Барин-Шабарин - Денис Старый
Да что же это делается? Что ни голос, то противный! И с этими мыслями я подвернул одеяло между ног, по старой своей привычке. Ерунда, а достаточно, чтобы отметить — движения получались без болезненных ощущений. Между тем, спать хотелось неимоверно, а сознание не было готово воспринимать действительность критично. Переохлаждение тому виной или еще что-то, непонятно.
Лишь через еще десяток-другой секунд я сообразил, что жив, и действительно в реальности девятнадцатого века. Ибо только тут в моей жизни может присутствовать «картина бабы с цыцками». Интересно, все же, что я только по картине и ориентируюсь в реальности.
— Барин, просыпайтесь! Барин, опасность! — прокричала какая-то девица.
— Мартын, угомони девку! И проследи, чтобы из прислуги никто не кинулся мужиков собирать по деревне, — приказал тот голос, что будил меня.
Мужики? Деревня? Барчук? Выверты сознания продолжаются. Но я принимаю это как должное, без особых эмоциональных качелей.
— Вставай давай, вижу, что не спишь! А коли и спал бы, — меня начали сильно тормошить за плечо.
Я повернулся и увидел перед собой мужика. Лысый, но шрам на шее бросался в глаза даже больше, чем блестящая, бритая голова и закрученные аккуратные усы. Этот атрибут мужской повышенной волосатости показался бы мне смешным из-за своих перекрученных кончиков. Но, почему-то смеяться расхотелось.
— Хух! — на выдохе мужик попытался съездить мне в челюсть.
Я несколько опешил, даже не знаю, почему именно. То ли не проснулся толком, то ли от того, что персонаж из сериала про Эркюля Пуаро бьет меня в лицо. Пытается это сделать. Да, эта скотина была похожа на экранный образ французского сыщика.
Как бы то ни было, руку я успел вскинуть и удар блокировал. Болезненные ощущения не заставили себя ждать. Не мое тело, не моя реакция, мясо на руках не мое, чтобы держать достойно удар. Но вида, что мне больно, не подал, напротив, усмехнулся.
— Мужик, тебе живется плохо, спешишь закончить земные мучения? Руки при себе держи… — прошипел я, чувствуя отголоски еще и былой боли висках.
Пришлось сдержаться, чтобы не переломить руку в локте этому персонажу. Да и силенок пока особо нет, а этот утырок хоть и не обученный, но здоровый.
— Что? Я — мужик? Ты, барчук, забылся? Мне тебе напомнить? — лысый попробовал вновь меня ударить, уже второй рукой.
Я резко отклонил голову, и удар пришелся в пустоту, лысый по инерции завалился вперед, а я взял его на удушение, чтобы не дергался. Напоминать он мне будет! Понимая, что силенок этого тела может и не хватить, чтобы захват был обезоруживающим, чуть больше надавил на сонную артерию и кадык.
«Что, скотина, ума хватает только спящего бить?» — подумал я, но пока не спешил раскидываться обидными словами.
Нет, не только бить — из-под рубахи лысого усача недружелюбно выглянула рукоять пистолета. Понятно, «сурьезные» хлопчики подвалили. Хотя ствол казался мне бутафорским, театральным, будто из оперы «Евгений Онегин». Но раз здесь есть бабы в чепчиках и лекари с молитвами — и этот ствол может выстрелить вовсе не холостым.
Мужик попытался высвободиться, но я придушил еще посильнее, напрягаясь, казалось, до своего нынешнего предела. Рыпания лысого привели к тому, что я душил его со всей силы, до хрипа, и явно не моего.
— Тише, рябчик, тише! Я не понимаю, что происходит, потерял память. Поэтому будь так любезен мне все объяснить. Понял? — прошипел я, а увидев, как один из подельников лысого дернулся в нашу сторону, перехватил усача левой рукой, а правой выхватил у него пистолет и навел на его корешей. — Стоять!
— Погодьте! Мы токмо… поговорить, — прохрипел лысый.
В словах бандита, а скорее всего, мужик пришел не с благими намерениями и не чтобы пожелать мне доброго утра, я почувствовал фальшь, лукавство. Но не убивать же мне лысого? Я теперь живу только по закону, а тут явно припишут превышение самообороны. Мне еще как-то отвечать за тех бандитов, что возле дома были, перед пожаром. Хотя, может, здесь можно не думать про тот пожар? Вот бы знать.
Пистолет? Что это такое вообще я держу в руках? Я прищурился, рассматривая его — это было кремневое оружие. Насколько я понимал в истории огнестрела, у меня сейчас одна из последних моделей пистолей перед началом эры револьверов. Дульнозарядный пистолет, малоэффективный, с массивным замком и округлой рукоятью.
Признаться, я думал, что двое из присутствующих бандитов, которые еще оставались на ногах и волками смотрели на меня, рискнут действовать, все же я несколько отвлекся, определяя модель пистолета.
Между тем, ситуация напряженная. Я могу, в лучшем случае, срезать разве что одного противника, на второго просто не будет пули, хоть кидай сам пистолет в голову бандиту, увесистая вещица. Так что они вполне могли бы вытащить свои пистолеты, которые я уже приметил. Но нет, бандитам их жизнь и здоровье оказались более важны, чем проявление смелости и решительности.
— Я тебя отпускаю, ты обрисовываешь суть проблемы, мы думаем, как ее решить ко всеобщему удовольствию. Руки не распускаем, слова плохие не говорим. Ты понял? — обратился я к лысому.
— Чего же… кхем… тут не понять. Понятно все, — прохрипел бандит, когда я ослабил хватку.
Я медленно стал разжимать захват, будучи готовым сразу же, если только лысый дёрнется, снова его обездвижить. И вот он уже сидит, потирает шею и широко раскрывает рот.
Пистолет я не опускал, держал на мушке подельников лысого. У одного из них была в руках увесистая трость с набалдашником, и прихватил он этот предмет явно не для того, чтобы опираться. Наверное и не для сексуальных игр.
— Палку поставь — вон туда, в уголок, — я кивнул в угол комнаты. — И пистолеты на стол.
После потребовал, нет, язвительно-любезно попросил лысого повторить мои приказы. Он явно тут, так сказать, центровой. Дождался, пока его подельники выполнят распоряжение.
— А теперь чётко, внятно и с расстановкой поясните, какого хрена вам от меня надо? — приказал я, считая, что такая манера общения с теми, кто испугался действовать, оправдана.
— Господин Шабарин, нам говорить с вами надобно, — сказал лысый и достал платок
Я ожидал, что он сейчас начнет натирать свою вспотевшую лысину, словно тарелку в лучших ресторанах, но платком усач тер
