Альтерверс - Анатолий Мухин
— Это моя вина, — еле слышно сказал Матвей и заплакал, — моя.
— Мне правда жаль. Ты не мог предположить, что это произойдёт. Это… цена выбора.
Матвей побагровел. Ярость вспыхнула мгновенно. Он бросился на дубликата, сбил с ног, влепил несколько ударов по лицу. Рука в иле нащупала что-то твёрдое — камень размером с кулак. Он сжал его и занёс руку, собравшись выместить всю боль на более удачливой версии себя.
Оперативник СКАР зажмурился, прощаясь с жизнью.
— Прошу вас, не надо! — послышался женский голос позади.
Сердце Матвея пробило током насквозь. Долю секунды он думал, что это галлюцинация, — она не могла оказаться здесь. Чтобы убедиться, что он не сошёл с ума, Матвей медленно обернулся. В лёгком летнем плащике и в ярко-синих резиновых сапогах стояла Эля.
За модной укладкой и макияжем скрывалась его Эля. Из Просветления. Она держала Евгения Николаевича под руку, позади них — десяток оперативников СКАР нацелили автоматы на Матвея.
— Эля, уходи отсюда! — крикнул оперативник. — Папа, забери её!
Девушка тряслась, как листок на сильном осеннем ветре.
— Я вас очень прошу, не убивайте моего мужа, — молила она.
Идеальный момент для манёвра. Пока дубликат, ошарашенный увиденным, не мог прийти в себя, оперативник выскользнул из-под него, метнулся к ближайшему сотруднику службы и выхватил автомат. Держа оружие дрожащими руками, он навёл его на дубликата.
— Тебе конец! — крикнул он.
— Нет! — возразил Евгений Николаевич. — Не стреляй!
Он сделал несколько шагов в сторону и встал между дубликатами, расставив руки, как бы сдерживая их от необдуманного поступка.
— Эля, прости меня, — попросил Матвей.
— Не смей с ней разговаривать, мразь! — крикнул оперативник.
— Тихо! — скомандовал Фёдоров-старший.
Матвей не сводил с Элины взгляда. Всё вокруг померкло, сжалось тьмой, оставив в центре только её.
— Мы можем всё исправить, — сказал Евгений Николаевич. — Переговоры. Ваши представители, СКАР, я,ИСАР в качестве посредников. Вы продолжите работать в рамках, которые мы утвердим вместе. СКАР залижет раны и продолжит жить своей жизнью. Мы больше никогда не пересечёмся. Альтернативных реальностей — тысячи. Пусть эта будет та, в которой мы договоримся.
— Папа, какие на хер переговоры? Он — преступник, — оперативник тяжело дышал. — Убийца. Псих!
— Сын, я прошу тебя, не делай глупостей!
Матвей откинул в сторону камень и засунул руки в карманы.
— У тебя было ощущение, — начал он, — что твоими решениями управляет кто-то другой? Порой мне и правда кажется, что я сошёл с ума.
Будто решения принимаю не я. То есть я, но как будто меня к ним кто-то подталкивает. Кто-то невидимый, неосязаемый. Тот, кто забудет обо мне на следующий день. Отвлечётся бытовыми делами или на друзей. А потом вспомнит, примет решение, которое навсегда изменит мою жизнь, и забудет окончательно.
Никогда не бывало такого?
Чёрт, я смотрю на тебя — и во мне борются два чувства. С одной стороны, я тебя искренне ненавижу. Вот ты стоишь такой, вычурный, успешный до тошноты. Выбрал путь наименьшего сопротивления, так получается? Но с другой стороны — я тебе искренне завидую. Ты живёшь свою лучшую жизнь, окружённый теплом, заботой, любовью дорогих и близких людей.
Он поднял голову к небу, закрытому переплетением коралловых крон.
— Нас — тысячи. Миллионы. Бесконечное множество. Наверняка есть реальности, где мы стали успешными дипломатами, как хотел отец, или музыкантами, как мечтала мама. Где-то нас отстранили от службы, потому что мы поставили свои интересы выше, а где-то погибли при исполнении. В любом случае — раскол неизбежен.
Он опустил голову и заглянул дубликату в глаза.
— Здесь и сейчас произойдёт сепарация вселенной. Ты либо выстрелишь, либо опустишь оружие. Может, ещё что — не знаю. Но прямо сейчас это произойдёт.
Я не террорист. Не враг таким, как ты. Причин ненавидеть службу хватает. Мне же удалось создать нечто уникальное.
«Альтерверс».
Хочешь — стреляй. Мне плевать. Выпусти очередь — и дело с концом.
Или сохрани мне жизнь. Мы сядем за стол переговоров и обо всём договоримся. Достигнем компромисса.
Взгляд Матвея скользнул сквозь силуэты отца и дубликата.
Сквозь Элину…
Куда-то в неведомое.
— Ну что, — он улыбнулся уголком рта, — выбор за тобой.
КОНЕЦ?
