Темная лошадка - Владимир Владимирович Голубев
Нужен был признаваемый всеми посредник, и им стала Россия. Мы всё вели именно к этому решению, намереваясь ещё более укрепить своё положение, и у нас это получилось. Москва стала местом проведения Конгресса Великих держав. Три месяца в нашей старой столице лучшие дипломаты и политики цивилизованного мира спорили о его будущем. А России удавалось неплохо выкраивать себе нужные куски, даже не прилагая усилий, да и не требовалось нам было ничего значимого по меркам этого собрания, так по мелочам.
В Россию прибыли действительно лучшие люди из всех участвовавших в войне стран мира. Монархи, премьеры, канцлеры, вся соль политики Старого Света собралась в Москве. Здесь были посланники новопризнанных Соединённых штатов и даже делегаты от индийских княжеств. Их приглашение было нашей инициативой, но его настолько охотно поддержали французы и голландцы, которым нужны были младшие партнёры для успешного дележа Индии, и о том, что это была моя инициатива, как-то быстро все забыли.
Однако в Европе-то об этом приглашении действительно забыли почти сразу, а вот в Индии, напротив, всё запомнили очень хорошо. Такое статусное предложение поучаствовать в определении итогов войны было оценено не только правителями, но и стало известно в народе. Да и нахождение в России многочисленных делегаций, оставило неизгладимый отпечаток на их членов, особенно на молодых людей из аристократических семейств. Вопрос торговли и взаимоотношений с индусами я ставил достаточно высоко, желая выстраивать дружеские связи с многочисленными здешними государствами. В текущей ситуации, когда в Индии исчезло доминирование Англии, роль местных властей должна была вырасти, и тёплые отношения с ними определённо пойдут нам на пользу.
Но индийские делегации для нас были совсем не главными на Конгрессе. Я снова лично обхаживал императора Иосифа, привязавшегося к нему, словно хвостик, Фридриха Прусского, наследника Нидерландов Вильгельма Оранского, брата французского короля Луи Прованского, наследника испанского короля Карлоса, герцогов Манчестерского и Лидского из Британии, графов де Вержена, Флоридабланка, господ Адамса, Франклина. Господи, я иногда даже терялся среди всех этих людей!
По итогам Конгресса Британия лишилась всего в Вест-Индии. Бывшие американские владения Англии разделялись между Соединёнными штатами, Францией и Испанией.
Франция возвращала себе Акадию[29], Квебек, Верхние земли[30], Верхнюю Луизиану, включая верховья доли́ны Миссисипи и доли́ну Огайо, что соответствовало самым смелым планам по возращению Новой Франции, и приобретали Ньюфаундленд и Бермудские острова. Правда, сразу же возникли трения с бывшими мятежными колонистами — «Спор за судьбу Фалмута» и «Спор об Аппалачах».
Первый конфликт разгорелся вокруг территории бывшей провинции Мэн с городом Фалмутом. Земли эти были малонаселёнными, а сам город был практически полностью разрушен во время войны, но тем не менее французы его у англичан отняли в бою и передавать США желанием совсем не горели. Те же, в свою очередь, считали Мэн с Фалмутом частью английской колонии Массачусетского залива и требовали его присоединения к новообразованному государству.
Вторая же проблема была уже заключена в западных границах новой страны. Сами мятежные колонисты требовали передать им территории вплоть до восточных берегов Миссисипи и Огайо, так сказать, для расширения. Французы же соглашались только на границу по Аппалачам, установленную ещё прокламацией Георга III по итогам Семилетней войны. Американцы, в свою очередь, указывали, что эта граница была с индейскими территориями, поэтому считать земли за горами французскими совершенно неверно.
Всё усугублялось активными переговорами США о союзе уже с Англией, против Франции, которые начались ещё до завершения войны, и очевидными притязаниями возникшего в Северной Америке государства на земли Новой Франции. Эти обстоятельства совершенно лишали посланников короля Людовика малейшего желания уступать. Ещё и мои дипломаты всё время подбрасывали новые и новые факты недружественной политики бывших мятежников к Франции.
Масла в огонь подливал и герой Войны за независимость США, знаменитый генерал американской армии Лафайет[31], француз по национальности. Несмотря на всю кровь, которую маркиз и его люди пролили в колониях, всю ту славу, которой он покрыл себя, его, сразу же после начала антифранцузской компании, просто изгнали из Соединённых штатов. Генерал Лафайет прибыл в Москву и присоединился к французской делегации, стыдя своих бывших соратников и обвиняя их в предательстве.
Испания в Северной Америке после окончания военных действий сохранила всю Нижнюю Луизиану с нижней частью Миссисипи, приобрела всю Флориду, Багамские острова, бывшую Джорджию и часть Южной Каролины с городом Порт-Рояль. США требовали от иберийцев вернуть им территории бывших английских колоний, которые новое государство считало своими.
Однако если Луизиану Испанцы ещё принимали в качестве предмета возможного торга с Францией за судьбу интересных для них захваченных у британцев территорий, то отдавать Багамы, Джорджию и часть Южной Каролины бывшим мятежникам они совершенно не намеревались.
«Спор о Джорджии» стал ещё одним территориальным конфликтом, в который сразу же полезло новосозданное государство, и эти противоречия серьёзно омрачали победное давление союзников на Англию.
Большие споры также вызвала и судьба бывших английских земель в Центральной и Южной Америке, Африке и, особенно Индии.
Испания оказалась по итогам войны страной, контролировавшей огромные земли, которые требовались Франции, среди них особенно выделялась Нижняя Луизиана с Сент-Луисом и Новым Орлеаном. При этом иберийцы желали исключить чьё-либо влияние в своих колониях в Южной и Центральной Америке напрочь, но главное — они хотели вернуть Гибралтар, обладатель которого контролировал всю торговлю между Средиземным морем и Атлантическим океаном.
Британия потеряла почти всё, но умела очень хорошо ссорить противников, да и силы у неё ещё были немаленькие, и совсем обижать их было опасно.
Ещё одними участниками процесса были Голландия, желавшая вернуть все потерянные территории, и Австрия, хотевшая получить земли для расширения международной торговли. Эти две державы были младшими партнёрами, интересы которых никто из больших стран учитывать особенным желанием не горел.
В Нидерландах творилось чёрт знает что — там шла натуральная гражданская война, вызванная чрезвычайно консервативной политикой штатгальтера и огромными территориальными, финансовыми и репутационными потерями во время войны. А среди аргументов Австрии были только оккупация Ганновера и обещания Франции, что было очень слабым фундаментом для переговоров.
А уж позиции индийских держав по-настоящему вообще не принимались во внимание, так просто фон для дележа земель на полуострове. Только Россия и Пруссия не хотели никаких территорий, а желали лишь укрепить своё международное положение.
Сказать, что
