабочему телефону. Пригласил его также в понедельник к девяти, объяснив ему необходимость явиться формальным уточнением некоторых данных.
— Михаил Григорьевич, и ордер на трёхкомнатную квартиру захватите, пожалуйста, — усталым, равнодушным тоном попросил
