Темная лошадка - Владимир Владимирович Голубев
Испании не удалось обменять Багамы и Барбадос на Гибралтар. Британцы прекрасно понимали всю ценность своей крепости на Пиренейском полуострове и не шли ни на какие компромиссы. К тому же Франция категорически была против такого обмена, совершенно чётко представляя, какими будущими проблемами может обернуться возвращение английской колониальной империи в Новый Свет.
Зато первый министр испанского короля граф Флоридабланка просто принудил Францию обменять на Луизиану многие из захваченных Сюффреном в Карибском море островов, Бермуды, а также все права на английские земли на Береге Москитов[32] и Мальвинских островах, а заодно и голландские территории в Гвиане. Здесь весьма важную роль сыграли огромные долги французского правительства, скупленные иберийцами с нашей помощью. Таким образом, только Бразилия теперь мешала Испании считать всю Южную Америку своей собственностью, а Франция играла такую же роль в Америке Центральной.
Галлы, не будь глупцами, решили, что закладывать подобную мину под отношения с Испанией не стоит. Прекрасно понимая, что даже факт принадлежности королевских династий обоих государств к одному роду, Бурбонов, не остановит желания иберийцев выдавить соперников из региона, французы щедро поделились с Австрией, отдав тем Барбуду[33] и Анегаду[34].
В Европе Испания получила все права на Менорку, а Ганновер вернулся королю Георгу. Причём за такой жест политические плюшки получила Пруссия, благодаря жёсткой позиции которой территория курфюршества осталась неделимой, а вот финансовые выгоды — Австрия, заработавшая на охране земель домена неплохие три миллиона фунтов. Этот личный долг короля Георга был тут же обменян на благоприятную позицию Британии в следующем вопросе — Индийском.
Эта проблема была интересна уже для всех. Почти все единодушно желали полностью вытолкать Британию с субконтинента и поделить её наследство. Именно для сохранения своего представительства в Индии британские дипломаты пошли на многочисленные уступки почти во всех вопросах. Их позиции там были очень слабы — у Англии фактически оставалась только Калькутта, да и оттуда её вполне могли выкинуть, а потерять такой отличный заработок было бы для острова уже верной смертью.
Мы им тоже помогли в этом решении. Уйди Англия из Индии, да, наверное, их могущество бы иссякло окончательно. Но тогда на месте британцев могли бы появиться Французская или даже Голландская империя. А зачем менять шило на мыло? Пусть уж лучше дерутся между собой за сокровища Индостана, делят его на части, и никто пока не будет здесь хозяином.
Так что Британия сохранила существенное влияние в Бенгалии вместе с Калькуттой и Патной, а также им вернулся Мадрас, и их вполне успокоило. Все остальные получили очень жирные куски, даже Австрия выпросила себе Карикал[35], что сразу же включало её в круг влиятельнейших государств мира.
Самое забавное, что при разделе Индии небольшой кусок получила и Россия, хотя мы вообще такого не планировали. Инициатива этого территориального приобретения целиком принадлежала Нидерландам. Купечество Соединённых провинций отлично помнило, как высадка англичан на Цейлоне была сорвана случайным прохождением русской эскадры, да и их торговля столько лет осуществлялась через нас. За годы войны мы серьёзно сблизились с голландцами, и они были готовы принять нас как союзника. В том, что войны ещё будут — никто не сомневался.
Так что у нас появился собственный торговый порт, пусть и на острове Цейлон и не очень значимый, но вполне перспективный — Джафна[36]. Мне не сильно нравилась идея защищать форпост на таком огромном расстоянии от русских земель, но Морской и Гостиный приказы настаивали, что подобный пункт нам нужен. Наши эскадры нуждались в своей гавани, где они спокойно под защитой береговых орудий смогут проводить текущий ремонт, да и просто отдыхать, а торговцы говорили о необходимости складов, в которых можно хранить товары, дожидаясь нужной цены.
Африка же пока ещё не представляла особого интереса для великих держав, за исключением двух частей — Северной и Южной. В Магрибе[37] арабы и берберы достаточно яростно сопротивлялись захватническим планам европейских государств, и делить там пока было нечего. На юге Африки было сложнее. Местного населения там почти не было, про зулусов[38] там ещё никто не слышал. Огромные территории лежали практически пустые, но вокруг мыса Доброй Надежды[39] уже более ста лет рос город Капстад.
Тот город, который я в прошлой жизни знал как Кейптаун, сейчас был целиком и полностью голландским, а его расположение было очень выгодным. Не остановиться в Капстаде, направляясь в Азию или из неё, для любого корабля было практически невозможным. В эту голландскую колонию, именовавшуюся Капской, переезжали многочисленные протестанты из всей Европы, и она постоянно увеличивала свою территорию. Теперь и Франция, и Британия добивались, чтобы Нидерланды поделились с ними этими землями, но такие изменения в Африке, всё же, пока не стоили новой войны.
Немаленькие споры вызвал вопрос принадлежности единственной европейской колонии в Африке Западной — Сенегала, который до проигрыша в Семилетней войне принадлежал Франции. Правительство короля Людовика желало вернуть себе эту колонию, но для Англии сейчас просто невозможно было лишиться ещё одной территории. Британцы предлагали варианты размена, но галлы не пошли на это, решив оставить всё как есть.
Все разошлись почти счастливыми. Франция вернула себе огромную колониальную империю в Северной Америке. Англия сохранила присутствие в Индии, Средиземноморье и Африке и обрела почти уже союзника в лице США. Испания получила Южную Америку и множество островов в Атлантическом океане. Голландия сохраняла почти все свои колонии. Австрия взяла свою долю в результатах победы. Пруссия резко усилилась в Германии. Ну а Россия…
Мы получили всё, что хотели и ещё немного больше. Польшу теперь даже Франция признавала находящейся под нашим патронажем, новые русские границы и на Западе и на Юге были подтверждены всеми участниками Конгресса. Территориальные приобретения России на Востоке также всеми уважались. Мы заключали торговые соглашения со всеми государствами, в том числе с США и индийскими княжествами.
Голландцы отказывались от торговли с Японией, предоставляли нам право прохода через Малаккский пролив[40] и соглашались на наш постоянный доступ к продаже пряностей. Англичане пускали нас в свою торговлю чаем и предоставляли нам право размещения факторий в Калькутте и Мадрасе, французы давали нам такие же привилегии
