Скаут - Александр Вячеславович Башибузук
Тимофей задумался, идея уже не казалась ему такой сумасшедшей. Если выдать себя за советского советника, может и получиться. Русские пользуются в Замбии всеобщим уважением, ни на одном блокпосту не осмелятся задержать русского советника. К тому же, прежний хозяин машины был какой-то шишкой в Замбии, а на лобовухе газика есть пропуск. Добраться до водохранилища, а там уже дело техники.
Решившись, он сухо поинтересовался у Иисуса.
— Жить хочешь? Если хочешь, возьму с собой, если нет…
— Хочу, хочу, бвана! — быстро закивал Сёма.
Тим кивнул.
Задача предстояла не самая легкая, по пути к водохранилищу было много блокпостов замбийской регулярной армии. Официально Замбия не враждовала с Родезией, но только официально, в реальности, на ее территории, с разрешения властей, размещалось множество лагерей повстанцев. Так что, оставалось надеяться только на маскарад…
Глава 7
Первый блокпост показался через пару миль. Выглядел он жидковато и несерьезно: какой-то уж совсем древний броневик без башни и без колес, стоящий на бревнах, пару десятков сложенных друг на друга мешков с песком, самодельный кривой шлагбаум, навес из пальмовых листьев и несколько солдат с американскими винтовками Гаранд.
Тимофей напрягся. Он прекрасно знал, какой бардак творится в туземных вооруженных формированиях, но на пару десятков раздолбаев, всегда мог найтись один бдительный сержант. К тому же, последнее время за местных серьезно взялись русские, так что процент «понимающих» мог серьезно вырасти.
— Эй, открывайте бездельники! — нагло заорал Сёма, слегка снизив скорость. — Живее, живее! Не видите, кто едет?
Тим взялся за рукоятку лежащей на коленях винтовки.
Один из постовых стремглав ринулся к шлагбауму, остальные с перепуганными мордами вытянулись в строевой стойке.
Тимофей выдохнул.
— Я же говорил, бвана! — довольно разглагольствовал Иисус. — Эти бездельники совсем тупые. Может русские сделают из них что-то полезное, но я сильно сомневаюсь. Слишком много они дают и почти ничего не требуют взамен. Э! Как так можно? Вот скажи, бвана. Если даешь — требуй в ответ, пусть отрабатывают…
— Что там дальше по пути? — перебил его Тим. Особенности отношений Советского Союза с туземцами его интересовали глубоко во вторую очередь.
— Еще два маленьких поста и один большой, перед мостом! — быстро доложился Сёма. — Но мы большой объедем, я знаю как. Его надо объехать, там совсем плохой человек командует. Он шона, очень не любит матабеле, таких как я. Белых еще больше не любит. А хочешь… — он вытаращил глаза. — Хочешь, прямо к тебе в страну заедем?
— Пока туда сверни, — Тим показал рукой на едва заметную тропинку, а когда «козлик» остановился, сунул Иисусу карту. — Как? Показывай.
— Смотри, бвана… — Сёма принялся водить черным пальцем по карте. — Вот здесь есть мост в Родезию. Там большой КПП. На нем служит мой хороший знакомый. Если ему дать чуть-чуть, он закроет глаза и пропустит. А с вашими на той стороне ты уже сам договоришься. Как тебе, бвана? Я договорюсь, клянусь Лениным. Не знаю, кто это такой, но русские его очень уважают. А я русских уважаю.
Тим задумался. Транспортное сообщение из Замбии в Родезию все еще существовало, в том числе по автомобильно-железнодорожному мосту возле водопада Виктория. Через него просачивались черные беженцы и последние оставшиеся в Замбии белые, которых таможенники обдирали до нитки.
Но идея Cёмы звучала абсолютно фантастически, а скорее, бредово. К тому же нельзя было исключать, что хитрый черный мог сдать Тима с потрохами. Черт побери, даже могли кинуть самого Сему. На этом, славная история второго лейтенанта Тима Бергера закончится. Тимофей прекрасно знал по прошлому опыту, что попадать в лапы туземных спецслужб категорически не стоит.
— Бвана! — видимо почувствовав, что Тимофей сомневается, Иисус прижал руку к сердцу. — Ты мой единственный шанс сбежать из этой проклятой страны. Я никогда не предам тебя!
Врожденный авантюризм Тимофея еще во время последних командировок в Африку сильно приуныл. Но сейчас, авантюрная натура снова неожиданно воспряла.
Тим еще немного поколебался и зло бросил:
— Хрен с тобой, но смотри, если что, я тебе камбулю[12] в жопу засуну!
— Я не подведу! — Иисус расплылся в широкой улыбке. — Клянусь Лениным! Если нас поймают, меня в первую очередь убьют. А я умирать не хочу. Я хочу жить! Жить хорошо!
— А хорошо жить еще лучше, — перебил его Тимофей. — Меньше болтай. Этого хватит? — Тим порылся в ранце и достал небольшой мешочек с золотыми монетами — родезийскими десятишиллинговиками, которые скауты всегда брали с собой в рейды, на случай подкупа местных жителей.
— Думаю, хватит, — Иисус замотал головой. — В машине еще есть что дать! — он нырнул в багажник и вытащил пару связок рулонов туалетной бумаги, нанизанной на шпагат, а второй рукой тряхнул бутылкой водки «Столичная». — Есть еще консервы, хорошие, советские! Так что хватит.
Медоед угрюмо посмотрел на Иисуса, словно тот замахнулся на самое святое. Тим так и не понял, чего больше жалко Бурбону, консервов или золотых монет и пожал плечами:
— Хорошо. А теперь подробно объясняй.
— Нам надо будет достать тебе гражданскую одежду, бвана![13] Но я достану… — принялся тараторить Сёма.
Бурбон вылез на спинку пассажирского сидения, наклонил башку и тоже внимательно слушал. Из зубов у него торчали ошметки консервной банки, которые он меланхолично, с ритмичным лязгом зубов, пережевывал.
После того, как Иисус изложил свой план, Тимофей вообще перестал надеяться на благополучный исход авантюры, но…
Но согласился. Потом он много раз задавал себе вопрос: зачем? Но так и не нашел ответа. Ближайший вариант ответа звучал так: если уже сходить с ума — то полностью.
Но прежде они снова двинулись в путь, Тим тщательно выскоблил ножом себе рожу. С бородой он больше походил на какого-то бомжа или хипаря, но точно не на русского советника.
Спустя час «козлик» снова бодро покатил по дороге.
Солнце в зените свирепо обжигало все, до чего могло дотянуться, скрипел кузов «газика», позади машины вздымался длинный шлейф пыли, радостно болтал Иисус, хрустел консервными банками Бурбон, а Тимофей с трудом сдерживался, чтобы не вылить в себя бутылку водки. И тихонько охреневал от сюрреализма происходящего. Его первоначальный план был куда проще: не привлекая внимания добраться в оперативный район действия легкой пехоты, там дождаться своих, либо просто переправится через Замбези. Все очень рационально, практично и приземлено.
