Наши уже не придут 3 - RedDetonator
Глава двадцать девятая
Маньчжурский кандидат
*28 января 1924 года*
— Происходит что-то нехорошее… — вздохнул полковник Александр Михайлович Василевский, опуская газету.
В «Правде» опубликовали заключение специальной комиссии, которая постановила освободить генерал-майора Немирова от занимаемых должностей, а также разжаловать его до майора.
Боевые действия, после прихода зимы, лишь увеличили свою интенсивность.
Япония так и не решилась на интервенцию в Маньчжурию, так как НОАК показала совершенно иной уровень, нежели силы милитаристов — сразу видно, что войска Фэнтяньской клики ей не ровня и освобождение Маньчжурии уже почти решённый вопрос.
Ввязываться в это Японская императорская армия, по-видимому, не очень-то и хотела, несмотря на недвусмысленные намёки от представителей Антанты — есть сведения, что военные представители Великобритании в Японии передают крайнюю степень недовольства своего правительства нерешительностью императора.
ОГПУ передаёт Василевскому самые актуальные сведения о происходящем за кулисами международной политики, так как эти сведения могут помочь при планировании боевых операций.
Например, очень полезно знать, что японцы даже не начинали подготовку войск к высадке в Маньчжурии, потому что им сейчас совсем не до этого — последствия разрушительного землетрясения не устранены даже на тридцать процентов, а в этом Японии помогает ещё и СССР. Устраивать империалистическое вторжение в такой ситуации — это не просто глупость, это настоящий идиотизм.
Поэтому Фэнтяньская клика воюет почти в одиночестве.
Единственный её союзник — партия Гоминьдан. Это китайские националисты, в идеологии своей более радикальные, чем клики милитаристов, контролирующие территории южнее Чжилийской клики.
Есть официальный союз Фэнтяньской клики с Гоминьданом, который начал боевые действия против Чжили, причём очень успешно — есть риск, что через полгода-год от Чжилийской клики и остальных мелких клик, которые контролируют остальной Китай, не останется вообще ничего.
И, видимо, это поняли и «зарубежные друзья», которые сразу же начали финансирование и снабжение Гоминьдана.
Фэнтянь, конечно, будет разбит, но гарантий, что Маньчжурию оставят в покое, никто не даёт — высоковероятна война против Гоминьдана, который очень болезненно воспринял потерю Маньчжурии и приближение НОАК прямо к Пекину…
«А теперь ещё и дома что-то неладное», — подумал Василевский, скривившись, будто от зубной боли.
Ситуация с генерал-майором Немировым, которого разжаловали до майора, очень сильно не понравилась Александру и он сейчас боролся с желанием предпринять что-то решительное и, возможно, необдуманное.
Только вот генерал-полковник Алексеев, предвидевший возникновение подобных желаний у офицеров, сделавших карьеру за счёт того, что Немиров увидел их потенциал и дал ему раскрыться, выпустил приказ по всей РККА — по вопросу работы специальной комиссии ничего не предпринимать.
Наверное, в этом не было острой необходимости, так как Красная Армия точно не обратится против власти Советов, но беспокойство генерал-полковника понятно — возможно, он сам испытал то же желание, что и Василевский…
— Здравия желаю, товарищ гвардии полковник! — вбежал в штаб вестовой и замер по стойке «смирно».
— Вольно, — махнул рукой Александр Михайлович. — Что у тебя?
— Свежие данные аэрофотосъёмки, товарищ гвардии полковник! — ответил гвардии младший сержант.
Василевский принял пакет с фотоснимками и направился в картографический отдел штаба.
— Давайте по интересующим нас локациям, — передал он пакет гвардии капитану Михаилу Андреевичу Лужкову. — Что там за перемещения к западу от Пекина и Тяньцзиня — начинайте разбирательство.
Данные аэрофотосъёмки прибывают практически непрерывно — самолёты летают так часто, что быстро кончается моторесурс двигателей и возникают проблемы с нехваткой плёнки. Впрочем, Петроград на снабжении НОАК не экономит, поэтому всё везут в достатке. Правда, высококачественная плёнка, пригодная для съёмки, закупается в США, поэтому расходуется государственное золото…
Больше всего Василевский ждал, когда же такую плёнку научится производить советская промышленность. Дешёвая плёнка позволит фотографировать не только важнейшие участки, но вообще все места, где теоретически способен что-то учудить противник.
Полное покрытие всего поля боя — вот к чему стремился и стремится генерал-майор Немиров. Василевский понял это уже давно, ещё на специальных курсах при штабе 1-й тверской механизированной дивизии. Там читал лекции лично Аркадий Петрович и другие лучшие офицеры — это была самая сильная школа если не в мире, то точно в Европе.
«Европейцы показали, что отстают», — улыбнулся своей мысли Александр Михайлович, наблюдающий за тем, как фотографии приобщаются к новой карте на доске. — «Мы до сих пор впереди, раз их лучшие военные советники не могут научить армии реакционеров сражаться нормально».
Он вспомнил сводки из Польши — там против Красной Армии выступали тысячи танков, сотни самолётов, а также жалкие подобия ударных подразделений…
Итог — Войско польское было разгромлено, их страна разделена на две неравные части, что похоронило захватнические амбиции Пилсудского, а также ряд политических карьер.
«И родилась Польская ССР», — напомнил себе Василевский, вышедший из картографического отдела. — «А это…»
— Здравия желаю, товарищ гвардии полковник! — козырнул ему Аркадий Петрович Немиров, носящий форму РККА со знаками различия майора.
— Здравия желаю, товарищ генерал-майор… — образцово выполнил воинское приветствие Василевский.
— Никак нет, — покачал головой Немиров, после чего показал на свой левый погон. — Майор, причём не просто майор, а гвардии майор. Прошу обращаться в точном соответствии с уставом.
Василевский впал в лёгкий ступор.
— Но… — начал он.
— Вот приказ о переводе во 2-й гвардейский отдельный механизированный полк РККА, — вытащил Немиров из планшета лист бумаги. — Так что ожидаю боевых задач.
— Никак… — вновь заговорил Александр Михайлович. — То есть, так точно!
— Что-то не так? — нахмурился Аркадий Петрович.
Он недоуменно огляделся по сторонам.
— Вроде бы никаких злых духов и сошествия ангелов с небес, — произнёс он. — Товарищ
