Штрафбат Павла Первого: Штрафбат Его Императорского Величества. Спецназ Его Величества. Диверсанты Его Величества. Заградотряд Его Величества - Сергей Николаевич Шкенев
Пообедать Нечихаеву довелось только поздним вечером, почти ночью. Плох тот командир, что хватается за ложку вперед подчиненных. Понятное дело, это не относится к снятию пробы, но как раз данное мероприятие сегодня сильно запоздало.
Пока размещали на постой гусар, причем руководила сим ответственным делом Манефа Полуэктовна, оказавшаяся рачительной и внимательной хозяйкой вдобавок к выдающимся достижениям в стрельбе из ружья, и ночь наступила. Надобно сказать, что сама госпожа Клюгенау фактом человекоубийства не тяготилась и на осторожные похвалы и поздравления с геройским поведением попросту отмахивалась:
– Так они первые войну объявили! У Аполлона Фридриховича и бумага есть!
Вышеозначенный документ Мишка видел и настоятельно рекомендовал отставному поручику сохранить оный, дабы по окончании войны передать в музей победы. В том, что и победа, и музей обязательно будут, старший лейтенант нисколько не сомневался.
И вот наконец-то все дела закончены, люди накормлены и распределены по крестьянским избам, часовые выставлены, трофеи посчитаны, и наступили минуты долгожданного отдыха. Самого Нечихаева гостеприимные хозяева поселили в счастливо избежавшем пожара флигеле, во втором этаже, себе оставив первый.
– Я вижу, злодейское нападение не помешало вам, любезная Манефа Полуэктовна, проявить чудеса кулинарного искусства! – спустившийся к позднему обеду старший лейтенант облизнулся. – Однако!
– Ну что вы, право слово, – засмущалась госпожа Клюгенау. – Просто крытый соломой свинарник загорелся от искр… ну я и подумала…
– Похвальная экономия, – одобрил Мишка и сел за стол. – Командуйте, господин поручик!
Аполлон Фридрихович улыбнулся:
– Ну, раз уж руководство застольной баталией поручено мне, то предлагаю начать с анисовой. Или предпочитаете настоянную на смородиновых почках?
– Сразу выводите тяжелую артиллерию?
– Предлагаете начать с легкой… хм… кавалерии? – Клюгенау потянулся к графину с вином. – Нам, старикам, простительно не знать новшеств современной военной мысли.
– Что вы, ни тактика, ни стратегия нисколько не изменились, во всяком случае именно в таких схватках. Увы, но я в них неважный боец.
– Печально, – вздохнул помещик. – В этом случае не устроить ли нам фейерверк?
– В каком смысле?
– В смысле цимлянского! Греет душу, веселит ум, придает ясность мысли! Не зря же светлейший князь Кутузов из всех вин предпочитает его. Манечка, солнце мое, вели подать нам полдюжины.
– Так усадьба же сгорела, откуда взяться цимлянскому? – удивился Нечихаев.
– Ну и что? Ее все равно летом собирались перестраивать. А винный погреб поджечь… Поверьте, я не настолько выжил из ума!
Когда кухарка принесла корзину с запыленными бутылками, Аполлон Фридрихович указал на одну из них:
– Вот с этой начнем.
– И чем она отличается от других? По мне, так все одинаковы.
– А вы прислушайтесь. Слышите, как она поет?
– Бутылка?
– Нет, душа. Не слышите? Ничего, когда-нибудь и у вас проснется чувство прекрасного, и вы будете узнавать хорошее вино даже с закрытыми глазами. Даже еще не открытое! У него, кстати, тоже есть душа, и настоящий ценитель ее ощущает. Входит в резонанс, так сказать. В гармонию.
– И у ярославского есть душа?
– Зря иронизируете. Вопреки расхожему мнению, в Ярославле делают вполне приличные заграничные вина. После разгрома водочных откупов мало кто рискнет выпускать негодный товар. А что до этикетов на бутылках… Людей тянет к прекрасному, и уважающий потребителя промышленник просто обязан удовлетворить этот спрос. Кто-то хочет мадеры или бургонского? Пожалуйста! Желаете кьянти и малаги? Еще раз пожалуйста! Джина с ромом? Они есть у нас! И, заметьте, деньги не уходят из страны в жадные ручонки иноземных… как бы поприличней выразиться… да, не уходят! И вновь работают на благо Отечества.
Аполлон Фридрихович долго бы еще говорил о превосходстве российского продукта перед привезенным из-за границы, но Манефа Полуэктовна напомнила:
– Дорогой, соловья баснями не кормят.
– Ах да! Простите. – Клюгенау попытался открыть цимлянское одной рукой, так как вторая висела на косынке. – Увы, я вынужден передать командование.
У Мишки получилось быстрее, благо некоторый опыт в откупоривании бутылок у него все же имелся, и разлил вино по бокалам.
– За победу!
Спустя недолгое время, когда обстановка стала достаточно непринужденной, Аполлон Фридрихович поинтересовался ближайшими планами гусар.
– Если они не являют собой военную тайну, господин старший лейтенант.
– Тайна? Да нет здесь никакой тайны. Обычное задание: перерезать неприятелю пути снабжения, поохотиться на курьеров и фуражиров, нанести беспокоящие удары по мелким гарнизонам.
– Да? Тогда позвольте посоветовать одно хорошее место для расквартирования. Уютно, тепло, безопасно…
– Аполлон! – Манефа Полуэктовна запоздало одернула мужа.
– А что Аполлон? Нет, ну что Аполлон? Дорогая, я собирался показать Михаилу Касьяновичу короткие дороги через наши болота и чудесный островок с охотничьей избушкой. Пятью избушками… Или чуть больше.
– Но там же…
Клюгенау нахмурился:
– Манечка, мы составляем конкуренцию ярославским промышленникам, а не гусарам государя императора!
– Вы хотите сказать… – перебил Нечихаев, но так и не закончил вопрос.
– На одной торговле льном нынче не прожить, господин старший лейтенант! Но акцизы мы обязательно заплатим! После победы, да…
Глава 13
Где-то в Лондоне
– Его Королевское Высочество будет традиционно недоволен. – Седой джентльмен, по чьей осанке и скупым расчетливым движениям угадывалось военное прошлое, выбрал в ящичке курительную трубку с янтарным мундштуком и вопросительно посмотрел на собеседника.
– О Его Величестве мы уже не говорим?
– Ах, оставьте…
– А ему так уж обязательно знать о наших планах? – Высокий господин с тяжелой челюстью едва заметно улыбнулся.
– Считаете, что победителей не судят?
– Именно так.
– Но действия Наполеона, направленные на подрыв нашей торговли, не позволяют рассматривать его в качестве союзника.
– А что Наполеон? Выскочка с амбициями Цезаря, не более того. Вот русский император…
– Он дикарь и сумасшедший.
– Эти дикари, как вы их называете, стоят в трех дневных переходах от Кашмира. Хорошее сумасшествие, позволившее всего за три года привести к покорности Среднюю Азию. Я бы сам не отказался от такого же.
– Беспокоитесь, что Павел сунется в Индию?
– Нет, не беспокоюсь, потому что Павел туда не пойдет. Но, поверьте, сделает все, чтобы и нам она не досталась. Из врожденной вредности характера.
– У русских не хватит денег.
– Не будем себя обманывать, сэр: у русских есть деньги. Наши деньги, между прочим. Напомнить, сколько стоит контрабандное шведское железо? Тем более есть подозрение, что его тайной продажей в Англию занимается ведомство генерала Бенкендорфа. Думаю, не нужно объяснять, кто это такой? И он имеет не только солидный куш, но и искренне сочувствующих нанимателю агентов. Добровольных агентов, заметьте, работающих лишь за право торговли.
Седовласый джентльмен на миг потерял невозмутимость и скрипнул зубами: собеседник нечаянно отдавил не то
